Время тянулось мучительно медленнно. Вот уже заалела полоска неба там, где скоро покажется солнце, и только тут вернулась разведчица. Да не одна, а в сопровождении ловкой, спортивного сложения девахи, увешанной оружием в количестве куда большем, чем одежда, и едва ли не с головы до ног изукрашенной цветными татуировками.
– Я сразу не сообразила, - чуть виновато развела руками Невенор. - У них тут, похоже, всеми делами заправляют женщины. А жалкое подобие наших мужчин сидит по домам, воспитывает детей и ведет хозяйство.
Сопровождающая ее воительница назвались Шныряющей. И к тому же племянницей главы клана Стальных Крыс, прославленной в боях и легендах царицы, и прочая, и прочая, наводящей ужас на врагов и сладкий трепет на мужчин Огненной Крысы. Поначалу она пренебрежительно и весьма скептически отнеслась к переглянувшимся Боргу с Локси (по предварительной договоренности последний до поры скрывал свои способности), но когда гном положил ей тяжелую ладонь на плечико и заставил таким образом если не упасть, то весьма резко присесть, стала соображать чуть получше - и в правильную сторону.
Выяснив и прояснив ситуацию, она сообщила, что предупреждение и помощь приняты с благодарностью, не имеющей границ - но в разумных пределах. А когда Жозефина пошептала над ее левым предплечьем, где очень плохо заживала в здешнем воздухе рваная рана, и оставила гладкую чистую кожу, то даже горячо поблагодарила. Приблизив изуродованное (или изукрашенное?) татуировками грозное лицо к миловидно-кукольному лицу эльфийки, она легонько потерлась кончиком носа о нос той и прощебетала, что была бы счастлива иметь такую искусницу если не сестрой, то подругой.
А уж с Невенор она сошлась с ходу. Или с лету? Две отпетые головорезки мгновенно нашли общий язык, объясняя и показывая друг дружке разнообразные и подчас весьма отталкивающие способы убийства себе подобных, благо ненависть к оркам была неприкрытой и обоюдной. Шныряющая пришла просто в восторг от чуть заостренных ушек эльфийки (надо же - такое оригинальное украшение - ни у кого такого нет!), благо ни об эльфах, ни о гномах или хоббитах в этих краях даже не слышали. И в знак высшего расположения рассказала и научила одному хитрому и весьма изощренному способу качественно перерезать горло, до которого не додумались эльфийские инструкторы, и который она по наследству получила от матери, прославленной лазутчицы.
Словом, проблем совместимости вроде бы не предвиделось. Да и боя как такового не вышло - Невенор двумя быстрыми и меткими выстрелами сняла обоих шаманов, а третьему, не видному за склоном другого холма, Шныряющая сделала секир-башка, после чего принялась в компании с сопровождающими ее гномом и Жозефиной развлекаться, изощряясь в убийстве лишенных магической защиты и поддержки орков.
Локси, не мудрствуя лукаво, обрушил на орков широкую и бездымную огненную волну, после чего напирающим из лощины хумансовским воительницам оставалось только без особых проблем резать бестолково мечущихся клыкастых. Невенор под шумок испытала на орочьем вожде только что узнанный способ, от чего пришла в полный восторг - даже орудовала кинжалами с этакой ленцой, потроша на разные лады все реже и реже попадающихся навстречу орков.
Наконец, когда крики и вопли стихли, большой отряд и две маленькие группы соединились, еще пьяные убийствами и шальные от легкой победы. Ахеллон бросил только один взгляд на Жозефину, и целительница тут же, стряхнув с себя воинственность, занялась своими прямыми обязанностями. Убитых среди наших не оказалось, зато раненых - в достатке, так что истосковавшаяся по настоящей и, надо признать, весьма благородной работе эльфийка в это утро обзавелась целым букетом поклонниц, почитательниц и сестер.
Зато Ахеллон в это время заводил знакомство с командиром отряда. Если вы еще не догадались - с самой Огненной Крысой. К слову сказать, та оказалась вовсе не грозного сложения бабищей с грудой мышц. Напротив, весьма миловидная дамочка. А как втихомолку пробурчал Борг, "если отмыть как следует да свести со шкурки эти дурацкие художества, то с такой девицей не стыдно хоть бы и на бал в королевский дворец завалиться".
