— Будь у меня такое желание, я бы осуществил его двадцать лет тому назад. И сейчас ты работал бы у меня мальчиком на побегушках. Отец хотел, чтобы я стал здесь хозяином. Но за это мне пришлось бы терпеть его понукания с тысяча девятьсот тридцать первого года. Я на это не пошел. А ты согласился. За что я тебе в определенном смысле благодарен. Но теперь, Боб, ты будешь работать со мной, а не против меня. Или я вышвырну тебя на улицу.

— Думаешь, у тебя получится?

— За шесть недель. Но… — он потрепал Боба по плечу, — зачем мне так поступать с родным братом?

— Старик полагал, что ума тебе не занимать. Я думаю, поэтому ты и получил половину кинокомпании. Знаешь, в последнее время его интересовало только кино. Компания по разделке кораблей управляется наемными менеджерами.

— У тебя есть уверенность, что эта Дейл будет держать рот на замке?

Боб плотоядно улыбнулся:

— Братец, ты, видать, не представляешь себе, как тут делаются дела! Если она заговорит, нам это без разницы.

— Тогда зачем ты нанял блондинку, чтобы та сказала, будто именно она была со стариком? И заплатил секретарше?

— Ради «Уолф продакшн», старший брат. У них с Моникой контракт. Она ценная собственность, а слух о том, что Моника делала Эриху Лиру минет, когда тот умер, может повредить ее репутации. Теперь «Уолф» у нас в долгу, это точно, раз уж мы прикрыли задницу их новой звезде. Некоторые уже сравнивают ее с Джин Харлоу[76].

— Хорошо, «Уолф» у нас в долгу. Чем они расплатятся?

— Кто знает? Может, мы захотим одолжить кого-то из их звезд… Эй! Я скажу тебе, что они уже предложили. Мне это ни к чему, а ты, может, и согласишься. Они готовы прислать Монику. Завершить то, что прервала смерть старика.

Моника Дейл сидела на том же стуле, что и за несколько мгновений до смерти Эриха Лира.

— Не могу даже выразить словами, насколько мне важно сохранить это в тайне, — говорила она Джеку. — Когда я делала минет вашему отцу, то еще не знала, что в «Уолф» готовы предложить мне этот замечательный контракт! Я надеялась получить контракт от «Карлтон-хауз». — Она вытерла слезу, появившуюся в уголке глаза. — Все это делают, мистер Лир, чтобы чего-то добиться в этом бизнесе.

— Можете мне не объяснять, — кивнул Джек. — Но мой отец не определял актерский состав на тот или иной фильм. Он…

— Знаете, он практически никого не трахал, — прошептала Моника. — Только и хотел, чтобы девушки ему отсосали.

— И не только те, кто еще пробивает себе дорогу, но и уже поднявшиеся на вершину, — предположил Джек.

Моника удивленно взглянула на него и кивнула:

— Пожалуй, да. И обычно ничего за это не получая. Мистер Лир, я на пороге прекрасного будущего. Но если станет известно… Черт побери! Почему я? За последние двадцать лет половина лауреаток «Оскара» отсасывали Гарри Коулу, но все они звезды первой величины. А вот стоит узнать…

— Не волнуйтесь, Моника Через «Карлтон-хауз продакшн» никто ничего не узнает. А теперь, если вы готовы доказать вашу благодарность…

Он дал себе слово: ни с кем и никогда Но Моника Дейл!

Она вытерла слезы и попыталась улыбнуться.

— Конечно, конечно, мистер Лир. Почему нет? Я сказала вашему отцу, что больше никому отсасывать не буду, только ему. Ладно. Теперь эта привилегия по наследству перешла к вам.

Она стянула платье через голову. Что и говорить, тело у нее было потрясающее.

Пока она делала свое дело, Джек задался вопросом, а о чем думал отец перед смертью. Может, о том, что Моника не так уж и хороша. Она не хотела делать минет, более того, не могла скрыть отвращение к тому, что делает. Она приносила жертву, отрабатывала повинность, короче, напоминала автомат. Возможно, кому-то из мужчин нравилось, если его «игрунчик» обсасывала девушка, которую от этого тошнило. Джеку — нет.

Когда Моника встала и потянулась за платьем, он обнял ее и легонько поцеловал.

— Спасибо, Моника. Я этот день не забуду. Но больше не попрошу тебя повторить.

Она ответила на поцелуй.

— Вы джентльмен, мистер Лир.

