Но так просто идти на дно никто не собирался, и я, на пару с еще одним широкоплечим матросом ухватили штурвал и резко потянули в сторону, едва успевая развернуть судно правой частью носа к волне… удар, и штурвал чуть не вырвало из четырех крепких мужских держащих его рук.

- Убери руки от моего корабля! – прорычала капитанша.

Молодой, но сильный пират тут же выпустил штурвал и ретировался. А я посмотрел в ее глаза полные ненависти и лишь зябко повел плечами, но отступать и не собирался.

Джая, шатаясь от качки, оттолкнулась от перил капитанского мостика, и широко шагнула к штурвалу. Вцепившись в него, она принялась отталкивать меня, при этом ругаясь, и грозя всеми карами небесными.

- Пошел вон, - она сочилась яростью и ненавистью, - Не мешай мне управлять МОИМ судном, черт тебя дери!!! Это МОЯ посудина и Я решаю, каким курсом она пойдет, чтоб тебя акулы разорвали!!!

Суставы ныли, кисти, словно приросли к деревянному кругу штурвала, а ноги едва держались на палубе под всё новыми и новыми ударами неистового ветра, но я не отпускал штурвал, управляя кораблем.

Сквозь капли дождя, хлеставшие в лицо ледяными плетками, я увидел в водной дымке на палубе темную фигуру крупного мужчины. Присмотревшись, я узнал в нем первого помощника капитана Воеводу. Тот уверенно стоял на ногах даже в такую качку, только лишь держась руками за перила, и внимательно наблюдал за тем, что происходит на капитанском мостке, и как мне показалась, вмешиваться не собирался.

А шторм не утихал ни на секунду, как вдруг… Ветер сам собой прекратился, причем резко, за пару минут стихая до средней силы… Дождь закончился, а небо над головой стало ярко-голубым и чистым, как будто его протерли носовым платком.

– Граница муссонов, я не ожидал, что тут будет такой шторм, но слава Единому, нас всё-таки вынесло из этой передряги! – закряхтел Воевода, поднимаясь с палубы. Его все-таки сбило с ног последней волной.

– Куда… нас вынесло? – немного хриплым голосом спросил боцман. Его руки до сих пор мертвой хваткой держали стальные тросы, а ноги уже совсем подкосились, отчего Шилью Дождь просто повис на тросе, как на канате.

– Погоди, дай оглядеться – буркнула Чайка, так и не отпустившая штурвал из рук. Собственно я тоже не отпустил.

– Это берег Костей… – выдал Морской Еж – квартирмейстер[29], получивший прозвище за колкий характер,– надо уносить отсюда ноги.…

- А это вряд ли, - снова подал голос Воевода, - Мы, кажется, сели на мель…

На бриге все разом замолчали, как будто в тишине по звуку можно было определить сели мы на мель или нет.

- Черт тебя дери, Адмирал, - тихо прошипела моя змейка, - Господа, мы на берегу Костей и мы сели на мель! – объявила Джая всему пиратскому составу «Танцующей Гольфады».

Пираты загудели возмущенным роем, но Чайка их оборвала:

- Собрать все необходимое! Шлюпки на воду! Ночуем на берегу!

Уже в густых синих сумерках на воду были спущены загруженные продовольствием шлюпки. Пираты сели на весла и двинулись на сушу.

Берег Костей встречал нас туманом….

Джаянна Кшетра.

Вулканический кусок суши, названный островом Мертвых, удобно лежащий на морских караванных путях, обладал небольшой бухтой и озером с пресной водой, но только с противоположной стороны относительно берега Костей. Так что проходящие мимо суда частенько заходили на него, чтобы отремонтироваться после шторма или боя, или пополнить запасы провизии и пресной воды.

Однако дольше положенного времени корабли здесь не задерживались, так как даже в этом, казалось бы, райском месте, по слухам, их поджидала куча опасностей.

