Весь ее гнев и страх слились воедино, грозя удушьем. Тори с ужасом вспомнила первую ночь на острове, когда они с Камиллой беспомощно осматривались вокруг. Ни малейшего представления, где найти воду. Ни малейшего представления, где добыть пищу. Пробуждающееся осознание свершившегося рока, когда мамина боль в конце концов излилась в тихий приглушенный плач. Мокрая ночь с порывами ветра. Кэмми, добывающая огонь, стирающая руки в кровь проклятыми кремнями. Ее угасшие глаза после неудавшейся попытки. И такие же потемневшие глаза почти год спустя, когда она ударила тем проклятым камнем наглеца-капитана.

Тори дернула шнурок на шее, другой рукой отыскивая в платье обручальное кольцо своей матери. Кэмми сняла это кольцо с пальца покойной, выполняя ее последнюю просьбу.

Воспоминания вдруг забили ключом, как надолго закрытый фонтан, взорвавшийся под напором воды. За эти годы ей столько раз приходилось балансировать между жизнью и смертью, но всегда как-то удавалось ко всему приспособиться. И вот теперь...

Тори обратила прищуренные глаза на Гранта. Этот человек ради своего будущего хочет использовать ее, выдергивает из одной жизни, толкая в другую, неизвестную...

Когда же наконец она сможет сама управлять своей судьбой!

Страх вел нескончаемую войну с яростью, обжигая все внутри ее; сердце нагнетало кровь с такой силой, что его удары заглушали все вокруг...

И вот ветер щелкнул парусами, и они, расправившись, резко рванули корабль, так что желудок Тори свело судорогой. Она пошатнулась и схватилась за рулевую рубку.

– Ничего, скоро привыкнете, – произнес Сазерленд у нее за спиной, – мисс Скотт покажет вам вашу каюту.

Когда Тори повернулась к нему, он нахмурился и вытянул руку:

– Каюта Камиллы вон там.

Последние слова прозвучали как-то глухо. Потом движения его губ замедлились, словно на самом деле они не издавали ни единого звука. Тори чувствовала, как веки ее становятся тяжелыми. Она не могла видеть даже солнце, стоящее прямо над ней. Все вокруг вдруг закружилось, и где-то рядом раздался громкий тупой стук. Она услышала хриплый вскрик Кэмми и ощутила нестерпимую боль внутри головы. Ей захотелось крикнуть, но она не смогла.

Капитан заговорил снова, только на этот раз совсем рядом с ней, и не приказывая, но прося:

– Виктория, откройте глаза. Пожалуйста.

С усилием подняв веки, она увидела его напряженное лицо.

– Надеюсь, вам уже лучше?

Корабль снова дернуло, и это заставило ее застонать. Тогда Грант подхватил ее на руки. Виктория смутно слышала, как Кэмми потребовала, чтобы капитан отпустил ее, но он лишь крепче прижал ее к своей груди.

– Если не хотите отпустить Тори, тогда хотя бы отнесите ее в каюту! – снова потребовала Кэмми. Вслед за этим наступила тишина.

Ночной кошмар повторился, на этот раз с удвоенной силой. В ушах Тори стояли стоны гибнущего корабля. Она открыла глаза, пробуждаясь от кошмара, но так и не смогла окончательно забыть его.

Кэмми смотрела на нее со слабой улыбкой, которая, казалось, приклеилась к ее позеленевшему лицу. «Совершенно больной вид!» – подумала Тори. Раньше она никогда по-настоящему не понимала смысла этого выражения. Она привстала в постели, не в силах скрыть свое беспокойство.

Видимо, движение ее было слишком резким, потому что на мгновение она почувствовала головокружение и пульсирующую боль в голове.

– Кэмми, – пробормотала Виктория, – что случилось?

– Ты упала в обморок и ушибла голову.

Упала в обморок? Она? Впрочем, не важно.

– Я не о том. Что случилось с тобой?

– Морская болезнь. – Камилла печально усмехнулась. – Вечная хворь – что на острове, то и на корабле.

– Не говори так. Это пройдет. – Оптимизм Тори, однако, никак не соответствовал ее мыслям о здоровье подруги. Все шло из рук вон плохо, и Кэмми, судя по всему, нуждалась в постельном режиме.

– Что ты собираешься делать? – спросила Камилла, когда Тори встала и пошла к умывальнику.

