Таоизм, одна из влиятельных философских систем в истории Китая, возник в VI веке до н. э. с появлением книги Лао Цзы, в которой собрана вся таоистская философия. Чанг Цзы, который жил на 200 лет позднее, усовершенствовал учение Лао Цзы, более четко развил концепцию и сделал упор на индивидуальный подход. По словам Чанг Цзы, чтобы выполнять упражнения таоизма, нужно «считать принцип за сущность, вещи за вульгарность, считать накопление денег за недостаток – и спокойно внутренне в душе перейти в состояние созерцания – в этом и заключается древняя техника Тао…». Они построили свои теории на принципе вечного несуществования и основным принципом считали идею Великой Личности. Благодаря спокойствию сознания человек достигает слияния с природой и, соответственно, с Тао. Чанг Цзы говорит, что спокойное созерцание в одиночестве означает «забыть обо всем», так же, как автор книги «Покров неизвестности» учит читателя, что следует как бы накрыть мысли «густым облаком забвения». В рукописях Чанг Цзы есть следующий отрывок:
«Иен Ху сказал: «Я достиг определенных успехов». «Что ты имеешь в виду?» – спросил Конфуций. «Я забыл род человеческий и справедливость», – ответил Йен Ху.
«Очень хорошо, но этого недостаточно», – сказал Конфуций.
На следующий день Йен Ху снова увидел Конфуция и сказал: «Я достиг определенных успехов».
«Что ты имеешь в виду?» – спросил Конфуций.
«Я забыл все обряды и музыку», – ответил Йен Ху.
«Очень хорошо, но этого недостаточно», – сказал Конфуций.
На следующий день Йен Ху опять увидел Конфуция и сказал: «Я достиг определенных успехов».
«Что ты имеешь в виду?» – спросил Конфуций.
Йен Ху сказал: «Я забыл все, пока садился».
Лицо Конфуция побледнело. Он сказал: «Что ты имел в виду под словами «забыл все, пока садился»?»
«Я отвергаю все члены моего тела, – ответил Иен Ху – выбрасываю свой ум, отделяюсь и от тела и от сознания и остаюсь наедине с Великой Вселенной (Тао). Вот это называется «сесть и забыть все».
Конфуций сказал: «Когда ты останешься наедине с Великой Вселенной, у тебя не будет никаких желаний, и когда ты станешь частью процесса превращения, у тебя не будет ничего постоянного. Ты действительно достойный человек. Я последую твоему примеру».
Как уже говорилось ранее, техника дыхания по системе йоги вошла в состав религии таоизма. Однако смысл этих упражнений в основном заключался в том, чтобы, насколько это возможно, продлить жизнь человека, то есть был направлен скорее на поддержание материального существования, чем на достижение духовного совершенства, как это было принято в индийской философии. Элиад описывает таоистскую методику дыхания следующим образом: нужно выбрать тихую комнату, распустить волосы, расстегнуть одежду и лечь так, чтобы было удобно. Когда дыхание успокоится, медитирующий должен прекратить дышать и терпеть столько времени, сколько сможет вынести. В это время он должен «затемнить свое сердце [орган мысли], чтобы там не было мыслей». Потом эту процедуру следует повторить.
Похожие медитативные техники можно обнаружить почти в любой культуре. Например, шаманизм – это такая форма мистицизма, в которой ритм религиозного песнопения задается шаманом или своеобразным священником, когда он впадает в транс. Шаманизм используется в племенных религиях в Северной и Южной Америке, в Индонезии, Африке, Сибири и Японии.
Описание различных медитативных методик можно обнаружить не только в религиозных и философских текстах, но также и в светской литературе. Многие поэты и писатели выражали свои чувства, находясь в состоянии экстаза. Каролина Спуржин в своей книге «Мистицизм в английской литературе», говорит о влиянии мистицизма на творчество поэтов XVIII-XIX вв. Особый интерес в этом отношении представляют собой произведения Бронте, Вордсвота и Теннисона. Спуржин описывает поэмы Эмилии Бронте как свободные, не подверженные никаким догмам, написанные ясным языком и отражающие переживания ее собственной души. В поэме «Узник» можно заметить элемент пассивного отношения, где он с восторгом описывается как утрата всех внешних чувств:
«Он приходит с западными ветрами, с беспокойным вечерним воздухом.
