Ударив с разворота левой ногой по тренировочному манекену, Хоуп попала в цель. Сильный удар принес ей небольшое спокойствие. Поэтому она нанесла другой удар – правой ногой. Если бы манекен мог говорить, он бы молил о пощаде.

Пощады не будет. Чем чаще она думала о том, в какой ситуации она находится, тем чаще наносила удары. Сначала правым кулаком, затем левым. Люто и беспощадно она атаковала предплечья манекена, и напоследок нанесла удар по грудной клетке.

Но ей этого было мало. Поэтому она совершила еще одну серию ударов, более точную. Она выбирала различные части тренировочного манекена, делая акцент на места, куда хотела нанести максимальный урон.

Голова.

Плечи.

Грудная клетка.

Уйти с головой в тренировку было невероятным облегчением. Отдушиной. Более того, фокусируя тело и мысли на постоянном оттачивании своих способностей, Хоуп не упускала из виду главную задачу – тот день, когда она наденет свой специальный костюм и станет Осой.

Пока она тренировалась, ее голову не покидала еще одна мысль. Если бы не Скотт, она бы уже проявила себя как Оса.

Старина Скотт Лэнг. В свое время Хоуп усомнилась в мудрости Хэнка, когда тот предложил Скотту присоединиться к ним.

Все началось достаточно многообещающе. Она неплохо сработалась со Скоттом. И вместе с отцом, втроем, они разрушили безумную и опасную мечту Даррена Кросса о продаже технологии уменьшения по самой высокой цене, о создании мира, где миниатюрные наемники смогут атаковать и дестабилизировать страну просто потому, что не получат своевременной реакции. Есть свидетели, видевшие, как здание «Пим Технолоджис» буквально взрывалось и, во всех смыслах, растворялось в небытие.

Квантовый мир.

«Сейчас мы могли быть там, – с горечью подумала Хоуп. – Мы бы смогли найти ее, если бы не Скотт…»

Голова.

Плечи.

Грудная клетка.

Удар с разворота.

Бедняга манекен.

После случившегося с Дарреном и «Пим Технолоджис» Хэнк приказал Скотту залечь на дно.

– Никому ни слова, – добавил он. Хэнк не хотел, чтобы федералы пронюхали об этом и положили глаз на его технологии. С точки зрения Хэнка, больше не должно быть никаких рисков, и эта значило: никаких появлений Человека-Муравья на публике или каким-либо другим образом.

Хоуп знала: ее отец был обеспокоен тем, чтобы технологии не попали в плохие руки, но реальной причиной приказа Скотту, было то, что Хэнк не допустит ничего угрожающего спасению матери Хоуп.

Хоуп схватила полотенце и вытерла лоб. Куски тренировочного манекена валялись у ее ног.

* * *

От мыслей о прошлом к горлу Хоуп подступил ком. Вспомнив о том моменте, когда отец наконец открылся ей, рассказал, что же действительно случилось с ее матерью, она еле сдержала слезы.

Она была очень зла на отца, когда тот впервые привлек Скотта к тому, чтобы надеть костюм Человека-Муравья. Хоуп сама хотела стать Человеком-Муравьем, пробраться внутрь «Пим Технолоджис» и украсть костюм Желтого шершня у Кросса. Разве она не доказала, что способна на это? Почему отец не доверил это сделать ей, почему он полагался на грабителя Скотта, на того, кого он едва знал?

Она была в отчаянии. Часть ее верила, что работа с Хэнком против общего врага сблизит их, сократит это непреодолимое расстояние между ними. Но другая ее часть была уверена в том, что она чертовски ошибается.

Слова Скотта изменили ее образ мышления:

«Я – расходный материал, – объяснял ей Скотт, когда Хоуп спряталась в машине, наедине со своей яростью и разочарованием. – Поэтому я здесь. Ты должна понять, почему в костюме я, а не ты. Он готов проиграть бой, но не готов потерять тебя».

Хоуп даже не думала об этом. Почему? Да потому что всю жизнь она думала, что отец просто пытается от нее избавиться.

Когда она вернулась в дом Хэнка, чтобы возразить ему, Хоуп и не думала о том, что может произойти.

Хэнк начал медленно говорить, стоя к ней спиной.

