– А давно она замужем? – спросил Пэт.

– Восемь лет.

– Дети есть?

– Нет.

– Статистика утверждает, что в подобных ситуациях женщины чаще всего подают на развод.

– Может быть, статистика это и утверждает, но тут совершенно особый случай. Она из очень влиятельной семьи.

Грета сочувственно вздохнула.

– Вообще-то, дело обстоит еще хуже, – продолжал Майкл. – Наши отцы, мягко говоря, недолюбливают друг друга.

– Что ж, вы их помирите, – улыбнулся Пэт.

– Понимаешь, Пэт, – воскликнул Майкл, – она непохожа на других женщин! Я бы мог пойти в наших отношениях гораздо дальше, но… Впрочем, что я разболтался, – спохватился он, – я уже, наверное, вас утомил.

– Ты нас не утомил, – успокоила его Грета. – Жаль, что мы не можем тебе помочь.

– Но ты можешь быть просто ее другом, – изрек Пэт с таким видом, словно сделал гениальное открытие.

– Ты нас с ней познакомишь? – спросила Грета.

– Она будет приезжать сюда летом. Как бы мне хотелось провести с ней целый день! Думаю, ей здесь понравится.

Пэт окинул комнату саркастическим взглядом.

– Да уж, – сказал он, – это логово как раз для дам из высшего общества.

Майкл пожал плечами. Он и сам знал, что дом у него так себе и обставлен очень скромно. Что касается Пэта и Греты, то они не имели к высшему обществу никакого отношения. Пэт был рыбаком и ходил в море за тунцом. Словом, супруги Маккейб были не из богатеньких, да и к богатству не стремились.

– У нее все есть, однако ей все же чего-то не хватает, – заметил Майкл. – У нее никогда не было своего дома. Настоящего дома. А у меня он есть.

Грета снова вздохнула.

– Значит, ты уже строишь планы относительно нее? Не стыдно тебе?

– Вовсе я не строю планы. Просто мне хочется побыть с ней вдвоем. Мне хочется, чтобы она расслабилась и немного развлеклась.

– А как насчет мужа? – вмешался Пэт. – Он не будет интересоваться, где она и с кем?

– Он у нее занятой человек и не любит выезжать из города. Мне даже кажется, что он не заметит ее отсутствия и она часто сможет здесь бывать.

– У меня такое чувство, что я становлюсь участницей преступного заговора, – разволновалась Грета.

– Какое же преступление в том, чтобы сделать человека счастливым? – удивился Майкл с таким невинным видом, что супруги не нашли, что возразить.

– Никакого, – согласилась Грета. – Можешь привести ее сюда.

– Черт, я сгораю от любопытства увидеть женщину, которой удалось поставить тебя на колени!

– Что да, то да, – с обезоруживающей улыбкой признал Майкл. – Весь вопрос в том, смогу ли я это пережить.

Для решающего разговора с Блейком Даника рассчитала подходящий момент. Муж находился в прекрасном расположении духа – они как раз возвращались с коктейля в «Конкорде». За рулем «Мерседеса» сидел Маркус. Это был обычный прием, на котором среди своих высокопоставленных друзей Блейк чувствовал себя как рыба в воде. Вечер прошел на славу. Дорога домой должна была занять около получаса. При себе у Блейка не было непременного кейса и деловых бумаг. Значит, можно занять его внимание.

– Блейк!

– Что?

Даника знала, что он витает где-то далеко, но была полна решимости вернуть его на землю.

– Я тут подумала об одной вещи… – Он ничего не сказал, и тогда она как можно спокойнее продолжила: – Я решила провести все лето в Мэне.

Она бросила на него пристальный взгляд, но поскольку за окном было уже темно, не смогла разглядеть выражение его лица. Тем лучше. Ничто не должно было выбить ее из колеи, и она верила в себя. С тех пор как три недели назад она вернулась из Кеннебанкпорта, она только об этом и думала.

– Все лето? – удивленно переспросил Блейк.

– Если получится. В июле и августе там спокойнее – народ разъезжается.

– Но я не смогу все лето проторчать в Мэне, – сказал Блейк. – В июле и августе у меня самая запарка. На носу съезд.