– Попытаюсь проснуться. – В это время корабль провалился вниз, и вода выплеснулась из тазика. «Не обращай внимания на этот грохочущий звук, – успокаивала себя Тори. – Не обращай внимания на то, как эти доски трясутся у тебя под ногами».

– Тебе нельзя вставать, – строго напомнила Кэмми. – Ты должна отдохнуть!

– Я как раз собиралась сказать тебе то же самое...

– Но ты же ушиблась... – Последние слова Кэмми остались недоговоренными.

Она плотно сжала губы и подлетела к ведру. Несмотря на очевидные усилия подавить позыв, ее стошнило. Тори пригладила ей волосы, преодолевая острую потребность присоединиться к ней. Ее прошиб пот, она часто и судорожно дышала. Тори знала: если поддаться морской болезни, то потом уже не остановишься до тех пор, пока не останется сил, чтобы двигаться.

Грант старался держать себя в руках. Ну сколько еще терпеть? Он не мог не замечать взглядов, которыми его награждала мисс Скотт всякий раз, когда он проходил мимо их каюты. И это несмотря на то что в обязанности капитана входит следить за здоровьем пассажиров.

Через дверь были слышны два голоса – значит, Виктория наконец проснулась. Он постучал и услышал, как Камилла язвительно произнесла:

– Ну сколько можно! Уходите! Все уже хорошо. Она проснулась.

Черт побери! Ну что за женщина! Ему не хотелось, чтобы Виктория знала, как часто он приходил сюда. Он уже собрался уйти, но тут мисс Скотт, очевидно, передумав, пригласила его в каюту.

Войдя, Грант сдержанно поклонился дамам.

– Капитан, мне нужно поговорить с вами, – заявила Камилла, и Виктория хмуро посмотрела на нее. – Вы должны перевести Тори в другую каюту, иначе она заболеет, как и я.

У Виктории расширились глаза.

– Я не пойду...

– Еще как пойдешь! – Камилла произнесла это с такой свирепостью, какую еще днем раньше Грант посчитал бы невозможной.

– Это грузовое судно, – хмуро сказал он. – Здесь нет свободной каюты.

– Тогда отселите меня в трюм или куда-нибудь еще. Мне безразлично.

– Виктория, пойдемте со мной, – приказал Грант.

– Я же сказала, что не пойду!

Камилла поднялась, лицо ее наморщилось, словно она собралась что-то сказать и никак не могла... Грант схватил Викторию за руку.

– Вы только еще больше расстраиваете мисс Скотт – ей это совершенно не нужно в ее состоянии.

– В самом деле, – подхватила Камилла, прежде чем снова опуститься на койку.

Неожиданно в каюту заглянул Йен:

– Что тут за шум?

– Он хочет, чтобы я покинула Кэмми. – Слова Виктории звучали как обвинение.

– Иначе она может заболеть, – пояснил Грант.

Йен по очереди посмотрел на каждого из присутствующих, словно оценивая обстановку.

– Я как раз планировал сегодня развлечь Кэмми и в качестве подарка рассказать ей что-нибудь забавное...

Наступила напряженная минута. Виктория внимательно посмотрела на Йена.

– Не спорь с ним, Тори, – приказала Камилла. – Ты его все равно не переговоришь, у него луженое горло. Вернешься, когда устроишься.

– Виктория, у нас все будет хорошо, – заверил ее Йен. – Я заботился о мисс Скотт, пока вы не прибыли на корабль, а если вам не полегчает, то буду ухаживать за вами обеими.

Виктория некоторое время колебалась, затем неохотно кивнула.

– Кэмми, так на чем мы остановились? – бодро произнес Йен.

– Вы хотели рассказать мне одну из ваших невероятных историй, – напомнила она. – И по этому случаю я собиралась пропустить завтрак.

– Ах, вот как...

Грант потянул Викторию из каюты и, как только они вышли, закрыл дверь. В тот же момент Тори попятилась назад и крепко ухватилась за него, несмотря на весьма внушительное расстояние от стены каюты до воды. В глазах ее опять появился ужас. Грант чуть слышно чертыхнулся и, зайдя между нею и перилами, повел ее к своей каюте.

Только когда они покинули палубу, Виктория немного успокоилась и даже попыталась изучить каюту капитана. В каюте не было ничего, что нарушало бы ее спартанский интерьер. Обстановка подобрана со вкусом, все вещи неброские, и каждая оправдывает свое назначение – так по крайней мере ей показалось.