— Я все помню, — зашипел Ален.
— Тогда что она делает в его сердце? Дальше твоей кровати я пускать ее был не намерен!
— Я не мог ничего сделать, — Ален раздраженно махнул рукой. — Ты же знаешь, что я был без сознания. А потом, не убивать же ее.
— Ни в коем случае, — проворчал Мастер. — Ишь, чего удумал. И все это, конечно, не оправдывает того, что ты позволил ей занять твое место. Это — твоя ошибка и впредь постарайся не ошибаться, или я верну тебя туда, откуда взял.
— Да ты не знал, — задумчиво пробормотал Ален. — Демиан объяснил мне, что одно прикосновение змея погубило всех на этом корабле. Не раны. А ты, идя на это, не знал…
Мастер будто не слышал его слов и продолжал ровно:
— Запомни, наш уговор будет действовать лишь в том случае, если тебе удастся связать Демиана. Будет ли это жалость, сострадание, чувство вины, благодарность, дружба или любовь между двумя мужчинами, мне все равно.
— Любовь между двумя мужчинами, — с сарказмом повторил Ален. — Не думаю, что это по его части.
— Я выразился понятно? — уточнил Мастер.
— Более чем, но и я выражусь понятно: ни один человек не заслуживает такого.
— Ты — убийца, — маг надвинулся на юношу, прижав того спиной к гроту, — несчастный ублюдок, придавший однажды идеалы, которые вдалбливали в тебя с детства. Ты и вправду думаешь, что все это время он был один? Думаешь, я не приглядывал за ним? Он, в отличие от тебя, свое испытание прошел, а вот ты меня разочаровал.
— О, ты решил разделить чужую славу? Как похвально! Нет, я видел все собственными глазами. Бремя наших жизней и всех тех мертвецов, которых был вынужден сбросить за борт, он нес на своих плечах; этот корабль держался не на воде, а на его руках, и только благодаря ему я все еще жив.
— Только? Неблагодарная тварь, — глухо проговорил Мастер. — Это я закрыл тебя от магии змея.
— И это ты, тем не менее, дал змею ранить меня! Не зная, что даже прикосновение его способно убить. Марика рассказала мне, как Демиан метался здесь среди умирающих, не в силах помочь тем, кто был все еще жив. И он спас меня, даже не знаю, за что.
— С чего бы мне давать тебя ранить? — насмешливо уточнил Мастер.
— Ты считал, что необходимая забота может привязать его!
— Итак, мы подошли к главному. Твоя жизни ничего не значит для меня, если ты не выполнишь то, ради чего я взял тебя с собой на Бегущую. Я бы убил тебя сейчас за все те слова, но считаю, что ты все еще можешь принести пользу. Ты должен подобраться к Демиану ближе, и не вздумай меня разочаровывать, мальчик, помни, чему тебя учили в твоем братстве. Подчиняйся и добивайся своего.
И да, я вижу, что хромой изменился. Это было неожиданным сюрпризом для меня. В последнее время Демиан избегал магов, и я потерял нить его сущности. Он больше не терзается виной, а беды других оценивает с точки зрения возможности оказать помощь. Это плохо для меня, но, пожалуй, хорошо для него. Но Демиан неосмотрительно распоряжается своими силами, и он все также глуп. То, что я сегодня видел, очень важно — с какой легкостью он разорвал сеть своих предрассудков перед лицом смерти. Он был уже мертв, когда ты во второй раз предложил ему помощь, и мне пришлось влить в его тело больше, чем он хотел взять, чтобы Демиан смог оправиться. Но тебе все это малопонятно, так что не будем об этом. Он использовал магию, которой нет места среди живых, и не сомневался. Это очень важное знание для меня. Я вижу, твоя нога поджила?
Ален, не ожидавший такого перехода, пожал плечами:
— Мне известны методы, помогающие зарастить рану за несколько дней, но я побоялся пользоваться обычными техниками, чтобы не вызвать подозрений. Мне пришлось хромать и потеть от боли, лежать в кровати и стонать, чтобы быть достоверным. Это куда сложнее, чем дать ране закрыться или отстранить боль.
— Уверен, у тебя еще много секретов, о которых мне неизвестно, и ты, без сомнения, совсем не тот, за кого принимаю тебя я и уж совсем не тот, за кого тебя принял Демиан. Но не забывай, что собаку, вцепившуюся в руку своего хозяина, протыкают вилами. И вилы с твоим именем держат уже слишком многие.
— Благодаря тебе я нажил и еще одного врага, — проворчал Ален. — Не менее опасного, чем все остальные вместе взятые.
— Рынцу не бойся, я объясню ему, чтобы не лез в чужие дела, — пообещал маг.
— Для этого нам нужно дойти до Тура, а потом вернуться на материк. Признаться, когда Демиан повел нас через шторм на этой развалине, я думал, все закончится очень быстро.
— Он силен, никто не спорит.