Он приходит вместе с ясными сумерками, вслед за которыми появляются яркие звезды.
Ветры звучат так печально, а звезды сияют так нежно,
И в глубине души появляются мечты и желания.
Но вначале на тебя опускаются спокойствие и тишина.
Потом исчезают нетерпение и волнение. Безмолвная музыка ласкает мой слух невыразимой гармонией.
Вот о чем я не могу перестать мечтать до конца моих дней.
И тогда становится ясным Невидимое и открывает свои секреты.
Мои внешние чувства уходят прочь, мои внутренние чувства обостряются.
Мои чувства расправляют крылья – наконец-то они дома, в своей гавани.
И, паря над этой бездной, чувства постепенно становятся все тише и спокойней и опускаются на самое дно.
О! Как ужасно и мучительно пробуждение – когда уши начинают слышать, а глаза начинают видеть.
Когда кровь вновь начинает течь по жилам и начинает биться сердце, и сознание пробуждается.
Душа чувствует, как она наполняется, и плоть вновь ощущает свои оковы».
Вордсвот полагал, что каждый человек может достичь чувства радости и гармонии, которое изменит все его существование. Спуржин называет его поэзию серией заметок и исследований, посвященных подробному объяснению того, как можно достичь этого состояния просветления. Когда Вордсвот описывает этот метод познания самого себя, он делает особый акцент на пассивном отношении. Если избавиться от отвлекающих объектов, мелких забот, «меньше враждебности и меньше желаний», человек сможет достичь равновесия «мудрой пассивности» или «счастливой неподвижности сознания». Чтобы вызвать это состояние, можно сознательно использовать перемирие между интеллектом и желаниями и расслабление воли. Если постоянно тренироваться, человек может вызывать в себе ощущение «островка полного покоя посреди бесконечного волнения». Вот как он описывает это в следующих строчках из книги «Аббатство Тинтерн»:
«…то безмятежное и благословенное настроение,
В котором… дыхание этой телесной оболочки,
И даже сам поток человеческой крови
Почти приостанавливается в теле, пока мы спим,
И оживает душа:
В то время, когда глаза закрыты,
Проявляется власть гармонии
И проявляется власть радости,
И мы можем проникнуть взглядом в суть вещей».
У Теннисона была своя собственная точка зрения на ощущение экстаза, которая стала основой его глубокой веры в «уникальность всех вещей, в реальность невидимого и в постоянство жизни». Это состояние приходило, когда он начинал тихо повторять свое собственное имя! Он оставил несколько записей об этом ощущении:
«…если не стараться интенсивно осознавать свою индивидуальность, то кажется, что эта индивидуальность растворяется и постепенно исчезает в безграничном бытии, и это не какое-то туманное состояние, но самое ясное из ясного, самое убедительное из всех убедительных, его невозможно описать словами, где смерть кажется до смешного нереальной, индивидуальность никогда не исчезнет, так как в ней и заключается истинная жизнь».
В итоге видим, что, безусловно, существуют элементы, общие почти для всех культур, и эти элементы дают возможность людям периодически изменять образ мыслей. Мы полагаем, что этот мыслительный процесс сопровождается вышеописанными физиологическими проявлениями расслабления. Обычно наши мысли вызваны теми событиями, которые происходят вокруг нас. Из-за того, что у человека существуют эмоции, социальные чувства, идеологические убеждения, чувственность, его мысли постоянно отвлекаются на внешние факторы. Чтобы перенаправить этот внешний поток, сознанию требуются определенные усилия. Мы описали, как люди различных культур и религий столетиями делали это, используя технику, которую мы назвали достижением релаксации. Еще до недавнего времени большинство людей имели дело только со своими субъективными ощущениями и философскими аспектами этой методики. Сопутствующие физиологические изменения, по-видимому, никого не интересовали. Но даже если кто-нибудь и обратил бы на них внимание, их эффективность все равно нельзя было измерить и доказать до недавнего времени, пока не появилось соответствующее оборудование.