Для начала, как водится, эльф едва не совершил ошибку, сотворив пару бутылок старого вина. Но воительницы из охраны царицы вовремя нахмурились, сообщив, что на хмельное во время похода табу. Зато бочонок яблочного сока был принят весьма благодушно. А когда волшебник под чутким руководством Локси наколдовал кучу ингредиентов и вкрай заинтригованные женщины (как оказалось - такие же болтливые и любопытные, как наши) помогли быстренько все это нашинковать отточенными до бритвенной остроты короткими мечами и перемешать в походном котле, восторгу их не было пределов.
Ибо получившийся в результате эльфийский салат, в других мирах более известный под названиями Аль-Хамбира или Оливье, привел незнакомых с этим замечательным блюдом воительниц в неземное восхищение. Вполне, впрочем, заслуженное. Закатив глаза, суровые дамочки лакомились и ахали от восторга.
Итак, начало знакомства было положено, и неплохое. Ахеллон с Жозефиной ушли на вершину еще влажного от орочьей крови холма вести "совещание вождей" с царицей и ее помощницей, рослой крепкой девкой. И судя по жестам, переговоры там шли успешно. Смущало только одно - Шныряющая, явно ориентируясь на обычаи своего племени, незаметно, но настойчиво убалтывала благодушно улыбающуюся Невенор подарить ей на пару-другую ночей своего любовника. Уж в чем-чем, а зоркости и умении делать выводы встреченных воительниц упрекнуть было нельзя - сообразили с лету, с кем надо почирикать.
Да и сам Локси, полулежа на груде поклажи и лениво покуривая трубку, несколько раз как бы невзначай подвергся весьма однозначным мягким атакам. В самом деле - оказаться вдруг на месте фемины, когда тебя самым нахальным и недвусмысленным образом снимают, было не только забавно, но и весьма опасно. В том смысле, что уделяющие много времени здоровому образу жизни на свежем воздухе воительницы находились в отличной физической форме, при том, что и без того отличались завидными очертаниями, а о таких вещах как мораль или стыдливость либо крепко подзабыли, либо не знали вообще. Да и одеждой им большей частию служили ремешки, крепления для оружия, припасов и прочих походных вещей - заплечных сумок и рюкзаков в этих местах не признавали.
В другое время Локси чувствовал бы себя на верху блаженства под неприкрыто восхищенными взглядами исчерченных ало-зелеными и золотистыми рисунками мордашек - в какой-то из известных ему религий человек якобы попадает после смерти в обитель богов, и именно так волшебник представлял себе тамошнюю благодать. Тем более что предпочитал в подруги не домашних кошечек-мурлык, а царапучих и в то же время ласковых хищниц. Однако ж, чем чреваты попытки устроить рай на земле, напоминать не надо? Посему он оставался величественно-холодным и напрочь неприступным.
Да и умница эльфийка все же как-то отстояла нравственность своего лорда и сердечного друга, хоть и хихикала при этом весьма язвительно.
Вернувшийся с переговоров Ахеллон выглядел весьма задумчивым. Едва взглянув в его лицо, Локси преисполнился если не тревоги, то уж самых черных подозрений точно. А поглядев на непроницаемую Жозефину, чья бледность видна была даже сквозь приобретенный во время скитаний по пустыне загар, только укрепился в своих нехороших мыслях.
Вкратце, дела обстояли примерно так. Действительно, на крайнем полудне здесь тоже стоит Стена Хаоса, называемая здесь весьма метким названием Стена Плача. Стояла себе и стояла, не причиняя ни хлопот, ни особых неудобств. Но примерно чуть больше года тому назад это порождение кошмарных снов бессмертных вдруг сдвинулось с места и стало надвигаться…
При упоминании "чуть больше года тому" Локси и Невенор быстро переглянулись. И это не осталось незаметным для эльфа.
– Да, может быть, - задумчиво согласился он. - Этакие проделки вполне в духе богов.
Из дальнейшего рассказа Локси уяснил, что все попытки здешних горе-волшебников остановить или хоть как-то повлиять на ситуацию успехом не увенчались. Ну да, особенно учитывая, что образование в области магии не привело здесь к созданию магических школ - знания передавались по старинке, от учителя к ученику, и секреты одних отнюдь не становились достоянием других. Что, ясное дело, отнюдь не способствует расширению кругозора и росту мастерства.
