– Вовсе нет, – заверил Майкл, а про себя подумал, что, если бы она захотела, Блейк купил бы ей такую яхту. Она сама могла ее себе купить… И он, Майкл, мог ей ее купить… Значит, дело было вовсе не в яхте. Она мечтала о свободе. Ради ее свободы и он был готов отдать все на свете… – Я тебя понимаю, – кивнул он. – Однажды летом, когда я еще учился в колледже, я устроился юнгой на большую яхту. Мы возили туристов. Это была тяжелая, но очень интересная работа. Когда мы высаживали туристов и оставались одни, то поднимали все паруса, неслись по волнам, валялись на корме… Казалось, весь мир принадлежит тебе, все проблемы оставались на берегу. Как прекрасно было почувствовать себя свободным! Хотя бы ненадолго.

– Боже мой! – вздохнула Даника, обвивая руками его шею. Солнце садилось, закатные краски преобразили все кругом, и они словно оказались в другом мире. – Как хорошо! Жаль только, что лето кончается. Просто не могу в это поверить.

– Но ведь все было хорошо, правда? Ты ни о чем не жалеешь? И тебе не в чем себя укорять… – проговорил он. Его руки гладили ее спину и медленно поднимались выше. – Когда тебе нужно возвращаться?

– Я обещала Блейку, что вернусь в Бостон в последних числах августа…

Она регулярно, обычно раз в неделю, разговаривала с Блейком по телефону, но говорить им, собственно, было не о чем. Его не интересовало, что происходит в Мэне, а ей были безразличны дела в Вашингтоне. Блейк уже даже не упоминал о том, что, может быть, приедет, и она была этому только рада. Теперь они сделались совсем чужими – и физически, и духовно. Конечно, и он не мог не чувствовать этого, но старательно делал вид, что такой проблемы не существует. Так было и проще, и спокойнее.

– Увы, осталось лишь тринадцать дней, – снова вздохнула Даника. – Когда у тебя начинаются занятия в университете? – Она прекрасно все знала, но снова и снова возвращалась к этой теме.

– В середине сентября, – ответил Майкл. – Но я приеду пораньше. Чтобы осмотреться.

– Ты будешь оставаться в Бостоне на ночь?

– Только сначала. Потому на первое время и снял эту крошечную квартирку на Хайате… А потом устроюсь в гостинице. Надеюсь, большой проблемы не будет.

– На Хайате? Это неподалеку от Мемориала, – сказала Даника. – И совсем рядом от меня…

И сама смутилась от своих слов. Он будет так близко, так близко!.. Она попыталась представить себе, какая у него будет комната, но не могла вообразить себе ничего, кроме широкой кровати. Чувствуя, как у нее подгибаются колени, она крепче обняла его за шею и спрятала лицо у него на груди. От близости Майкла у нее кружилась голова.

Майкл притянул ее ближе. Его руки мягко коснулись округлостей ее грудей.

– Господи, Даника! Я не могу больше делать вид, – простонал он, – что счастлив и безмятежен. Ты и сама понимаешь, что нам нужно что-то решать, Даника!

– Не терзай меня, Майкл. Я сама себя ненавижу за эту идиотскую трусость, но я боюсь переступить черту и того, что может произойти потом. А я не готова к решительным событиям.

– Тогда просто поцелуй меня, родная, – проговорил он.

Он жаждал поцелуя. И она тоже. Больше она ничего не могла ему дать: только свои губы, язык, любовный жар…

Она изогнулась и прижалась к нему. Он взял в ладони ее груди, и она издала тихий томительный стон.

Еще ни разу он не касался ее так. Но Даника много раз представляла себе это. Его руки ласкали ее, и она чувствовала, как растет его возбуждение.

– Как чудесно, – хрипло проговорил он.

Он нащупал кончиками пальцев ее соски, и они напряглись в ответ. Она сладко застонала, но у нее не было сил прервать объятие. Ей нравилось то, что он делал с ней, но она знала, что он должен остановиться.

– Тринадцать дней, Даника, – сказал он, – это все, что у нас есть.

– Знаю, знаю…

– Я хочу тебя, милая!

