Так вот, больших проблем с едой, как в реальном средневековье не было. Уж медяк на пару булочек если есть руки-ноги-голова можно заработать, но делать из еды искусство могли только для короля. Или я для Каи. Мысль эта немного потешила мое эго, но положа руку на сердце — чем Кая не принцесса?

Ручки сильные, ножки длинные, хвостик пушистый, ушки глазо-притягательные и пальце-зовущие.

Я посмотрел на Каю оценивающе.

А если описывать грудь, эту обитель упругости, эти не тронутые вершины, задорно и синхронно, словно мячики, колыхающие вслед за движениями огненной принцессы…

— У тебя взгляд странный, — осторожно сказала Кая, чуть отходя от меня.

Мы подходили к южным воротам, с наезженной крестьянскими телегами колеёй, тянувшейся к трем ближайшим деревенькам и дальше к бухте.

— Я думаю, — гордо ответил, — над концепцией атрибуции. Что делает принцессу — принцессой? Факт рождения в королевской семье или роскошное платье с ювелирными украшениями? Гордый, надменный взгляд холодных глаз или может, наоборот, ласковый всепонимающий взор? Вот как мы поймем, встретив принцессу одетой инкогнито, без свиты и охраны, королевского знаменосца со штандартом?

— По поведению, — фыркнула Аисаки, — начнет всех строить вокруг.

— Не, не, — уточнил я — у неё тайная миссия. Скажем король поручил ей расследовать действия королевского наместника. Найти доказательства измены или воровства и повесить на площади. Все же главный королевский советник единолично повесить дворянина не может, Большой королевский совет собирается четыре раза в год, а времени нет. И король болеет, а принц в запое, королева отказывается бросить больного короля. Может же такое быть?

— Да, — поразмыслила Кая, — но это ты синичку на флюгер натянул. А так мы принцессу не узнаем.

— А между тем, — пафосно сказал я, — принцессы они повсюду. Вон погляди на того здоровяка.

Мы вышли из ворот и легкой походкой двигались по дороге к бухте. Вышеупомянутый здоровяк тискал свою жену, восседая на повозке, запряженной грустной кобылкой в годах. Я протянул кобылке яблоко на ладони, когда они неспешно обгоняли наш мини-отряд, и она благодарно схватила его на лету, выразительно захрумкав. Жена здоровяка, скорее всего зажиточного крестьянина, расторговавшегося в городе, тихонько млела, слегка повизгивая от особо сильных щипков. Косы ее растрепались, чепчик сползал вниз на затылок, пухленькие щечки раскраснелись. В общем, дама готова к репродуктивным подвигам.

— Хм, — оценила разворачивающуюся картину Кая, — через пару километров он её королевой сделает.

— Вот, — поддержал я её, — значит девушку делает принцессой её мужчина. А если его нет, кто будет шаловливо лапать тебя, подлизываться, кто положит свою голову на плечо и будет умильно заглядывать в глаза?

— Котик? — попробовала угадать Кая.

— Это смелая концепция, — был вынужден я признать, — но ведь котик многого не может — у него лапки.

— Ладно, — смирилась Аисаки, — ты хочешь сказать любовь делает тебя принцессой?

— Атож, — вложил я в одну фразу всю глубину концепции. — Самое грустное, что настоящая принцесса будет настоящей любви с большой вероятностью лишена. Выйдет за того, кто соответствует интересам государства. И если критерии принцесснутости: взаимная глубокая любовь и всякие приятности, то выходит принцесса станет ненастоящей. Страна, что дала принцессе по праву наследия принцесснутость, позже сама её и распринцессит. Такую принцессу можно называть квантово-запутанной.

— А если по любви, — робко спросила Кая, — если всё получится?!

— Это принцесса Шрёдингера, — грустно сказал я, — она как бы есть, но её как бы нет.