Всякие твари, водящиеся на острове, и обитающие в прибрежных водах русалки-октопы (помесь между человеком и осьминогом), про которых рассказывают еще более страшные вещи, нежели про их "рыбьих" родственниц, поджидали тут моряков.

Моя команда, бывавшая не раз в подобной ситуации, быстро сориентировалась и через считанные часы мы разбили лагерь. Отдав приказ пиратам располагаться на ночлег, я уселась у костра с кружкой рома в попытках вернуть пошатнувшееся самообладание.

Меня безумно бесило, что этот напыщенный индюк, этот зазнайка – младший принц Торгрима Александр Раварта, а ныне обычный пират в команде, по прозвищу «Адмирал», опять присутствует в моей жизни, а главное лезет, куда его не просят!

Я очень хорошо понимала, что его нахождение на бриге ни к чему хорошему не приведет. Его своевольное поведение и прихоть – остаться на «Гольфаде» может стоить мне и команде минимум свободы, а максимум жизни. А бесстрашие этого наглеца, могло стоить жизни ему самому, и это меня тоже беспокоило.

Вся сложившаяся ситуация просто безрассудна. Контр-адмирал королевской эскадры, глава морского патруля Торгрима – пират! Бред, разрази его гром! Все это какой-то бред!

«Что мне с ним делать?» - спросил разум.

«Любить» - не задумываясь, ответило сердце.

Организм покрутил пальцем у виска.

Презрение в глазах демона, его брезгливость по отношению ко мне, говорили сами за себя.

Нет, он никогда не простит мне ложь и побег. Он не поймет мотивов, по которым я все это сделала. А я хотела бы, что бы простил.… Пусть нам и не быть вместе, но я не хочу, что бы он думал обо мне хуже, чем есть…

Хотя, и это все не так важно, по сравнению с его неприязненным отношением к пиратам, то есть к таким как я.

В сотый раз, размышляя над этим, у меня оставались без ответа куча вопросов: Почему он остался на корабле? Его явно не волновал груз в той степени, в которой он это преподносит. И он не пытается сбежать, чтобы сдать нас патрульным. Но тогда зачем?

Поведение Раварты было, по меньшей мере, странным. Такой человек как он, непокорный, с силой воли и твердым характером, уже много дней к ряду без каких либо нареканий служит у меня на корабле обычным пиратом. Берется за любую грязную или тяжелую работу. Прекрасно ладит с остальными членами команды и абсолютно не замечает меня.

Его мнимое послушание и смирение…его прилежность и трудолюбие ужасно бесят…

А главное, безмерно раздражает безразличное отношение его высочества ко мне!!! Да, да, меня задевает его холодность. Я чувствую, он играет, он просто издевается надо мной! Зачем он меня мучает? Мстит?

Так, за своими мыслями я не заметила, как допила свою кружку рома. И естественно захмелела. Вообще я почти не пила, по сравнению с другими пиратами, но ром любила. А больше всего мне нравился бумбо [30]или кашири[31].

Когда я вынырнула из своих размышлений и огляделась по сторонам, то увидела, как напротив меня у костра сидят Воевода и Адмирал и о чем-то мило беседуют.

Сердце тут же учащенно забилось. И это было уже привычно. Всякий раз, когда Алекс попадал в поле моего зрения, сердце с сумасшедшей скоростью билось в груди, как пойманная в клетку птичка.

Затуманенный мозг стал сдавать позиции. Я поднялась со своего места, и быстро убедив себя, что иду к ним просто послушать разговор, явно не четкой походкой направилась прямой наводкой на демона.

Я шла, и с каждым следующим шагом ноги заплетались все сильнее. И вот мужчины прервали свой разговор. И на меня уже смотрят черные, как тьма глаза, красуясь и отливая оранжевыми всполохами от костра. И я тону в этой тьме таких любимых, таких красивых глаз мужчины, который никогда не будет моим…. И так больно от этого в груди. И так нестерпимо ноет и щемит сердце…