Так рядовому Иванову удалось убедить одного командира группы в своих поистине магических возможностях по добыванию яркого света в тёмной-претёмной комнате. После короткого экзамена по знанию Правил противоэлектрической безопасности он был допущен к проведению необходимых монтажных работ. Ему удалось где-то раздобыть длинный провод с патроном вкручивания. Сама по себе нашлась и электролампочка.

— У меня всё готово, товарищ лейтенант! — был доклад.

— Тогда вперёд! — прозвучал приказ.

Боевая операция началась. Случайно прогуливавшийся по этажу разведчик Иванов дождался нужного момента и быстро выдернул толстенную вилку из внушительного набалдашника с двумя дырочками внутри. Вражий провод на несколько секунд был разъединён прямо на стыке. Потом наш внештатный электрик Карась намотал два оголённых провода на торчащие наконечники вилки. После чего стык был восстановлен почти в первозданном виде. И умелому Мастеру Самоделкину теперь оставалось только лишь замаскировать наш провод среди толстенных кабелей, протянувшихся по всему коридору. Что ему удалось сделать без особого труда.

Боевая спецоперация была завершена успешно. И к нашей радости в комнате загорелась лампочка, которая осветила всё вокруг своим дрожащим сиянием. Теперь можно было считать нашу военную жизнь немного налаженной. Однако несанкционированное никем подключение к чьему-то электрокабелю не осталось кем-то незамеченным. Вражий патруль прошёлся по всей длине кабеля… Вскоре он обнаружил и стык, и отходящий от него чужой провод… Который привёл этих электро-следопытов к одной хорошей двери.

И к нам тут же прибежали разбираться…

— Что это за самоуправство? — кричал мужичок с густой бородой. — Кто вам разрешил подключиться к нашему кабелю? Я вас сейчас!.. Вырубайте свой провод!

Рядом с ним уже стоял растерянный и красный как рак солдат Иванов. Он тоже смотрел на орущего бородача, не зная что ему и сказать… Но наш провод Карась пока что не трогал. И правильно делал!

— Слушайте! — начал было я. — Вам что электричества жалко? У нас тут всего одна лампочка!

Понимая всё и вся… Я тем не менее попытался уладить возникшие разногласия миром и добрым словом. Однако меня явно не поняли…

— Да кто вы здесь такие? — обладатель прав на электрокабель стал кричать ещё громче и гораздо напыщеннее. — Да где вы были, когда мы выбивали из аэропорта бородатых? А-а-а? Это мы их выбивали! А вы тут сейчас расхозяйничались! Отключайте свой провод! А то я его сейчас сам вырву!

Мой боец Карась сделал шаг назад, как бы давая понять всем, что он никого к месту подключения не подпустит… А я стоял ошарашенный и всё смотрел на этого мужичка-с-ноготка… Который был ростом метр пятьдесят в каске… На его автомат АКС с двойным магазином, перевязанном новой синей изолентой… На его густую трясущуюся бороду… И особенно на его толстенные очки… За которыми бегали блудливые глазки…

— Эт-то вы отбивали аэропорт? — я наконец-то обрёл дар речи. — Ну, от этих!.. От бородатых!

Под словом «бородатые», стало быть, подразумевались самые настоящие чеченские боевики. И именно о них я спрашивал своего «оппонента».

— Да! Это мы! — мужичок с Карло-Марксовской растительностью на лице даже подпрыгнул от возмущения.

Но невысоко… Сантиметров на двадцать… Он бы ещё тут орал… Но мы начали смеяться… Я держался рукой за дверной косяк и опять мучался от неудержимого смеха. Мои солдаты тоже ржали, как на юмористическом концерте…

Когда наше общее веселье утихло… Выяснилось, что бородатый мужичок-с-ноготок исчез. Разведчик Винтер пошёл по его следу и набрёл на самую дальнюю комнату на нашем втором этаже. С кем он там разговаривал — этого мы не узнали. Но по возвращению он всё-таки поведал нам то, что этот боевой бородач-очкарик служит в санитарно-эпидемиологической службе нашего же Штаба СКВО. Вот теперь-то всё стало на свои места… Ведь наши штабные и тыловые мужчинки являются самыми отчаянными храбрецами в мире.

