Так они и сделали. Спустили сорок кобылиц с вершины Карадага и пригнали их во дворец. А когда кобылиц подоили и в огромном котле закипело их молоко, Матюв говорит падишаху:

— О, мой падишах, ныряйте в котел — чудесное молоко омолодит вас!

Но падишах испугался и приказал юноше сначала испробовать это средство на себе. Верный конь Дюльдюль шепнул на ухо Матюву:

— Не бойся, джигит, прыгай!

Тогда юноша разбежался и прыгнул. А конь тотчас подскакал к котлу и стал изо всех сил дуть на кипящее молоко, оно и остыло. Матюв-простак вышел из котла как ни в чем не бывало, даже стал стройнее и моложе прежнего.

Увидел это превращение падишах, тут же разбежался со всех ног и прыгнул в кипящий котел. Да там и сварился! Матюв же верхом на Дюльдюле поскакал прочь.

В степи их ждала девушка Памук. Вот они втроем отправились домой. Визирь падишаха погнался было за ними во главе целого войска, но разве можно догнать того, кто несется верхом на Дюльдюле, словно у него есть крылья?!

Матюв привез девушку Памук к себе во дворец. К этому времени его отец, слепой падишах, уже давно скончался, так и не дождавшись младшего сына. Свой трон он завещал Матюву-простаку.

Как-то раз к этому крестьянину зашел его сосед и, увидев над очагом маленький казанок, в котором варилась шорба[25], с удивлением спросил у хозяйки:

— Что это варится у вас в таком маленьком казанке?

Жена бедняка ему отвечает:

— А что, разве не видно? Ужин для своих детей в нем готовлю.

Еще больше удивился сосед:

— Разве хватит этой еды, чтобы накормить всю вашу семью?

— Конечно, не хватит, но что делать?! У нас нет другого казана, — вздохнула женщина.

Покачав головой, сосед ушел. Через некоторое время он принес из дому свой большой казан и отдал жене бедняка, а их маленький казанок взял с собой, пообещав через несколько дней его вернуть. На следующий день сердобольный сосед решил справиться о здоровье местного моллы. После короткой беседы за чашечкой кофе он говорит молле, собираясь уходить:

— Молла-эфенди, завтра у всех праздник… Я пришел пригласить вас к нашему праздничному столу.

Молла, вежливо отказываясь, отвечает ему:

— Я с удовольствием пошел бы к вам, но уже приглашен в дом нашего кадия-судьи.

Сосед, ожидавший именно такого ответа, продолжил:

— Конечно, раз вас пригласили, то вы должны пойти в гости к судье. Но тогда дайте, пожалуйста, мне ваш самый большой казан. Я приготовлю завтра отличную сарму[26] и принесу ее в вашем казане. А вы покушаете, пока она не остыла.

Обрадованный молла позвал жену:

— Апай[27], отдай этому человеку вон тот большой казан!

Завтра утром он вернет его.

Как только сосед ушел, жена накинулась на моллу:

— Эй ты, выживший из ума старик! Что мы будем делать, если он не вернет наш казан?!

Молла же, предвкушая возможность отведать утром вкусную сарму из баранины, успокоил женщину:

— Не бойся, жена, завтра наш казан вернется к нам полный еды.

Однако на следующий день, к большому огорчению моллы, казан так и не был возвращен. И только когда прошло дней пять или шесть, сосед бедняка принес-таки молле его собственный большой казан, наполовину наполненный обещанной сармой, а с ним и еще один — маленький казанок. Ничего не сказав, молла забрал свой казан с едой, а к маленькому казанку даже не притронулся.

Тогда сосед бедняка говорит молле:

— Этот маленький казанок — тоже ваш. Он — новорожденный сынок вашего большого казана, поэтому возьмите и его тоже. Ведь когда я принес от вас большой казан к себе домой, то и думать не мог, что утром у него родится этот маленький казанок. После тяжелых родов ваш казан четыре дня не приходил в себя, потом еще день отлеживался, и вот сегодня я смог их оба вам принести.

Молла обрадовался глупости этого человека и забрал себе маленький казанок тоже. Прошло некоторое время, и как-то раз сосед бедняка снова зашел к молле с просьбой:

— Молла-эфенди, завтра я собираюсь зарезать своего барашка, и мне понадобится ваш большой казан. А за это я принесу вам в этом казане жареной баранины.

Молла с радостью отдал ему свой большой казан, да и жена моллы на этот раз не стала спорить с мужем. Тот, потирая руки от предвкушения, говорит ей:

— Этот простофиля, кажется, принесет нам еще один казан.

Тем временем сосед бедняка с большим казаном моллы идет в дом крестьянина и говорит его жене:

— Вот, я принес вам большой казан, возьмите его, а мой верните, пожалуйста, мне.

Молла же стал ждать, когда ему принесут большой казан с жареной бараниной и новорожденным казанком, — один день ждет, другой, третий… а казанов все нет. И вот наконец объявился тот человек, сосед бедняка. Он пришел с пустыми руками, плачет-заливается.

Молла с удивлением спрашивает:

— Что у тебя случилось? Кто-то заболел или умер?! Ты так горько плачешь…

Сосед отвечает ему, дав волю своим слезам:

— Ох, молла-эфенди, и не спрашивайте! У нас такое горе, такое горе! Я такой несчастный! Не выдержав тяжелой болезни, он скончался в мучениях сегодня утром…

Молла ничего не может понять:

— Кто скончался, где? От какой болезни?!

Сосед рассказывает, продолжая плакать и причитать:

— Как кто? Ваш большой казан умер от тяжелой болезни, и ни табиб-врачеватель, ни целитель не смогли вылечить несчастного! Что делать? У всех нас — один удел: рано или поздно быть нам всем погребенными в земле. Пусть же Всевышний даст ему вечный покой…

Услышав такие слова, молла покраснел от злости, как спелый арбуз, и набросился на гостя с кулаками:

— Негодяй, что ты мне сказки рассказываешь! Разве может казан умереть? Он ведь железный! Не может он ни треснуть, ни разбиться, ни умереть! Не может!