– Твоя мама, – произнес Хэнк, – убедила меня разрешить ей присоединиться к одной из моих миссий. Они назвали ее Осой. Она была рождена для этого.

Хоуп слушала, ловя каждое слово.

– И не было ни дня, когда я не жалел бы о том, что ответил «да».

На секунду показалось, что Хэнк не может продолжать, слова как будто застревали. Затем он тихо продолжил:

– Это был 1987 год. Сепаратисты захватили Советское ракетное хранилище в Курске и запустили межконтинентальную баллистическую ракету на США.

Хоуп молчала, позволяя отцу говорить дальше.

– От механизмов управления нас отделяла титановая оболочка. Я знал, что нужно уменьшиться до размеров частицы и пробраться между атомами, но молекулятор был сильно поврежден. Твоя мама ни секунды не колебалась, она отключила регулятор и стала меньше атома, чтобы обезвредить ракету. И… не вернулась.

Хоуп никогда не слышала этой истории и не знала, что же на самом деле произошло с ее матерью. И она никогда не видела таким своего отца. Открытым и уязвимым.

– Твоя мама пала смертью героев, – сказал он, посмотрев в глаза Хоуп. Что он там искал? Понимание? Прощение? – А я последующие десять лет изучал все, что только мог, о квантовом мире.

Хоуп кивнула сквозь слезы. Она наконец все поняла.

– Ты пытался вернуть ее назад.

Хэнк слабо кивнул.

– Но я понял, что мы ничего не знаем…

* * *

Квантовый мир оставался для Хэнка загадкой на протяжении многих лет исследований и экспериментов. Но после дела с Желтым шершнем им удалось кое-что узнать. Чтобы победить Даррена, Скотту необходимо было уменьшиться до размера атома и разрушить костюм Желтого шершня изнутри. Точно так же, как и Джанет, постоянно сжимаясь, проникая сквозь молекулы, Скотт уменьшился до нужных размеров, проник в костюм Желтого шершня и навсегда уничтожил его, а также угрозу, которую он нес для всего мира.

Даррен распался. От него не осталось и следа. Скотт, в свою очередь, продолжил уменьшаться до тех пор, пока не обнаружил, что дрейфует в квантовом мире.

Только благодаря огромному усилию воли, услышав зов Кэсси, Скотт смог выбраться из квантового мира.

Для Хоуп и Хэнка сам факт возвращения из квантового мира чуть ли не превышал ценность уничтожения Желтого шершня. Скотт был в квантовом мире. Он вернулся. Он выжил.

Если Скотт смог попасть туда и выбраться… Если он смог выжить…

…то могла и Джанет.

После дела с Желтым шершнем Хэнк и Хоуп посвятили себя поиску пути в квантовый мир, точнее, пути возврата оттуда – конечно же, вместе с Джанет. Они вели работу незаметно, используя ресурсы Хэнка для финансирования проекта. Основываясь на рассказе Скотта, они приближались к цели. Возможно, они были менее чем в годе от усовершенствования квантового туннеля, как его назвал Хэнк. Менее чем в года от безопасного исследования квантового мира, попытки найти мать Хоуп и вернуть ее домой.

До тех пор, пока Скотт все не испортил.

или

Как Скотту удалось все испортить

«Как Скотту удалось все испортить?» – думала Хоуп. Это приводило ее в бешенство. Он один смог поставить под угрозу все, над чем работали она и Хэнк. Всего лишь одно необдуманное решение одного человека…

Хэнку стоило сказать более развернуто. «Никому ни слова!» значит «Не бери костюм Человека-Муравья ради забавы, не привлекай нежелательного внимания». Любой, у кого есть хоть немного мозгов, поймет, что это значит.

Тем не менее Скотт сделал и то, и другое. Весьма публично и весьма проблематично.

На самом деле Хоуп раздражал, даже выводил из себя тот факт, что Скотт и словом не обмолвился перед отъездом о миссии, в которой он так запросто согласился принять участие. Будто ему и в голову не пришло, что это может навлечь беду и что стоило бы поинтересоваться ее мнением, прежде чем принимать такое решение. После всего, что они прошли вместе, думала Хоуп. Боже, что она себе напридумывала? Что они доверяли друг другу? Что заботились друг о друге?