Над этим обстоятельством посмеялись и другие наши офицеры. Но всё же нам следовало отдать должное. Именно у этих санитаров-эпидемиологов имелись электростанции на колёсах. И именно эти борцы с микробами проложили по нашему коридору столько толстенных кабелей. И благодаря именно им — спасителям человечества и Северо-кавказского военного Округа от чумы, холеры, коклюша и свинки… Благодаря только им мимо наших комнат пролегли линии электрического питания.

К которым тут же подключились все остальные группы и, разумеется, командование нашего отряда спецназа. Все электромонтажные работы осуществлялись одним и тем же специалистом. Поэтому рядовой Иванов всё сделал как надо. И остальные провода были подключены к совершенно разным кабелям. Ну, чтобы не создавать излишних перегрузок и ненужных прений! Надо же понимать!

Электричество всё — таки!

Итак… Теперь можно было уверенно констатировать то, что наши три разведгруппы спецназа в ходе стокилометрового марша сохранили свои боевые возможности и сберегли военный грузовик Урал от неминуемого пожара тире взрыва. Помимо этих достижений мы без особо тяжких последствий дотла спалили одну большую палатку и очень вовремя перебазировались на второй этаж гостиницы. Также нам удалось без потерь в живой силе осуществить короткий рейд вдоль речки Нефтянки, захватить военнопленного, чтобы его же отпустить, и уже на следующий день благополучно просидеть целую ночь в самой настоящей боевой засаде. Сегодня мы смогли беспрепятственно досмотреть вражеский институт, вдребезги уничтожить чеченский кондишн, вконец истоптать грязной обувью «воздушный замок» и подключиться к электрокабелю микро-био-противника. Одним словом, мы не сидели тут сложа беспечно ручки. Мы ими работали. Как впрочем головой, ногами и другими частями тела. Например, желудком.

А наш родной заместитель комбата по воспитательной части… Вот уже который день наш майор Чернов продолжал работать по своему собственному плану. Он, как заправский спаситель Чёрный Плащ всё шастал и шнырял по недавно отбитым кварталам Грозного. Не-ет… Он не охотился за головами главарей бандитских формирований и легендарной пилоткой генерала Дудаева, вместе с её основанием. Товарищ майор не выискивал тайные тропы террористов и их склады с оружием. И надо бы сказать, что он не занимался какой-то этакой ерундой. Причины его похождений были более чем уважительными.

Кто-то из его давних знакомых, которые без всякой устали трудились в Штабе СКВО, а теперь в поте лица батрачившие над полевыми картами в Моздоке. В общем, вышестоящие товарищи уговорили и упросили безотказного друга по приезду в Грозный проведать домик, в котором до войны проживали очень пожилые родители. Почтенных стариков удалось вывезти ещё до начала боевых действий, а вот добротное кирпичное жилище осталось, как на радость чеченским защитникам города, так и на потеху нашим бравым артиллеристам и всяким там башенным наводчикам. И вот, то есть после освобождения данной части Грозного потенциальным наследство-получателям не терпелось узнать животрепещущую информацию о техническом состоянии родительского крова.

Ну, для товарища майора Чернова как для добропорядочного замкомбата по воспитательной работе с личным составом, которому просто-таки невозможно отказать своим друзьям-товарищам… Для него не составило особого труда проехать по указанной улице, остановиться у нужного дома и даже войти во-внутрь. Для большей убедительности и документально-точной наглядности товарищ майор запечатлел интересующие людей подробности на фотоплёнку. Причём, дом оказался снят не только изнутри, но и снаружи. Да ещё и с разных точек. Израсходовав больше половины кассеты на всевозможные фотошедевры современной домашней документалистики, он затем добил остаток плёнки кадрами полуразрушенного Грозного.

«То есть видами соседских домов. Ну, чего только для друзей не сделаешь?! Чтобы порадовать их сердца!»

Вернувшись целым и невредимым из своего опасного рейда, Чёрный Плащ передал отснятый материал первым же бортом. В Моздоке плёнку проявили и с неё даже напечатали фотографии. Порадовали они кого-то или нет — это так и осталось неизвестным. Зато почти сразу же нашлись другие военачальники, у которых в Грозном хоть что-то, но всё же оставалось. И нашего доброго дядю Замполита озадачили новой просьбой. Она оказалась более чем уважительной. Ведь в ней речь шла о стариках-пенсионерах, которые из осаждённого города так никуда и не уехали. То ли они сами не захотели, то ли возможностей не оказалось. И Чёрный Плащ вновь помчался спасать тех, кто остро нуждался в его неотложной помощи. Он ведь всё-таки был замполитом.