Ричард Пейнтер сиял как медный таз.

— Это же великолепно! Мы сольем «Карлтон-хауз продакшн» с «Лир коммюникейшн» и значительно усилим наши позиции в борьбе с конкурентами.

Улыбаясь, он оглядел других директоров Эл-си-ай, собравшихся на очередное заседание.

— Мы купим часть акций Джека и часть акций его брата, — продолжил Пейнтер. — Ты уже богатый человек, Джек. А тут станешь…

— Ты очень уж забегаешь вперед, — прервал его Джек. — Мой брат не продаст акции. А ему принадлежит половина компании.

— Хорошо. — Слова Джека не притушили энтузиазма Пейнтера. — Мы купим часть твоих акций, а оставшимися ты будешь голосовать вместе с нами. Тогда без нашего одобрения «Карлтон-хауз» не ступит ни шагу.

— И мы ничего не сможем сделать без одобрения Боба Лира, — резонно заметил Дуглас Хамфри.

— Есть способы уговорить его, — ответил Пейнтер.

— Я бы на это не рассчитывал, — покачал головой Джек. — К тому же мы собрались, чтобы обсудить другие вопросы. Вот тут, я думаю, мой брат пойдет нам навстречу. Главная проблема для наших телевизионных станций — поиск программ. Помимо «Шоу Салли Аллен», их у нас только две, викторина «Поставь бакс» и еще одна, в которой Арт Мерриман бегает среди зрителей, примеряя женские шляпки. От обеих меня тошнит, но они получают неплохие рейтинги. А в остальном наши станции показывают старые программы других компаний вроде «Победы на море». Теперь…

— Качество не так важно, — вставил Кэп Дуренбергер. — Значительная часть телезрителей готова смотреть просто на заставку.

— Так будет не всегда, — покачал головой Джек. — А теперь смотрите, что получается. За годы своего существования компания «Карлтон-хауз» сняла больше сотни фильмов. Приобретя «Доместик», «Карлтон-хауз» стала владельцем их киноархива, а это и комедии из английской жизни восемнадцатого века, и батальные фильмы. В 1944 году «Карлтон-хауз» присоединила к себе «Белл», это еще под сотню фильмов. В целом у них громадная фильмотека. Мы можем заключить контракт на показ этих фильмов по телевидению. В некоторых играют известные актеры. Есть даже оскаровские лауреаты. Фильмами можно заполнить немалую часть эфирного времени, и люди будут их смотреть.

— А как насчет последних фильмов? — спросил Пейнтер. — Вроде «Сорняка»?

Джек покачал головой.

— Пока его копии берут кинотеатры, ничего не выйдет. Но это еще не все. По контрактам с «Карлтон-хауз» работают пять или шесть кинозвезд. И уж они-то, конечно, смогут принять участие в «Шоу Салли Аллен». Мы, возможно, сумеем поставить новый телеспектакль.

— Все это я и хотел сделать после слияния компаний, — объяснил Пейнтер.

— Все это можно сделать и без слияния, — ответил ему Джек.

Кэти Маккормак стояла на четвереньках в своей гостиной. На ней был белый пояс для чулок, черные чулки и лакированные кожаные туфельки. Голова и плечи опущены к полу, голая задница поднята вверх. На кофейном столике стояла большая бутыль оливкового масла, под Кэти лежали расстеленные в три слоя банные полотенца, это должно было уберечь ковер.

Дик Пейнтер наливал масло на ладонь левой руки и пальцами правой втирал его в зазор между ягодицами Кэти. Затем щедро смазал маслом свой пенис.

Кэти застонала, когда он начал вводить свой конец в ее анус. Она к этому уже привыкла и теперь не испытывала такой резкой боли, как вначале, но боль все-таки оставалась. Сколько бы раз они все это ни проделывали, тело Кэти инстинктивно сопротивлялось, и лишь когда член входил до конца, мышцы расслаблялись, и она уже могла не сжимать зубы, чтобы подавить крик.

— Нормально? — спросил Дик.

— Да, дорогой. Но, прошу тебя, полегче.

Ради него она шла на все. Если ему это нравилось, она не возражала. Хотя и спрашивала себя, почему ему правится вставлять свой прибор именно туда, а не в положенное для этого место. Дик тем временем активно задвигался, а потом быстро кончил. Кэти почувствовала, как выливается его сперма, и вздохнула с облегчением, когда он повалился на спину, удовлетворенно постанывая.