— Роль твоя, Джони, — объявил Клейн. — И мы сделаем из тебя звезду.

Боб Лир позвонил брату.

— Догадайся, у кого будет сниматься Джони.

— Я знаю. Она мне говорила.

— Гарри Клейн. Ставлю пять против двадцати, что она…

— Боб! Занимайся своими делами.

— Неужели тебе наплевать? — рявкнул Боб.

— Мне не наплевать, но что я могу поделать?

— Поговори с банкирами. Блокируй финансирование.

— Это я могу. Но если Джони пришлось делать то, о чем ты думаешь, она это уже сделала, иначе не получила бы роль. И если теперь я пойду к банкирам, выйдет так, что она старалась зря. Ты этого хочешь?

— Я просто…

— Держись от этого подальше, братец. Твои сертификаты я получил. Деньги тебе переведены.

— Поздравляю. — В голосе Боба слышалась горечь. — Теперь в «Карлтон-хауз» тебе принадлежит контрольный пакет.

— А ты миллионер, к чему всегда так стремился.

1961 год

Премьера «Отважной Мишель» состоялась в «Китайском театре Граумана»[97].

Джек и Энн прилетели на зафрахтованном самолете вместе с Маленьким Джеком, Лиз, Линдой и восьмидесятилетним Харрисоном Уолкоттом. Кертис и Бетси, Кэп и Наоми, Микки и Кэтрин, Херб и Эстер прилетели на другом самолете. Дуглас Хамфри прибыл из Техаса вместе с Мэри и Эмили Карсон. Приехали Билли Боб Коттон и Рей Ленфант с женой. На премьере присутствовали также Салли Аллен и Лен. А вот Боб и Дороти Лир не пришли.

Мо Моррис, Гарри Клейн и Бен Ланг прибыли с женами. Так же как и Трент Эмблер, недавно женившийся на девятнадцатилетней красотке.

Джони сопровождал Дэвид Брек. Позаботился об этом Мо Моррис. Дэвиду прямо сказали, что его занудность не забыта и не прощена. А сопровождать Джони его просят только потому, что в паре они привлекают максимум внимания — уж очень хорошо смотрятся. В лимузине, который вез их к «Китайскому театру», Дэвид поблагодарил Джони за то, что она позволила ему показаться на людях рядом с ней, и всю дорогу проявлял максимум внимания, стараясь предугадать любое ее желание.

Выйдя из лимузина, Джони зажмурилась от ярких фотовспышек Толпа встретила ее восторженным ревом Джони едва различала собравшихся, но поняла, что с двух сторон тротуар перегорожен, чтобы поклонники и поклонницы не разорвали ее на куски Она улыбалась и кивала людям, лица которых не могла разглядеть

Мо также позаботился о ее туалете и прическе.

Лучший стилист Голливуда поработал над пышными каштановыми волосами, которыми Джони по праву гордилась. С новой прической — челка до середины лба, открытая шея, локоны над ушами — Джони стала еще прекраснее.

А известный модельер, одевавший самых знаменитых голливудских звезд, сшил Джони аккурат для этого торжественного случая платье из розового шелка, расшитого серебряной и золотой нитями, свободно облегающее тело, с разрезом до колена, а также широким и глубоким декольте. Дизайнер заставил ее поднимать руки, махать ими, вертеться из стороны в сторону, низко нагибаться, пока они с Джони не убедились, что ни при каких обстоятельствах ее груди из декольте не вывалятся.

Фильм открыл ей путь на вершину, как и обещали Мо Моррис и Гарри Клейн. Джони училась петь и танцевать, но не училась актерскому мастерству. И тем не менее показала себя талантливой актрисой. А раскрытию ее таланта в немалой степени содействовали такт и терпение Бена Ланга. Джони сыграла молоденькую девушку, которую трагедия и предательство заставили быстро повзрослеть.

В двух эпизодах она появлялась на экране обнаженной. В одном камера крупным планом давала ее грудь, во втором ее снимали сзади. Из сценария следовало, что раздеваться ей пришлось не по своей воле и нагота ее очень смущала. Ланг снял Джони в таком ракурсе, что она оставалась скромницей даже в наряде Евы.

