Девчули согласно закивали головами. На том и порешили, оставив народ праздновать и сбежав в «Улыбку Фортуны».

Там, развалившись на широкой лавке перед столом с зажаренным поросенком с яблоком во рту, я чуть не пустил слезу: дом, милый дом. Вот Грета носится как сумасшедшая, разнося пиво и закуски, вот ей помогает Фрида, а Марта с кухни кричит, что пирог из голубей пора нести к столу.

Вообще-то, у Марты пирог из горлиц: городские голуби — это же мерзкие крысы с крыльями, но в дешевых тавернах запросто мастерят пироги из них. Дети за городскими голубями часто устраивают охоту на помойках, сбывая добычу за мелкую монету. Это еще не главная проблема, подозреваю их у города куча плюс тележка и пару вагончиков. Я выразительно глянул на Аишу.

Но шкода сделала вид юной невинной девочки, хихикая и окуная палец Каи в «пейн рагун» с кедровыми орехами. Если что, «пейн рагун» — это сладость, типа карамели. Аисаки не сопротивлялась, с улыбкой мудрого охотника, наблюдающего за щеночком.

— Так-то да, — вырвалось у меня, — хороших девочек забирают еще щеночками.

— Почему? — спросила принцесса.

— Потому что из остальных вырастают такие суки, — произнесла старую, как бивень мамонта, шутку Кая.

Аиша посмеялась и оставила пальчик Каи в покое, чем я воспользовался.

— Чувствуешь? — зловеще спросил я. — Оно приближается! Осторожно!

— Кто-что-где? — завертелась испуганно принцесса.

— Твое сознание вины! — я незаметно ущипнул Аишу под столом.

— Ай! — вскрикнула она и надулась, — да за что, семпай?!

— А кто меня без спросу наместником поставил? — строго вопросил я. — Мало тебе злого меня? Теперь и его величество разозлится. Или его королевский совет. Ты как через них решение это проведешь? Или мне подождать пока настоящий наместник не приедет — так это удар по репутации.

— У отца выбора не будет, — пожала плечами принцесса, — если у него вдруг возникнут возражения, стану принцессой в другом королевстве.

Ход её мыслей мне очень не понравился.

— Это в каком-таком другом? — грозно спросил я.

— Завоюю какое-нибудь, — сказала уже не так уверенно Аиша, — соберу из пары-тройки баронств на востоке за Великим болотом. Заберу свое приданое и наберу наемников.

Я откинулся на лавку с острым приступом мигрени. В принципе, за двадцать тысяч золотых пару тыщ чеваков (от слова чвк) набрать можно и останется на снабжение. Но с чего Аиша взяла, что приданое ей отдадут, когда она, вздернув носик скажет, что плевать я на вас папа-мама хотела, пока-пока, не болейте? Главное, почему она плагиатит мой план, о котором знала только Аисаки?

Я уныло воззрился на Каю. Она ответила вздернутой бровью. Я попытался повторить её фокус, но добился только нервного тика.

— А если мне приданое не отдадут, — добила меня принцесса, — отрекусь от фамилии. Территории пропадут, богатого урожая не будет, в народе начнутся волнения, дворянство заропщет. Двадцати тысяч золотых такое не стоит, отец понимает расклад.

Я застонал и постучал головой по столу. Мелкая шантажистка манипулирует всеми вокруг по своей прихоти. Кто из нее дальше вырастет?

Аиша погладила меня по затылку.

— Да не расстраивайся ты так, — озабоченно проговорила она. — За контроль над Самуром жарких схваток не бывает. Тут всего полторы тысячи населения. Немного золота с экспорта рыбных деликатесов, хорошие урожаи пшеничных, магических трав. Есть города интереснее. Заратрийского сюда в качестве наказания назначили. Отец умеет считать риски. Не стоит городишко того, чтобы Шайн такой великой меня лишался.

— Выдающейся, — буркнул я.

— Ой, ты занууууда, — весело протянула Аиша.

Да чего она мной постоянно крутит? Раньше всё государство за меня решало, теперь вот эта мелкая. Во Вселенной, что миры кончились, где у мужчины свои мысли есть?

— Три дня назад, — разорвала молчание над столиком Аиша, — я тоже была в смятении. Меня хотели выдать замуж, считали разменной племенной коровой. Теперь у меня есть титул от Создателей, рычаг влияния с новой территорией и друзья. Будешь осуждать меня за то, что я пытаюсь сыграть такими козырными картами?

