И, как оказалось, наступающим сильно не хватало пехоты. Хоть и красноармейцы-финны из передовых батальонов бились неплохо, но основной состав 106 дивизии ещё только подтягивался. Нужны были хотя бы сутки, чтобы добрать необходимую пехоту. Но времени не имелось. На этот раз командование стремилось как можно скорее штурмовать Хельсинки.

  Чуть севернее тоже гремели бои. Это ясно определялось как канонадой, так и дымами с той стороны. Советские стрелковые дивизии, как раз и поддержанные танкистами бригады Кравченко, постепенно продвигались на юг, чтобы частично выйти и в район Эсбю.

  В общем, как ни крути, советские войска выходили, как можно было бы сказать в таких случаях, на финишную прямую. Успешно прорываясь через пригороды, ударные группы прямиком выходили к центральным кварталам Хельсинки. И тут, как ни обороняйся, город, вмести с ним и обороняющийся войска, были обречен.

  Уйти бы никак не получилось. Как довело до личного состава командование, Хельсинки был достаточно надёжно блокирован с моря. Да и Финский залив пока всяко был покрыт льдом. Конечно, ледоколы в момент бы прокололи лёд в нужных местах, но в небе, пусть и днём, свирепствовала советская авиация. И она не давала покоя и береговым артиллерийским батареям, в том числе, и расположенным на, как бы, недоступных островах.

  А ночью? Тоже бы не получилось. Ведь минные поля ещё никто не отменял. И Балтийский флот сам не дремал, выставив далеко в море кое-какие заслоны. Само собой, действовала и разведка, оперативно вскрывая попытки финнов к эвакуации.

  Кроме того, оказывается, советское командование, всё-таки, успело подготовить несколько полков ночных бомбардировщиков. Те же У-2 порой наведывались ночью к финнам, в том числе и в морские порты.

  В общем, пора было финской столице сдаваться. И чисто в самых гуманных целях. Чтобы ради целей финских политиков, уже окопавшихся в других столицах, не гибли напрасно мирные люди.

  Как зачитали советские политработники вверенному им личному составу, именно об этом и было написано в листовках на финском, шведском и английском, массово разбросанных советской авиацией над Хельсинки. Они уже и так стали попадаться в большом количестве передовым ударным группам, ворвавшимся в пригороды финской столицы.

  Принимай же своих сыновей, когда-то из-за белофинской угрозы временно покинувших родные дома. Покомандовали, буржуи, хватит. Пусть теперь покомандуют красные. Может, они лучше справятся?

  * * *

  Точно штурм!

  После полудня пришло время действовать и рейдовой группе, теперь уже официально штурмовой группе старшины Стефановича, кстати, и усиленной парой взводов красноармейцев-финнов. Пришлось раскидать их и по бронетранспортёрам, и часть выделить как танковый десант.

  Хотя, группа фактически с самого начала таковой и являлась. И, наверное, никто больше в РККА не имел соответствующего опыта действий в городских условиях. Уж Василий-то точно!

  Финская столица на этот момент являлась довольно приличных размеров городом. И капитальных зданий в ней хватало. Наверное, как сообщалось командованием, предположительно в Хельсинки проживало тысяч четыреста населения. Хотя, время было военное, и народа в городе могло оказаться, как и больше, так и меньше этой примерной цифры.

  Как сообщило командование, будто финскую столицу уже покинули множество должностных лиц, все, кому не лень, и кому удалось вырваться. Вроде, практически в полном составе высшие лица финнов, конечно, уцелевшие, ведь многие и сложили голову в боях, и частично даже попали в советский плен, успели окопаться в Стокгольме или в других местах.

  И теперь в Хельсинки, за неимением более полномочных лиц, верховодил, оказывается, какой-то полковник Вальден. Василий, конечно, не помнил поименно всех финских военных и гражданских начальников. Но вот, на удивление, про этого, в принципе, уже довольно пожилого человека, идейно подготовленного и небесталанного, что-то ему попадалось.

