— Вы правы, мой господин, — согласился с князем генерал Ходзё. — Император рассчитал все верно. Во всей Ва найдется мало глупцов, которые отважились бы в открытую воевать с Домом Сёнто. Неужели Хадзивара ничего не видит? Неужели не понимает, что император будет вынужден выступить против него?

— При желании император может быть очень убедителен, — пожал плечами Сёнто. — Я уверен, что молодой Хадзивара прислушивается не к тому, что говорят советники, а только к своим желаниям.

— Прошу прощения, ваша светлость, — с поклоном обратился к князю другой генерал. — По-моему, довольно рискованно считать, что за всем этим стоит лишь император и никто другой.

Сёнто обратил на генерала холодный взор.

— Тогда кто?

— Любой, кто завидует положению Сёнто.

— Если я стану жертвой заговора одного из Домов, у Сына Неба не будет иного выхода, кроме как уничтожить этот Дом, — только так он докажет свою непричастность. Он боится показаться тираном, который расправляется с неугодными, потому что знает — это приведет к его падению. Великие Дома не позволят такому императору занимать Трон Дракона, что подтверждено историей. Поэтому я вас спрашиваю: кто в здравом уме осмелится напасть на нас, зная, что Сыну Неба придется покончить с ним, несмотря на все тайные соглашения?

Генерал не нашелся с ответом. Суйюн коротко поклонился и произнес:

— Тот, кто считает, что одним ударом сможет избавиться от Сёнто и повернуть Великие Дома против императора.

На лице князя отразилось удивление. Он кивнул своему духовному наставнику. Со стороны его кивок больше напоминал легкий поклон.

— Ах вот вы о чем, брат. Вы правы, однако ни Хадзивара, ни Бутто не способны сплотить вокруг себя Великие Дома, для этого они недостаточно сильны. Император подомнет их под себя.

— Согласен, князь Сёнто, зато они могут представлять интересы какого-нибудь другого Дома, не так ли? В этом случае посредников ожидала бы высокая награда.

— И кто же осмелился бы на такой шаг?

— Тора, — высказался генерал Ходзё. — Они считают, что имеют право на трон не меньше, чем Ямаку.

— Сендзи, пожалуй. Миникама.

— Садаку, — предположил кто-то из генералов.

— Черный Тигр, — подал голос Каму, и лицо старика исказила судорога, как будто его посетило внезапное предчувствие опасности.

— Яку Катта не вправе претендовать на Трон Дракона, — возразил Сёнто, — он не рожден… — Князь оборвал свою фразу на полуслове и обернулся к стражнику: — Прикажи готовить самую быструю лодку. Мы возвращаемся в столицу. Немедленно! Позови моего секретаря. Нет, постой. Принеси мне кисть и бумагу.

— Мой князь, этот поступок только насторожит наших противников, — с поклоном сказал Каму. — Пока они не подозревают, что нам известны их планы, мы имеем преимущество, — процитировал он мастера ги-и Сото.

— Княжна Нисима должна обо всем знать, — не соглашался Сёнто. — Если это действительно так, она в большой опасности. Яку не должен воспользоваться ею, чтобы захватить трон. Скорее всего он потерпит поражение, а расплачиваться придется моей падчерице.

Невеста императорских кровей, думал Сёнто, — лакомый кусочек для смельчака. Он укорял себя за то, что не поделился с дочерью своими соображениями по поводу происшествия в саду. Он проявил излишнюю осторожность.

— Но, ваша светлость, — впервые за все время заговорил князь Комавара, — действиям Яку должно предшествовать ваше падение, а в настоящее время это невозможно.

— Князь Комавара прав, мой господин, — спокойно поддержал его Суйюн. — Безопасность княжны Нисимы тем надежнее, чем дальше от столицы ее отец.

Сёнто кивнул.

— Если я погибну, Яку поднимет моих союзников против своего же императора. — Князь прикрыл глаза. — Яку совсем недавно вроде бы спас мне жизнь. За это мои союзники, не говоря уж о дочери, будут ему благодарны… Я сильно недооценивал его. — Сёнто стукнул кулаком по подлокотнику. — Это и вправду осуществимо?

— Да, ваша светлость, — ровно ответил Каму. — Даже если фигуры переставляет не Яку Катта, а кто-то другой, позиция от этого не меняется.

