Николас понимал, что играет с огнем, но жаждал обжечься.

Друзья не поверили бы, что Николас не может справиться с женщиной, и не просто женщиной, а собственной женой. Однако сдаваться он не собирался. И намерения теперь у него были самые серьезные.

Он искренне желал сделать Аврору своей женой.

Он не ошибался на ее счет. В ней жили неукротимый дух, страстность, которая требовала выхода. Сегодня у озера она это еще раз доказала. Ее неожиданная смелость вначале испугала его, затем привела в восторг. Аврора довела его до экстаза, которого он давно не испытывал.

Но триумф оказался недолговечным.

Николас был взбешен, увидев, что она вновь вернулась в свой кокон отчужденности. И когда она с любовью и нежностью заговорила о своем Джеффри, ему захотелось крушить все вокруг.

Ревность накатила на него с новой силой. Что это? Он ревновал даже к мертвецу! Oнa сотворила себе из этого лорда Марча идола. И пока будет молиться на него, никому, в том числе и Николасу, не сможет отдать себя всю без остатка.

Николас угрюмо сжал зубы. Он не раз выручал дамочек из беды, но опасность, грозившая им, была зримой, ощутимой. Она приходила извне. Однако Аврору ему предстояло спасти от самой себя.

Он сделает ее своей женой и заставит забыть, что она когда-то любила другого.

Он ясно дал понять, чего добивается. Он был намерен овладеть нетолько моим телом, но и душой.

Вопреки ожиданиям Авроры приезд Гарри никак не способствовал решению ее проблемы. Гарри не только не помог ей избавиться от Николаса, но дал ему лишний повод для посещений. Николас втерся в доверие к мальчику, чуть ли не ежедневно наведывался к Авроре и уводил Гарри осматривать город.

Гарри раскрыв рот слушал рассказы Николаса о кораблях и приключениях и так привязался к Николасу, что у Авроры не хватало духу отказать ему от дома.

Временами она даже бывала благодарна Николасу, ибо справляться с непоседой Гарри было весьма непросто. Из-за траура она могла выезжать только в парк, и то по утрам, куда брала с собой мальчика, однако верховая езда не могла полностью удовлетворить его тягу к приключениям. И тогда на помощь приходил Николас. Вместе с ним Гарри побывал чуть ли не во всех закоулках столицы.

Возвратившись домой после очередной прогулки, Гарри взахлеб рассказывал о диковинках из Африки и Америки, увиденных на Пиккадилли, или маялся животом, объевшись имбирными пряниками на ярмарке.

Когда Аврора упрекнула Николаса в том, что он потакает капризам мальчишки, тот с улыбкой заверил ее, что не причинит Гарри никакого вреда.

Аврора понимала, что Николас прав. Ведь если запереть Гарри в доме, он снова начнет мечтать о побеге.

Равенна сводила Гарри на представление акробатов, и во время очередной утренней гонки в парке Гарри решил проделать трюк и свалился с лошади, оцарапав колени и разбив в кровь скулу.

Аврора была встревожена, но Николас напомнил ей, что разбитые носы и коленки — нормальное явление для мальчишки и без этого ему не стать мужчиной. Нельзя держать его в узде, иначе он станет относиться к ней так же, как к своей матери.

Однако Авроре не все нравилось в отношениях Гарри и Николаса.

Последней каплей, переполнившей чашу, было посещение Панорамы на Касл-стрит, где демонстрировали победную битву адмирала Нельсона. После этого Гарри только и говорил что о море и кораблях.

На следующий день во время утренней прогулки в парке Аврора попросила Николаса сделать перерыв в их с Гарри развлекательной программе. Дать мальчику отдохнуть.

— А он разве устал?

— Гарри слишком впечатлителен. Страшно подумать, каких идей он может у тебя нахвататься.

— Едва ли выставка египетской клинописи способна вызвать бурные эмоции.

— Дело не в выставке, а в тебе. Не думаю, что ты можешь благотворно влиять на ребенка, Николас.

— Брандон, дорогая.

Аврора раздраженно закатила глаза.

— Меня беспокоит то, что Гарри так сильно к тебе привязался. Я даже думать боюсь о том разочаровании, которое постигнет его, когда тебе придется уехать. — Не говоря уже о ней самой. — Он видит в тебе героя.