  И память не подвела. Вроде, как помнилось попаданцу, этот финский, несомненно, фашист, может, не совсем известный, уже успел отметиться и в более ранние времена. И должности он занимал немалые. И имел довольно упрямый, упёртый характер и отсюда твёрдость в своих антирусских воззрениях и поступках. Что не помешало ему когда-то в другие времена, само собой, после окончательного поражения Финляндии, явиться, в числе прочих, на переговоры в Москву.

  А потом этот финский фашист, кажется, спокойно помер у себя дома. Но на этот раз ему такое было не совсем гарантировано. Ведь советские войска и финские красноармейцы уже стоят у его дома. Если, конечно, не сдастся на милость победителя...

  Осталось немного, как в песне, совсем чуть-чуть. Ведь городок Эсбю уже частично был занят передовыми штурмовыми группами, и до самого исторического Хельсинки оставалось не так уж и много.

  Группа Василия выдвинулась к одноименной станции и двинулась дальше вдоль железной дороги. Тут комбриг для поддержки добавил и вторую штурмовую группу под командованием старшего лейтенанта Колобанова с приданными танковой роте батареей 122 мм самоходок и взводами мотострелков и, конечно, стрелков-финнов. Для надёжности, на направление главного удара командование бригады тут же выдвинуло разведывательный взвод на бронетранспортёрах, да ещё артиллеристы подкинули свой взвод артиллерийской разведки. В общем, получился мощный ударный кулак исключительно из тяжёлых танков, под общим командованием старшего лейтенанта Николенко. Главное, что и артиллерия, и авиация, не говоря уже об остальных подразделениях бригады, должны были всемерно поддерживать этот кулак.

  Хотя, и резон в этом был. Ведь направление к центру финской столицы получилось наикратчайшим. Да и рядом с железной дорогой, параллельно ей, имелась неплохая улочка, как раз и ведшая в центр.

  И пошло медленное продвижение или даже выдавливание. Чуть что, советские танки открывали огонь. Вторили им самоходки, двигавшиеся чуть сзади. А уж 'красная' пехота шерстила всё подряд. И на удивление, действовала она вполне терпимо, как и положено при штурме городов. И поддержка красноармейцам была весомая и оперативная. Раздался выстрел, не важно какой, из какого-нибудь дома или иного строения, тут же туда влетал крупнокалиберный снаряд с самыми печальными последствиями для стрелявших. Откуда-то прилетел снаряд финской противотанковой пушки, или хуже, обнаружило себя крупнокалиберное орудие противника, опять же, внимательно следившие за этим советские артиллерийские разведчики старались точно указать цель. А если уж они подключали к делу 152 мм самоходки, то к кое-кому приходил самый настоящий конец.

  И в небе беспрестанно мелькали советские самолёты - то истребители, то бомбардировщики. Само собой, про постоянно висевших над городом разведчиков и говорить нечего. Авиационные наводчики, двигавшиеся на парочке своих бронетранспортёров чуть ли не вслед за танками, то ли дело связывались с самыми разными 'крылатыми' и 'небом'.

  В течение пары часов двум штурмовым группам, двигавшимся вдоль железной дороги, конечно, время от времени теряя людей, порой и боевую технику, удалось продвинуться, наверное, уже к самой финской столице. Судя по карте, где-то справа и чуть впереди даже находился покрытый льдом морской заливчик. Часто впереди наблюдались более капитальные дома и самые разнообразные здания промышленных предприятий. Ярость атак танкистов и красноармейцев только нарастала. Зато и сопротивление противника стало потихонечку угасать.

  Финнам попадало здорово. Во-первых, с таким массированным применением тяжёлых танков им ещё не приходилось сталкиваться. У противника просто недоставало противотанковых средств, рассчитанных на поражение КВ с мощной броней. Да и тактика применения бронетехники была совершенно иной, чем когда-то. Танки просто не шли вперёд без пехоты. В свою очередь, выявившие себя огневые точки тут же подавлялись из пушек танков и самоходок, а то и огнемётами, что действовало на нервы финских солдат ещё пострашнее. Вот и нарастала у противника паника от действия такой мощной ударной группы.