Даника знала, что если бы не съезд, то нашлось бы что-то еще. Прежде ей всегда приходилось оставаться на все лето в Бостоне. У Блейка дел было по горло, а она скучала, грустила, изнывала от тоски и духоты. В лучшем случае, выбиралась в загородный клуб. Ее ничто не радовало. Она бы с удовольствием повалялась на пляже, но Блейк терпеть не мог большого скопления народа. Не говоря уж о том, чтобы прокатиться с ней на рынок или совершить вечернюю прогулку до порта.

Когда Даника занималась устройством дома в Мэне, она рассчитывала, что там они с Блейком будут вместе проводить хотя бы часть лета. Однако первую реакцию мужа на Мэн нельзя было назвать обнадеживающей. К тому же его бесконечные дела с предвыборной кампанией и съездом.

– Я прекрасно помню, что на носу съезд, – сказала Даника. – Тем более мне незачем оставаться в городе. Ты будешь в своих делах, а мне что прикажешь делать?

– Но не могу же я тебя совсем не видеть?

И на этот вопрос она приготовила ответ.

– Я приеду, как только будет нужно. И ты сможешь приезжать, если выпадет свободный денек.

Даника затаила дыхание. Она думала, что он начнет возражать. Ведь если он согласится, они разлучатся на целых два месяца. В глубине души она даже ждала его возражений. Тогда бы у нее еще оставалась уверенность, что нужна ему.

– Ты этого хочешь? – серьезно и спокойно спросил он.

– Нет, я хочу совсем другого, – вырвалось у нее. Она не могла скрыть своей досады. – Мне хочется, чтобы летом мы отдохнули там вместе. Но ведь ты не можешь?

– И ты это прекрасно знаешь.

Такого рода реплики раздражали ее особенно. В такие моменты ей казалось, что она в чем-то провинилась, и была готова провалиться сквозь землю. Он всегда разговаривал с ней таким тоном, словно она была школьницей, а он директором школы.

– Давай будем честны друг с другом, Блейк, – начала она с тем же выражением, – что если бы ты действительно захотел, то смог бы. Другие мужчины, по крайней мере, могут. Не думаю, что дела таковы, что ты не в силах оторваться.

– Это лето особенное.

– Неужели? – осведомилась она, сама удивляясь своему язвительному тону. Она уже не могла остановиться, хотя старалась, по крайней мере, говорить вполголоса. – Тебе просто там не понравилось. Я права?

– Что ты, очень даже понравилось. Чудесное местечко…

Она понимала, что он опять говорит с ней, как с маленьким ребенком.

– Ты скучал все время, пока мы там были, я же видела, – воскликнула Даника. – Ты почувствовал себя лучше, только когда наконец уселся в гостиной со своими бумагами и повис на телефоне.

Блейк не возражал, и это удивило ее. Как удивляло и то, что после той страстной ночи он даже не подал вида, что в их отношениях произошло что-то необыкновенное. С тех пор он к ней вообще больше не прикоснулся… Что же касается той ночи, то, поцеловав ее на ночь, он перевернулся на бок и мгновенно захрапел.

– Я люблю свою работу, – сказал Блейк. – Другая жена была бы только рада этому. Если бы я впадал в отчаяние и хандрил, то потерял бы покой.

– Иногда я жалею, что этого никогда не случается. Может быть, мы хотя бы могли поссориться. Но, кажется, тебя невозможно вывести из себя. Неужели тебе все безразлично, Блейк?

Он сухо рассмеялся.

– Отнюдь, дорогая. Но если бы каждая мелочь ввергала меня в отчаяние, где бы я сейчас находился?

– Я говорю не про мелочи, – возразила она. – А про серьезные вещи.

Он молчал дольше обычного, а потом признался:

– Если говорить о серьезных вещах, то время от времени они меня расстраивают. Но ненадолго. Не существует вещей, из-за которых стоит долго горевать. Просто нужно взглянуть на все трезво. Проанализировать факты и свои возможности. Тогда ты поймешь, как нужно действовать, и найдешь выход из любой ситуации.

– В тебе говорит преуспевающий делец, – обескураженно пробормотала она.

Между тем она имела в виду не абстрактные проблемы, а конкретно их супружеские отношения. А Блейк, как обычно, все перевел в плоскость бизнеса.