Зиг вытащил из-за ворота небольшой медальон, совершенно неброский, похожий на какой-то полупрозрачный минерал кое-как обработанный, внутри которого пульсировала слегка искрящаяся рубиновая капля.

— И знаешь, что самое интересное. Капля, что находится внутри этой стекляшки, является концентратом крови такого как ты. Поэтому такие как вы Скользящие так же редки, как фонтан холодной воды посреди бескрайней выжженной пустыни.

Дернувшуюся к мечу руку придавило словно скалой, а сознание только и успело зацепится за образ скривившегося в усмешке лица бога.

Эпилог.

Портовый город крепость Тугай, находящийся на одноимённом острове жил своей жизнью. У причалов стояли как военные суда королевства Боскан, так и крутобокие дракары морского братства, которым в любые другие порты королевства заход был заказан. Но больше конечно же было торговых судов разных как по тоннажу так и по самой конструкции. В большинстве своём, здесь находились большие морские великаны, которые не могли зайти в порт залива Лебедя на самом материке, из-за своей большой осадки. В этом порту они перегружались на речные баржи, расползавшиеся в дальнейшем по рекам королевства. Хотя в обратную сторону поток товаров был как бы ни больше. По своей величине и плотности населения, город в ближайшие годы грозил превзойти столицу, хотя всего пятнадцать лет назад, являлся небольшим поселением ютящимся под стенами крепости. Из-за стихийной застройки его улицы были узкими и ломанными как трущобы любого материкового городка. И лишь в последнее время зажиточные торговцы и некоторые иные обеспеченные граждане, выкупали землю примыкающую к крепости, и расчищая её от неказистых построек, возводили большие каменные дома формируя из них более или менее достойные улицы. Население города было столь разнообразным, что не кого уже не удивляли даже троли занимающиеся перегрузкой товаров в порту.

Королевские патрули можно было встретить либо на ближайших улицах возле крепости, либо в самом порту, хотя и там они были усиленные. Остальной город был отдан на откуп так сказать, естественному течению событий. Здесь соседствовали как компании из свободного братства, экипажей торговых судов и барж, так и шумные групки портовых рабочих. Причём трезвых индивидуумов среди них не наблюдалось. Да и передвигались они всегда большими группами, минимум по пять единиц. Тем необычнее было наблюдать в этих трущобах направляющуюся, по каким то своим делам одинокую фигуру в глухом плаще. Может необычность данного явления как раз и заставляло подвыпившие компании лишь хмуро провожать одинокую фигуру взглядом. И когда фигура остановилась, услышав женские крики из тупика слева, любой местный житель мог с уверенностью покрутить указательным пальцем у виска, само собой, если бы такое увидел. Мало того, этот малахольный ещё и шагнул в полумрак данного закутка, с обнажённым узким мечом. Повернувшаяся на его окрик дюжина крепких парней, непонятно как вообще поместившихся в данной подворотне, синхронно достали разнообразные колюще режущие предметы, и так же синхронно начали обходить, похоже не дружащего с головой индивидуума. Надо сказать, что профессионализм действий, выглядевшей подвыпившей компании некого бы не удивила, другие в данной части города просто не выживали. Но то с какой скоростью, они оказались на земле, с колото резаными, несовместимыми с жизнью ранами. Могло ввести в ступор даже мастеров меча, не говоря уже об обычных людях, и нелюдях тоже.

— Позвольте вам помочь, — склонился незнакомец над женским силуэтом в разорванном плаще.

Произошедшее далее, своей молниеносностью поразило даже самого спасителя. Хотя удивлялся он не долго, так как из его груди в районе сердца торчал кинжал вогнанный по самую рукоятку. А изящная девушка, приподнявшая его, вполне здорового мужика держа всего одной рукой за всё ту же рукоятку, торчавшую из его груди.

— Какие вы всё же пижоны, когда уже Мункас научится мозги отращивать своим куклам.

Тело молодого мужчины слегка вздрогнуло, его глаза на мгновенье закрылись, а когда вновь открылись, на девушку уже взглянули пустые белки без намёка на радужку и зрачки.

— А сучка Трогвалда, значит он тоже вышел на охоту, — голос раздавшийся из горла умирающего, совершенно не был похож, на тот которым он всего минку назад предлагал помощь.

