Через несколько минут он услышал, как с побережья запустили зенитные ракеты и где-то вдалеке прогремело несколько взрывов.

Рва постоял еще какое-то время на ветру, а потом вернулся, продрогший, под брезентовый тент и вскоре заснул.

Телеконференция Совета Кланов длилась долго и проходила в атмосфере язвительности и взаимных обвинений. Глаза Лавина Фандана метали громы и молнии. Он едва сдерживал гнев. Больше всего его поразило, что самые заядлые пацифисты вдруг в одночасье превратились в ястребов.

Из Мориарской долины просила о помощи Даймона Бутте. Небольшое подразделение космических пехотинцев высадилось там и походным маршем двинулось к башне Замка Блаудеров — розовому железобетонному грибу. Именно прекрасная Даймона стояла в свое время у истоков пацифистского движения, набравшего в ее семье такую силу. Все фейны ее импи давно уволились в запас, и теперь ее защищал лишь небольшой отряд людей из личных телохранителей и заклинателей хитина.

Из Такьярской впадины к ним обращался Данил дер Хоучет. Он просил поддержать его с воздуха, а также прислать пол-импи, чтобы отразить рейд космических пехотинцев, которые беспрепятственно мародерствовали в фамильных погребах с фарамолом.

Из Тинка Чунг, что в Магентской долине, тоже молили об экстренной помощи. Команда космических пехотинцев уже штурмовала квадратные стены Башни Чунг. Местный импи Магента сократили настолько, что теперь он годился лишь для почетных караулов, но никак не для защиты крепости. По сути дела, формирования импи просто ликвидировали. Сотни чангских фейнов уже погибли, а их долину разграбили.

Со всех концов страны поступали схожие донесения. Хозяева долин, которые с завидной настойчивостью голосовали против финансирования Фенрилльских сил быстрого реагирования, теперь как один требовали, чтобы эти самые силы защитили их самих, равно как и их несметные запасы эликсира вечности.

Лавин Фандан оставался глух к их мольбам.

— В моем распоряжении только абзенские импи. Силы быстрого реагирования насчитывают всего четыре тысячи фейнов. Если я попытаюсь спасти кого-то из вас, то на каждого моего фейна придется по двенадцать вражеских. Вы этого хотите?

Овула Бутте в отчаянии взывала к нему из развалин легендарного Вестеренда с остроконечными башнями и великолепным мостом Воздыханий. Ее фамильные владения осквернили, башни сожгли, мост сломали, саму Овулу дочиста обобрали. Теперь она обратила свой гнев на Лавина и проклинала силы самообороны.

— Куда они делись, когда наконец понадобились? — истерически кричала она.

— Позвольте напомнить всем присутствующим, что леди Овула Бутте на протяжении последних тридцати лет неизменно голосовала против финансирования сил быстрого реагирования, — язвительно заметил Лавин. — Но я в любом случае не смогу помочь никому из обратившихся к нам. Сил у нас хватит только на одну операцию, и то не очень продолжительную. Наша стратегия проста. Поскольку противник значительно превосходит нас по численности и огневой мощи, а кроме того, мы на долгое время утратили господство в воздухе, нужно собрать все силы в ударный кулак и ждать, пока противник не предпримет решающего броска. Все вы знаете, откуда, с моей точки зрения, следует ждать нападения. Жаль, что представители клана Бутте не желают видеть очевидного, — сказал он, поглядывая на экраны. — Когда враг стянет свои силы в одну точку, мы его атакуем, насчет этого не беспокойтесь. Нужно только выждать подходящий момент. Мы должны «настолько потрепать его сухопутные силы, чтобы им не удалось захватить главный объект. После этого появится шанс, что „Гагарин“ отвлечет на себя „Черный Корабль“.

Он повторил еще раз, для убедительности стукнув по столу кулаком:

— Мы сможем выдержать лишь одну битву, и то наши фейны будут значительно уступать врагу по численности и огневой мощи. Но силы быстрого реагирования обучали именно на такой случай. И мы дадим им короткий, жестокий бой.

Отказ Лавина помочь вызвал новую бурю возмущения.