— Как бы там ни было, я брату его и в подметки не гожусь. Гарри утверждает, что Джеффри был настоящим шпионом.

Аврора покачала головой.

— Гарри глубоко заблуждается. Джеффри не мог служить в разведке.

— Почему ты так думаешь?

— Он был человеком совершенно другого склада. Интеллектуалом. Вечно сидел, уткнувшись в книгу.

— Какая скука!

Аврора почувствовала себя задетой, хотя, если честно, за то время, что Николас находился в Лондоне, вспомнила о своем бывшем женихе, лишь когда появился Гарри.

Неужели в сердце ее не осталось ни капли преданности и верности? Аврора почувствовала стыд. Но образ Джеффри, которого она знала с детства, постепенно стерся из памяти. Его вытеснил Николас.

— Джеффри был настоящим джентльменом, —решительно заявила она. — Он ни за что не оставил бы семью ради сомнительных приключений. Не то что некоторые.

— Остается лишь повторить — какая скука!

Аврора чуть ли не подпрыгнула, однако Николас озорно улыбнулся и, кивнув в сторону озера, заметил:

— Готов поклясться, твой Джеффри ни за что не додумался бы привезти тебя сюда, и с ним ты никогда не проделала бы то, что со мной.

Аврора густо покраснела. А когда осмелилась поднять глаза, озорной огонек в его глазах уступил место страсти. Сердце ее забилось сильнее от желания еще какого-то другого, более опасного чувства.

Целых две недели она боролась с собой, разыгрывая перед Николасом равнодушие, в то время как кровь в ней бурлила. Она хотела его.

Аврора с трудом отвела взгляд. Она понимала, что ее хватит ненадолго. Надо было как-то менять ситуацию.

Несмотря на то что в доме поселился Гарри, Николас не стал менее настойчив в достижении своей цели. Душевное равновесие, к которому Аврора так долго стремилась, было нарушено. Над ней нависла опасность. И ее источником был Николас.

В то же время Аврора не могла не думать о том, что, живя в Англии, Николас рискует жизнью. И самые худшие ее опасения подтвердились, когда кузен Перси прислал письмо.

Как мне стало известно, слухи о том, что Николас Сейбин жив, подтвердились. Его видели на островах, после того как он предположительно «утонул», и вчера меня допросили морские офицеры, которые ищут пирата Капитана Саблю.

Если Николас и в самом деле жив, ты, моя дорогая, должна быть готова к скандалу, ибо остаешься его законной женой. Глубоко сожалею о той роли, которую сыграл в этом деле…

Перси также извинялся за то, что обманул ее, когда отвез на могилу к Николасу.

Ник решил, что тебе лучше не видеть его казни, тем более что не так давно ты пережила смерть своего жениха.

Аврору не так встревожил сам факт обмана, как то, что британский морской флот по-прежнему ищет неуловимого пирата, ее законного мужа.

Аврора скомкала письмо побелевшими пальцами. Так дальше продолжаться не может. Она должна убедить Николаса покинуть страну, где его по сей день считают приговоренным к смерти преступником.

На следующий день, во время утренней прогулки в парке, она во что бы то ни стало решила убедить Николаса уехать. Из-за травмы, которую получила лошадь Гарри, на прогулку пришлось выехать позже обычного, когда в парке уже было полно народу — в основном гувернантки с детьми.

Обстановка не располагала к разговору, требующему уединения. Пришлось ждать более удобного момента.

В беседке неподалеку Аврора заметила семейную пару с ребенком и, к своему ужасу, в мужчине узнала барона Синклера — известного в Лондоне повесу. Высока была вероятность того, что он и Николас знают друг друга и номер с «Брандоном» не пройдет.

Аврора надеялась проехать мимо незамеченной, но Ванесса, жена барона, увидела ее и тепло поприветствовала — они с Авророй были подругами. Пришлось Авроре притормозить.

Лорд и леди Синклер являлись весьма яркой парой, у их полуторагодовалой дочери, настоящей маленькой леди, были черные как вороново крыло волосы, как у отца, и огромные темные глаза — как у матери.