— Тогда я вынужден покинуть совет. — Сёнто кивнул всем собравшимся. — С императорским курьером я отправлю на имя друга зашифрованное письмо. Княжна Нисима получит его не позже чем через три дня. До тех пор мы продержимся. — Князь испытующе посмотрел на советников. — Но нам необходимо придумать, как отсюда выбраться. — Сёнто обвел взглядом стены каюты, как будто вместо них видел скалы ущелья Дендзи.

Цитата Каму из поучений мастера ги-и вернула мысли Сёнто к домику на озере, к покою и мирной беседе.

— Мы должны выманить их из укреплений, — негромко сказал Сёнто. — Предложить им жертву.

— Ваша светлость? — подался вперед Каму.

— Все просто. Наши силы невелики, а их позиции сильны. Чтобы заставить врага покинуть крепость, мы должны принести жертву, от которой он не сможет отказаться.

— Но какую? — вопросил Каму.

— Друг друга, — решительно произнес Суйюн. Сёнто улыбнулся — впервые с тех пор, как появился в каюте.

— Ну конечно! Мы предложим Хадзиваре уничтожить его заклятого врага Бутто а Бутто пообещаем сдать Хадзивару. При этом оба Дома будут рассчитывать на победу над Сёнто, который беспомощно сидит в ловушке ущелья. Таким образом каждый из них расправится с соперником и одновременно передаст Сёнто в руки тех, с кем заключил соглашение. Две вещи очевидны: во-первых, наше предложение должно выглядеть безупречно, чтобы в нем никто не усомнился; и во-вторых, нам надо найти выход из ущелья. Брат Суйюн, как были побеждены секты, которые укрывались в скальных храмах?

— Их заморили голодом, ваша светлость.

— Превосходная тактика, но у нас нет на нее времени.

— Мы должны взобраться на скалы и проникнуть через отверстия в статуях, князь Сёнто, — проговорил Суйюн. — Другого пути нет.

— И как вы предлагаете это сделать?

Суйюн коротко поклонился, и князю показалось, что монах вошел в медитативное состояние, как тогда, в доме Миочина Экуна.

— Я позволил себе осмотреть изваяния, не привлекая внимания солдат. Нижняя часть, в десять раз превышающая рост человека, гладкая, как доска, поэтому нужно придумать, как подняться над ней. На самих статуях есть трещины и места с отколовшейся породой. По ним можно долезть до одного из нижних отверстий. Все должно быть сделано тайно, стражников необходимо убрать без единого звука. Если все пройдет по плану, мы выберемся на равнины внутри укреплений Хадзивары, — закончил объяснение Суйюн и поклонился.

Генералы переглянулись и молча избрали старшего из них, Ходзё Масакаду, выразителем общего мнения.

— Ваша светлость, план, безусловно, очень дерзкий, и его обязательно стоит обдумать, но в нем есть слабое место. Взбираться на скалу придется в полной темноте, а это почти — если не сказать абсолютно — немыслимо. Если тех, кто полезет, заметят, все наши дальнейшие расчеты пойдут прахом — стражники Хадзивары не позволят застать их врасплох дважды. В нашем плане не должно быть слабых звеньев. Кроме того, остается вопрос исполнения: кто из нас умеет подниматься по скалам, да еще таким крутым?

— Я бы взялся, генерал, — сказал Суйюн.

— И не один, брат, — проговорил Комавара. — Я бы пошел с вами.

— Брат Суйюн, князь Комавара, ваша отвага достойна похвалы, и в ней никто не сомневается, однако неудача грозит гибелью не только вам.

На лицах генералов Сёнто ясно читал неприязнь к его новому духовному наставнику. Они боятся выглядеть хуже, чем этот мальчик-мужчина. Нет, так не пойдет.

Сёнто обернулся к монаху:

— Вы сумеете взобраться на скалу, брат?

Ответ инициата прозвучал тихо, всем пришлось напрячь слух.

— Меня обучали ботаисты.

— Да, — кивнул Сёнто. — Я видел.

Он снова повернулся к генералам и отрывисто произнес:

— Мы должны сделать так, чтобы войско Хадзивары покинуло укрепления, а потом обнаружило отряд Сёнто у себя за спиной. Нам потребуется содействие клана Бутто — не сомневаюсь, этого мы добьемся. Самое главное, надо найти способ покинуть ущелье Дендзи. — Сёнто резко встал, и стражник поспешил подать ему меч. — Ваши альтернативы предложению брата Суйюна я выслушаю, когда вернусь.