Глаза барышни так же моргнули, и вместо вертикального зрачка который мгновенье назад смотрел в лицо мужчине, в него уставились такие же пустые белки.

— Мункас, старый пердун, ты перестал бояться Совета и решил на старости лет рискнуть всем ради щенков Александра. У тебя что, тоже кончаются скольжения в колечке. А ты не боишься, что Сашок придёт по маркеру своей собственной крови и натянет тебе глаз на жопу за своих отпрысков, если конечно они тебе достанутся.

Голос девушки тоже изменился до неузнаваемости, хотя бы потому, что это был мужской голос.

— Совет вряд ли узнает о щенках Александра, если ты им не скажешь. А ты им не скажешь, раз сам вышел на охоту. А что касается Александра, пусть попробует сунутся ко мне на планетоид, я не зря провёл подготовку за последние тысячелетия. Да и разрушить его он не сможет, это всё же не Совет. Так что я не зря готовился именно к такому случаю. А когда у меня будут кольца, мне уже будет плевать и на Александра и даже на Совет. А вот тебе как удалось узнать тайну создания колец, да и оглядываться тебе придётся на порядок больше моего, ведь их изготовление далеко не быстрый процесс. А твой замок хоть и внушает уважение, но далёк от неприступных цитаделей любого из Совета.

— Я тебе открою маленькую тайну старый, сам я не буду марать руки об Сашкиных ублюдков. У меня контракт, и я получу по нему своё колечко, причём сразу, как доставлю товар. Не такое козырное правда как получишь ты, если всё у тебя сложится, и всего лишь одно, но зато сразу, и без маркера Сашка. Так что мне вообще насрать, будет и на него да и на мой замок. Пусть развлекается сколько угодно. Передо мной будут тысячи миров, запарится искать.

— Имя заказчика ты само собой мне не озвучишь?

— Я что самоубийца? Но могу тебе сказать. На месть Александра ему плевать.

— Значит не договоримся, — прозвучали последние слова, из горла трупа, через мгновение осыпавшегося горсткой пепла.

Девушка же, сморгнув белёсую пелену с глаз, подобрала далеко не простой меч, лежащий в ворохе одежды, и шагнула из тупика, не обращая внимание на подвыпившую компанию, из свободного братства, явно заинтересовавшуюся ею. Но взгляд на дюжину бездыханных трупов в тупике, тут же охладил их вожделенные взгляды.

Эпилог p. s. (примерно сто пятьдесят лет до событий, описанных в книге)

— Ну привет, сколько лет сколько зим, — грузный, слегка помятый мужик под полтинник подался вперёд в своём кресле. Было видно, что он нисколько не удивился появившемуся напротив него в кресле молодому мужчине в сером балахоне. — Будешь? — Кивнул он на бутылку, стоявшую на столике между креслами и на материализовавшийся рядом второй бокал.

— Начисляй, чего уж там, — гость критическим взглядом окинул хозяина помещения, с сомнением принюхался к доверху наполненному бокалу, удовлетворённо хмыкнул и чёкнувшись о протянутый бокал соседа с наслаждением начал смаковать его содержимое.

Хозяин же хекнув, опустошил свой бокал одним залпом, и вытерев рукавом не совсем свежей рубахи, скатившиеся по подбородку пару капель вина, откинулся на спинку кресла.

— Да уж Вовчик, выглядишь, мягко говоря, хреново, а ведь у нас всего-то полтора десятка веков разница в возрасте, и давно бухаешь? Кстати, что за повод? — гость допил бокал и поставил на столик.

— Ты знаешь Санёк. После того как ты в самый разгар Брусиловского прорыва куда-то исчез, мне как-то скучно в том мире стало. Страну развалили, народ стал мелочный, понятие чести исковеркали. Словом, разонравилось мне там, даже вмешиваться в ход событий не стал. Рванул я оттуда, благо колечко твоё уже “откатилось” к тому времени. Но в этот раз с миром мне крупно не повезло. Не знаю, кто из ваших там до меня был, но мирок тот, я тебе скажу полный абздец. Ты ведь знаешь, я сам не святой, и бывает, так заносит, особенно с похмелья. Но то, что происходило там, это вообще уму непостижимо!