— Вот еще что, Матер, хочу внести ясность: не надо угрожать мне. Я делаю все, что должно и то, что ты мне велишь. А сейчас, с твоего позволения, я отнесу его вниз. Не гоже достойному человеку валяться на палубе.
— Он был так жалок, — с сожалением протянул Мастер. — Как всегда…
— Он проявил мужество, которого у тебя нет, — отозвался юноша.
— Это глупо, раздать себя всецело, отрезав пути к отступлению, — скорее себе, чем Алену пояснил маг. — Это признак малого ума. Он был серьезно ранен, хотя ты и не понимаешь, в чем состояла его рана. Все так. И он мог, он должен был излечиться. Всего лишь убить кого-то из вас, чтобы восполнить собственные силы. В конце концов, тот сошедший с ума человек был предназначен именно для этого! Но Демиан струсил. Что бы было, если бы я опять не вытащил его из могилы? Порою мне кажется, ему нравиться умирать. Подходя столь близко, быть может, он надеется вновь обрести то, что отдал этому миру? Власть над смертью, крупицы ее времени? Нет, он не настолько умен, чтобы добиваться именно этого. Или его подсознание не поделилось с ним собственными планами. К сожалению, наша сущность бывает своевольна, здесь ничего не поделаешь.
Он повернулся, глядя на волнующееся море, стер с лица капли дождя, который по-прежнему бился в доски палубы, обнимал мачты и рябил морскую поверхность.
— Нет, — сказал он морю, — каждый знает, что не достаточно расставить на доске жизни свои фигуры, важно выверить ходы и вовремя провести рокировку. В противном случае, нечего и делать первый шаг.
Глава 7. Гостеприимство острова Тур
Конечно, все это я пишу не для посторонних глаз, а лишь в интересах собственной семьи, чтобы моя мудрость из поколения в поколение передавалась моим детям вмести с торговым делом.
В силу своего положения, остров Тур с его главным портовым городом Велинерцем являет собой центр торговли теплых морей, также как бухта Широкая на материке стала перевалочным пунктом для торговли большой суши.
В целом, Велинерц является наиболее экзотическим представителем торговых площадей. Здесь вы встретите гадалок и пожирателей кинжалов; заклинателей змей и гибких монахов, способных свернуть свое тело в сколь угодно сложную структуру или занять невообразимо малый объем. Здесь торгуют рыбой и тканями, плетением и резьбой, но стоит обратить свое внимание не на то, что притягивает взгляды, а на то, что имеет высшую цену. Так, на борт торговец непременно должен взять пряности, чья цена на материке невообразима. За щепотку некоторых трав с тропических островов можно купить хорошего буйвола, и нужно перед отплытием обязательно осведомиться о том, какие из них сейчас в большей цене.
На материке всегда хороший спрос на табак, чай и кофе, но не стоит вкладывать деньги в лекарства, выглядящие устрашающе и загадочно. Умный торговец должен понимать, что любую диковину можно выдать за что-то стоящее, но это не делает ее нужной или ценной. Если вам предложат перетертые кишки обезьян, не думайте, что их с охотой возьмут лекари на архипелаге, так как каждый врач пользуется лишь тем, что ему хорошо знакомо и тем, к чему приучил его наставник. Лечащие травы и настои, порошки, что обещают мужчине силу с женщиной или излечивающие от всех болезней курения — попусту выброшенные деньги. Исключение составляют дурманы, но торговец не должен пробовать их на качество, чтобы не быть обманутым. При совершении подобных сделок капитан должен иметь помощника или нескольких, которые попробуют дурманный дым и скажут, каково качество товара.
Наш род никогда не занимался подобными делами, но для справедливости надо сказать, что спросом пользуются также женщины и мужчины. Их кожа смугла, а лица обладают странной, непривычной для северных земель красотой. Так же, как за наложницу с севера здесь дают большую цену, так на архипелаге или материке за чернокожего раба или рабыню можно выручить хорошие деньги.
Также есть смысл везти красители — желтый, красный, зеленый и оранжевый. Качество их поражает воображение ткачей, и каждый швейный дом предпочитает иметь собственные запасы. Крепкие красители в запечатанных воском или вязким соком емкостях, чтобы не пострадать при попадании воды, отличный товар.
Не стоит забывать о редких опалах с синей и белой искрой, но не всякому торговцу по карману сделать такое вложение, и каждый торговец должен держать подобную покупку в тайне, так как этим камням слишком велика цена. Узнавший об этом экипаж может распорядиться вложением на собственное усмотрение. Если же торговец решил рискнуть, ему должно смотреть на наиболее редкие изделия, включающие в себя опалы и слоновью кость. Подобное сочетание наиболее принимается вельможами других земель и пользуется особым спросом, что облегчит сбыт. Торговец, привезший с Тура камни и кость и сумевший остаться в живых с деньгами, может себя считать богачом и навсегда завершить свой тяжелый труд, ибо хорошее вложение способно увеличить его состояние в десятки, если не сотни, раз.