И я хочу тебя, хотелось ответить ей. Но она ни на минуту не могла забыть про Бостон и про Блейка. Через две недели, которые пролетят в мгновение ока, она должна будет вернуться к прежней жизни.

Майкл нежно сжал ее груди, словно запоминал их прекрасную форму, а потом его ладони опустились на ее талию. Он задыхался и знал, что шорты не такая уж и преграда и Даника чувствует его напряжение. Он чувствовал, какая она горячая, представлял себе ее горячую влагу… Но он знал, что против ее воли он поступать не станет. Он не сможет вынести слез и раскаяния на следующее утро.

– Мне лучше пойти домой, да? – прошептал он, надеясь на отрицательный ответ.

Она молча кивнула не в силах выговорить ни слова.

– Если мы сейчас не расстанемся, не знаю, чем все это кончится, – продолжал он. – Долго ли я смогу держать себя в руках? Касаться тебя мучительно, мне хочется большего.

Она снова кивнула и… отступила на шаг. Поникнув головой, она скрестила руки на груди и едва слышно проговорила:

– Я не знаю, не знаю, что мне делать…

Он понимал, что она в отчаянии, но тоже не знал ответа на этот вопрос.

– У нас еще есть время, милая, – наконец сказал он.

Она слегка качнула головой.

– Да, тринадцать дней… Это все.

Но он энергично замотал головой.

– Гораздо больше! Недели, месяцы. Не так все просто. Нельзя, чтобы еще и время было против нас.

– Но ведь так может тянуться бесконечно долго! – вырвалось у нее.

– Не может, – снова возразил он. – Всему свое время. Потом ты поймешь, так или иначе. И все решишь сама.

Потом, возвращаясь домой, Майкл продолжал размышлять над этими словами. Это лето сблизило их. Она стала частью его жизни, и он не представлял себе, что может быть иначе… Но сейчас она возвращалась в Бостон. И оставалась с Блейком…

Как бы там ни было, он не мог торопить события. Он знал, что она его любит и что ее мало что связывает с Блейком. Но все же эта связь еще была слишком крепка…

В конце концов он решил: главное, чтобы она была счастлива. Ради этого он был готов принять ее воссоединение с мужем… И в то же время Майкл не терял надежды, что в один прекрасный момент последняя преграда между ними исчезнет.

Майкл стоял на веранде и смотрел на океан, во мрак – ни одного огонька, ни одной яхты. И даже та, красивая, которой они любовались с Даникой, ушла.

Вот так и в его жизни – появился теплый яркий огонек, озарил темное пространство и снова исчезнет… Неужели навсегда?..

На следующее утро, когда Майкл отправился в город, судьба преподнесла ему неожиданный подарок. Ему не только удалось арендовать на уик-энд яхту, о которой мечтала Даника, но он нашел именно ту самую, которую они видели накануне. Ее как раз вернули накануне. Майкл оформил все необходимые бумаги, заплатил надлежащую сумму и помчался к Данике.

– Ты себе не представляешь! – закричал он с порога в радостном, почти мальчишеском возбуждении.

Даника не смогла сдержать улыбки. С Майклом не соскучишься; он всегда что-нибудь придумывал.

– Что на этот раз? – спросила она.

– Она наша!

– Ты о чем?

– О яхте, о вчерашней яхте.

Она изумленно приподняла брови.

– Что значит «она наша»?

– Я арендовал ее на уик-энд, – ликовал Майкл.

– Ты шутишь. Разве такое возможно? Боже мой, это просто фантастика! Но что же… что же мне надеть?

– Разве ты ни разу не была на яхте?

– То было совсем другое. Шикарные платья, высокие каблуки, коктейли, чужие равнодушные лица. Игра, притворство – хочется забыть и не вспоминать!

Майкл улыбнулся. Она была в восторге! Только ради этого уже стоило это затевать…

– Надевай, что хочешь, – сказал он. – Лишь бы тебе было удобно… Яхту моют, чистят. Я мог бы взять ее напрокат уже с завтрашнего дня, но решил, что до субботы ты захочешь поработать…

Даника не переставала удивляться. Арендуя яхту, Майкл даже принял во внимание ее рабочий распорядок. Ему не хотелось нарушать ее планы.

– Я умираю от нетерпения, – пробормотала она, протягивая к нему руки. – Какой ты молодец!