— Ах ты маленький, зазнавшийся гаденыш, — завизжала Овула, — ах ты ублюдок пробирочный, да если бы я…

Лавин выключил экран.

Тут же Рогниус Бутте вызвал его по клановому зашифрованному каналу направленным лучом. В свое время Лавин пробил в Совете деньги на эту современную систему.

— Дядя, поверьте, она не хотела сказать ничего такого.

«Еще как хотела», — подумал Лавин, невесело усмехаясь, Все они — отпрыски старейших кланов — так считают, все они ненавидят и боятся Лавина Фандана, потому что для них он — новое воплощение Справедливой Фандан. Но никакой Справедливой Фандан больше не существует, а сам Лавин не поддерживает никаких связей со своим клоном, родившимся из тканей Справедливой. Он тяжело вздохнул, погрузившись в невеселые мысли.

— Плохие новости, Лавин. Лавин окаменел. Даже и теперь пацифисты не хотят признать своей не правоты?

— Церковь высказалась против сопротивления. Пусть воюют только импи поместья Бутте.

— Но в этих погребах — их собственные богатства. Там, должно быть, сотни килограммов фарамола. Неужели они не понимают, чем рискуют?

— Суть Мира Агнцев в том, чтобы вовремя подставить другую щеку под клык дьявола. Лавин презрительно фыркнул:

— Импи охраны в поместье Бутте укомплектован только наполовину, вооружение их не менялось вот уже пятьдесят лет. Сколько они смогут продержаться против новых командос?

Лавин был уверен, что основная цель мятежников — поместье Бутте. Маниакальная приверженность семейства Бутте условиям Мира Агнцев в последние двадцать лет разрушила боевые традиции четырех столетий. В гигантских погребах Бутте Манор, их старейшей крепости, скопились огромные запасы фарамола — вековые накопления клана.

— Может быть, хватит корчить из себя стратега и сделать хоть что-нибудь? — заорала с другого экрана Даймона Бутте. — Эти грязные свиньи уже ломятся в мои ворота.

Ее слова перемежались глухими разрывами — это космические пехотинцы компактными зарядами рушили ее розовую бетонную ракушку и драйвовое орудие, обороняющее башню.

В Блаудере сопротивление было сломлено окончательно. Они с ужасом наблюдали по монитору, как космопехи в штурмовых скафандрах ворвались к визжащей Даймоне и уволокли ее из собственных покоев.

Секунда молчания — и все члены клана стали надрывно умолять о помощи. Не в силах сдержать отвращение. Лавин отвернулся и отключил Треснувшую Скалу от телесети. Экраны погасли.

Поскольку молодой Прауд не пожелал явиться на «Черный Корабль», Дегорак Шевде вместе с особо приближенными совершил посадку на побережье. Они хотели кое-что обсудить с Праудом и решили, что в таких важных вопросах нельзя доверять радиошифрам.

Полубаркас с «Черного Корабля» представлял собой переоборудованный метановый танкер Нептунианской газовой компании. Он расколол солнечное небо над побережьем, словно молния, выпущенная из черного кулака всемогущим громовержцем. Сначала небо посветлело, озаренное новым солнцем, потом гром прокатился по побережью, и люди Прильнули к окнам и телеэкранам.

Через минуту громовые раскаты стихли, но отработанные газы, выпущенные химическими бустерами корабля, долго еще висели над городом густым удушливым облаком.

Окутанные этим смогом, прошли походным маршем две дюжины космических пехотинцев. Одетые в броню, с выключенными компактными драйвами, они, казалось, идут на цыпочках. За ними ползла пара приземистых броневиков. Молодого Прауда предупредили заранее, что одна из этих машин везет трехмегатонную ядерную боеголовку, которую в случае нападения подорвут.

Машины медленно приближались к терминалу. Вскоре из одной высыпали сотрудники службы безопасности; которые тщательно осмотрели все помещения и проводили Дегорака Шевде со свитой в зал для совещаний. Космические пехотинцы рассеялись по комнатам, смешавшись с людьми из корпуса безопасности новых командос.