— Да не буду, — смирился я, — просто переживаю за тебя. В опасные игры вступаешь.

— Опасные игры, — муркнула Кая, — начинаются, когда ты на гитаре играешь. Что ты там про гранитный камушек пел?

Знаете, когда не можешь пресечь безобразия — лучше их возглавить. Я так и поступил.

Мы вытащили Гортама Заратрийского (который под охраной сидел в сарае у Марты со свиньями) в таверну. Поставили у стенки, намалевали мишень на пузе и поиграли в дартс. Боевые дротики были у Каи, но мы же гуманисты — кидали самодельные, из гвоздей и гусиных перьев, скрепленных нитками. При удачном попадании я исцелял, истерично визжащего, обильно потеющего от страха, бывшего наместника. Потом я пел на сцене под гитару «гранитный камушек» и все рыдали. Учил танцевать брейк-данс авантюристов. Изображал бармена и делал коктейли, строго следя чтоб девчонки употребляли только безалкогольные. Празднование как-то незаметно переместилось на улицу, и я выпустил пару иллюминационных заклинаний света. Мы присвоили карету бывшего наместника и катались к фонтану на площади, где Аиша колданула такой водопад воды, что протрезвели все пьяные. Заехали к мэтру Лорадану и вытащили на праздник, на самом деле больше для охраны бывшего наместника, полусонного, почти выздоровевшего Дахама. Я тут же отдал ему его же доспехи. Надело их в инвентаре носить!

Люди ходили добрые и вежливые, но вовсе не потому что Аиша сказала, что печальное лицо или злые выходки расценит как ее оскорбление. Кажется, в эту волшебную ночь город поверил в себя.

Ладно, может просто мораль от новой территории сработала.

Рассвет мы встречали втроем на восточной городской стене у центральных ворот. Стражников я погнал отсыпаться, сказав, что с Великой Аишей даже драконы не справятся. Их на самом деле, никто и не видел никогда, но для поднятия авторитета сгодилось.

— Рождение рассвета всегда волнующе, словно новая страницы в летописи, — выдала Аиша.

— Подобно глотку свежего воздуха, — подхватила Аисаки, — после отбушевавшего ливня.

— Как две живые подружки, после моногамных отношений с «голландской женой», — поставил точку я.

Вдали на горизонте появилась точка. Она росла быстро, будто мое самомнение под влиянием женских головок: одной — серебряной, второй — огненной на моих плечах. Росла, разбиваясь на конные фигуры. Отряд из столицы: никто из нас не сомневался, по чью души высокие посланники. Как и в том, что мы неизбежно скоро встретимся. Ведь иначе новая глава приключений начнется со взятия Тритикама.

Дорогой читатель! Вот и закончилась первая часть испытаний нашего героя в новом мире. Респект всем лайкнувшим и подписавшимся — сердечно обнимаю всех.

Остальным предлагаю сделку: лайкнуть, подписаться и будет вам сразу три новые главы второй части на следующий день. А там интересненько: у Джерка появляется дочурка (что?!), Кая внезапно получает титул (она не вышла замуж — это другое), Самур ждет первую окружную ярмарку, ждут грабители, монстры, понаехи и новая экономическая политика.

Часть вторая

— Отвратительно, — сказал я, морщась, — Каечка, отвесь вон тому бугаю, второму слева дружеский волшебный пендель, пожалуйста.

Аисаки с разбега протаранила бугая в строю пинком в пятую точку. Бугай свалился, жалобно прокряхтел: «виноват, ваш-милость» и стал кое-как подниматься, опираясь на выроненное копье.

Бить людей нельзя. Не бить людей средневековья невозможно. По крайней мере тех, кто служит в городской страже. Наберут дегенератов по объявлению, а те потом у бабушек на рынке яйца куриные тырят.

— Первым приказом наместника по Самуру вам подняли жалованье, — убедительно и ласково произнес я, — а вы значит за старое взялись? Стража служит не мне — Самуру. Город, в котором стража обворовывает крестьян, торговых людей, купцов становится токсичным для бизнеса. Непривлекательным, лять, городом. Бабуля в следующий раз сама яйца съест, а в город не пойдет. Её примеру последуют другие. Яиц будет меньше, их цена возрастет. Из-за одного тупицы пострадают кошельки всех горожан. Ты не десяток яиц себе в кошель набрал — ты всех горожан ограбил, скотина.