По ходу фильма Дэвид то и дело хвалил игру Джони. А на банкете после премьеры он сказал Джеку, что Джони, безусловно, талантлива и может стать одним из символов Голливуда. Расставаясь с ним после банкета, Джони поцеловала Дэвида в щечку, как сестра, и сказала, что он искупил свою вину.

На следующее утро голливудские обозреватели светской хроники объявили о рождении новой звезды. А двое предрекли ей номинацию на «Оскар».

Джек с семьей задержался в Лос-Анджелесе на два дня. Он искал возможность поговорить с Джони наедине, и ему это удалось.

— Ты и представить не можешь, как я за тебя рад, — сказал он дочери. — Я бы мог помочь тебе, но ты меня не просила. Ты все сделала сама. Я уважаю твои принципы.

— Спасибо, папа, — прошептала она.

— Джон тоже ни о чем меня не просил. Вы оба пошли своим путем и нашли свое место в жизни.

— Я не думаю, что и ты часто обращался к своему отцу с какими-либо просьбами, — заметила Джони.

— Не обращался. Но мы не любили друг друга. Однако мне хотелось бы кое-что тебе сказать помимо того, что я очень рад за тебя. Я знаю репутацию Гарри Клейна и могу догадаться чего он от тебя потребовал. И я не хочу знать, выполнила ты его требования или нет.

Джони покачала головой:

— Он ничего не требовал. Я этого ждала, но обошлось. Не знаю, что бы я сделала, потребуй он этого от меня.

— Вот и продолжен в том же духе. А если дело дойдет до этого, позволь мне тебе помочь.

— Хорошо, папа.

1962 год

Купив двадцать пять процентов акции Боба в «Карлтон-хауз продакшн», Джек стал полновластным хозяином компании. Несмотря на нерешительность, а иной раз и ошибки Боба, на «Карлтон-хауз» снимали неплохие фильмы. Их Джек отобрал для «особых показов». Под «особым» подразумевался показ фильма, не прерываемый рекламными роликами. Последние демонстрировали отдельным пятнадцатиминутным блоком посреди фильма. Показы эти имели высокие рейтинги, но приносили мало денег. Рекламодатели быстро сообразили, что во время пятнадцатиминутной рекламной паузы большинство зрителей дружно поворачивались спиной к телевизорам. Джек, однако, настаивал на том, что некоторые фильмы должны демонстрироваться полностью и без врезки в них отдельных рекламных роликов.

Он предложил хитрый маневр, с помощью которого надеялся удержать зрителей у экранов во время рекламной паузы. Между двумя какими-то роликами задавался вопрос по содержанию фильма. Первый зритель, позвонивший на местную телестанцию и давший правильный ответ, получал тысячу долларов. Но из этой затеи ничего не вышло.

Джек придержал знаменитый фильм-эпопею о Гражданской войне — «Братья Камерон». Фильм сняли в цвете, и Джек не хотел, чтобы его смотрели на черно-белом экране. Несколько месяцев его телестанции обещали зрителям скорый показ «Братьев Камерон» в цветном варианте. Фирмы-изготовители телевизоров подсчитали, что благодаря рекламной кампании Джека Лира они продали добрую сотню тысяч цветных телевизоров.

Программа «Шоу Салли Аллен» шла уже тринадцатый сезон. Ее перевели на цвет. Салли входила в число самых популярных телезвезд. Джони появлялась в ее шоу дважды в год, и ее успех на большом экране способствовал тому, что эти два выпуска «Шоу» получили исключительно высокие рейтинги.

Сериал «Бери, что дают» протянул шесть сезонов, но потом шутки кончились. А вот «Тридцать восьмой» по-прежнему входил в двадцатку лучших телепрограмм. Первоначальную героиню с большой грудью сменила другая, так как мода на мини-юбки позволяла показывать и женские ножки. «Синие небеса», сериал, основанный на реальных документах Стратегического авиационного командования, вышел на экраны в 1960 году и за год уверенно пробился в первую десятку программ.

Хотя скандалы погубили многие викторины, Дик Пейнтер полагал, что публике они все равно нравятся. Он всегда питал к викторинам самые теплые чувства и считал, что сможет их возродить. Дело было за малым — найти нужное обрамление. Джек не зарубил идею на корню, но предупредил, что тут следует соблюдать предельную осторожность.