За разговорами мы дошли до бухты. Когда-то Шайн собирался строить тут город и порт, но пришло лихое время, Нашествия и войны. Деревеньку, что была здесь сожрали монстры, время и наводнения растащили все признаки цивилизации. Остались белоснежный песок, гора справа и тропинка по ней, слева бухту окаймлял кусок скалы. Крестьяне ловили тут рыбу с самодельного причала, собирали крабов и прочие водные дары, купались даже — было неглубоко. Дальше не заходили — в океане было полно морских монстров. Потому никто и не ходил кораблями: с морскими чудовищами, более опасными чем земные, справится никто не мог, да и не пытался.

Мы повернули направо и пошли по тропинке. Слева, метрах в десяти вниз, плескал волнами океан, справа — горный хребет, по моим скромным прикидкам километров десяти в высоту. Тишина, океан, тропинка: красоты природы настраивали на романтику, но стоило быть настороже и разговоры мы прекратили. Я наложил щиты, попробовал «Ветер Тьмы» на Каю и удивился — селфбаф как на личную ученицу сработал. Будет быстрее бегать. Вообще, лисодевочки итак, самый быстрый класс в игре, даже нэко ненамного, но отстают.

— Ух, теперь я самая-самая быстрая, — довольно сказала Аисаки.

По плану Кая собирала импов и наводила на меня. Я закидывал их дотом, они переносили свое внимание на меня, а Аисаки добивала их из лука. Кайтить мобов, отстающих по скорости — тактика стара как мир, но с дистанционниками — это было всегда опасно.

Через пару километров тропинка, кое-где на опасных участках даже с изгородью, привела нас к обрыву с простейшей канатной дорогой длиной метров в тридцать. Мы осторожно вступили на нее, перебрались цепко держась за канат, и вступили на опасный участок.

Первая пещера возникла внезапно: тропинка заворачивала и выходила на небольшое плато, перед горой с чернеющим провалом пещеры. На плато уже были монстры: группа краснокожих, с небольшими крыльями, существ с рожками. Ростом по пояс человеку они расположились на нескольких камнях, принимая солнечную ванну и тихо вереща между собой.

А может замыслили завоевание мира и решали кто будет править планетой — кто разберет их чириканье?

— Кая, к этим сам подбегу, — решил я, — смысла собирать их в группу тебе нет, итак, удобно собрались в куче.

Сказано — сделано. Подскочив к монстрикам, я быстренько выпустил на них «погибель» и начал отбегать к Аисаке, что за камнем на спуске пещеры уже натягивала лук. Воздух наполнился визгом, оскорбленных мобо-нудистов и первыми файерболами от них. Летели они медленно, но проверять их силу я конечно не стал, легко сместившись с линии прицела. Импы неловко заскакали за мной — дот резал скорость перемещения и каста, полоска их жизни ощутимо рухнула вниз, так что Кая легко и быстро добила бедолаг.

— Восемь импов за полминуты, — возбужденно сказала лисодевочка, — у тебя нереально сильный дот даже без посоха, а с волшебной палочки. Ведь её магическая атака меньше.

Это да, после разбора посоха Пилама на две направляющие рельсотрона, я действовал привычной палочкой Джерка. Удобная, привычная, жаль, что весит магпалочка килограмма два и постоянно ей махать банально устаешь. Такие вот постоянные физические упражнения на воздухе делают из магов спортивных красавчиков.

— Повтори это еще раз после возвышения, — предложил я, — рано расслабляться.

— Как пожелает, мой семпай, — муркнула Аисаки.

За первой пещерой, которую мы зачистили за час — я даже немного струхнул, когда забежав и выбежав, в первый раз из пещеры, Кая потащила за собой паровоз штук в двадцать монстров, и мой дот накрыл не всех. Но «Лоза Света» по откату, всех троих не задетых дотом импов, превратила в еле ковыляющих инвалидов, а «Разряд Тьмы» заставил, хоть и ненадолго, прилечь на землю в корчах.

Так вот: пещер с импами было четыре, шли они одна за другой. Эта информация была знакома Джерку из своей прежней жизни: авантюристы выполняли задания в этой области. Два раза авантюристов нанимали возвыситься магов Воды, один раз было высокоуровневое задание выбить камень Тафирима.

Но проведя безуспешную неделю в попытке выбить этот ресурс — гильдия отступилась. Вероятность выбить камень была одна десятая процента даже для Создателей, что говорить о простых жителях мира.