— Может быть, тут тебе виднее, — не стал я спорить с её эстетическим вкусом, — Но по мне, так заставлять людей экономить какую-то несчастную воду, которая буквально в двух шагах плещется — в три раза циничнее.
— Да разве об этом речь? Пусть опресняют, конечно, и ни в чём подобном себе не отказывают! Но не знаменитой же ЧЕРНОЛАКОВОЙ керамикой!
— А что тебе в этом не нравится?
— Ну Макс, ну это же всегда было престижным предметом роскоши, которой гордились, а ты… Ты бы ещё ночные горшки чернолаковыми делать затеял!
— А почему бы и нет? — прикололся Серёга, — Нам же для родного турдетанского народа ничего не жалко? Это греки с римлянами пускай своими чернолаковыми горшками друг перед другом хвастаются, а наши люди будут в них просто и незатейливо срать! — мы расхохотались всей компанией.
— А почему тогда не сразу золотые унитазы, как один лысый, помнится, мечтал? — съязвила историчка.
— Ну, я ж разве лысый? — объяснил ей её благоверный, — Так, только начинаю.
— Да ты не переживай, чернолаковых ночных горшков лично я производить не собираюсь, — успокоил её и я, — Это и без меня найдётся кому додуматься, когда наладим массовое производство.
— Да ну вас! Вечно вы такое придумаете, что просто в голове не укладывается!
— А вот это — очень зря! — я наставительно ткнул указующим перстом ввысь, — Зашоренность и стереотипность мышления надо в себе изживать! — мы снова рассмеялись, — Тем более, что ты сама же и подсказала нам эту идею.
— Так я ж не думала, что ты всерьёз воспримешь.
— А напрасно. Это тебе, возможно, религия не позволяет, а мне — запросто.
— А всё ты, Васькин! — больше Юльке сказать по делу нечего, но тут уж не в бровь, а в глаз, поскольку в натуре "это всё он".
Одной только водой, конечно, сыт не будешь. Как мы ещё в армии в прежней жизни хохмили, ешь вода, пей вода — срать не будешь никогда. Но со жратвой-то как раз на Горгадах не так всё хреново, потому как море рядом, в котором полно рыбы, а вот без воды — правильно, и не туды, и не сюды. Мы и с Володей, и с Серёгой над солнечными опреснителями мозги сушили, но без прозрачных материалов вроде оргстекла или хотя бы обычного, но широкого и прозрачного стекла — выходила одна грубятина, от которой и полезный выхлоп соответствующий. Судя по донесениям, наш паллиатив себя не показал — что-то он, конечно, всё-таки давал, но овчинка выделки явно не стоила. Сейчас-то там уже дождливый сезон, когда пресной воды даже гораздо больше, чем нужно, но за ним снова придёт засуха, а нужных для сбережения воды сооружений много ли наделаешь за один-то сезон? Помощь пришла, откуда не ждали. В своё время, когда мы наши аппараты оживляли, мы думали, аппарату Хренио окончательный звиздец настал — в том смысле, что аккумулятор евонный сдох окончательно и бесповоротно. Собственно, в современном понимании так оно и было — хрен ли это за мобильник, который хрен поносишь, потому как заряда он ни хрена не держит? Но в качестве стационарного домашнего мини-компа с питанием от багдадских батарей он у него всё-таки худо-бедно работает. И оказалось, что у него там статья была скачана про новейший на тот момент опреснитель, абсолютно ни в каких прозрачных материалах не нуждающийся, да и металлических деталей требующий не столь уж категорично. В том, что мы о нём ни хрена не знали, ничего удивительного нет — не было в интернете до нашего попадания ни одной публикации об этом агрегате на русском языке, а были только на буржуинских языках, да и то, буквально за считанные месяцы. Спроектировал-то эту штуку не наш, а макаронник, некий Диаманти, даже и не спец по опреснению, а просто дизайнер — в общем, молодец мужик оказался, хоть и для черномазых со всеми прочими арабами, и без того не в меру размножившихся, горшок свой опреснительный изобретал. Послушал нас испанец опосля нашего возвращения с Горгад, да и вспомнил через пару дней про ту статью, в которой у него и фотки испытаний оказались, а главное — схема устройства, по которой нетрудно было разобраться, как это работает. Элементарно, как и всё гениальное. Вода — солёная или просто грязная из лужи — заливается в верхнюю ёмкость с крышкой чёрного цвета, в которой испаряется, а пар через трубку попадает в нижнюю ёмкость, которая в тени, и в ней конденсируется, давая до пяти литров пресной воды в день при величине агрегата по колено взрослому человеку.
Вот для той верхней ёмкости опреснителя, которую чем сильнее то тропическое солнце нагреет, тем лучше, нам и понадобился тот знаменитый греческий чёрный лак. У самого-то Диаманти в его экспериментальном агрегате та ёмкость металлической была и то ли крашеной, то ли оксидированной, но какая религия запрещает и её из той же глины сваять? Собственно, он так и предполагал — краска-то в современном мире и в Африке не такая уж проблема. Это у нас в дремучей Античности ни хренища нет, за что только ни схватись. Ну, сталь-то в масле заворонить не проблема, но нам-то ведь не одна штука для понтов нужна, а серийное производство, да подешевле, да ещё — в идеале — чтоб не только у нас, но и на самих Горгадах колонисты их делать для себя могли — им ведь это нужно-то, не нам. Тяжелее будут глиняные таз с крышкой, согласен, потому как не жестяночной уже толщины будут стенки, но то, что тяжеловато для бабы — нормально для мужика. Снял с агрегата крышку, снял сам таз, слил насыщенный рассол для дальнейшего выпаривания соли, да и собрал всё обратно — на остальное и бабьих сил хватит вполне. По одному хотя бы такому опреснителю на семью для начала, и уже зависимость колонии от запасённой за дождливый сезон воды уменьшается, а потребность в соли закрывается полностью, ну а с тремя жажда и вовсе не грозит. С краской только у нас, как я уже сказал, проблемы — не годится на это дело битумная. На рубероидной крыше в жару никто загорать не пробовал? Так и от битумной краски кумар будет точно такой же, и в питьевой воде ему делать уж точно нехрен. И раз уж испарительная ёмкость с крышкой у нас будут керамическими, то и напрашивается на них проверенная за века античная чернолаковая технология.
Делается же этот знаменитый античный чёрный лак, как оказалось, из той же самой глины — в идеале пластичной и наиболее богатой железом красной — что шла и на сами вазы. Собственно, и лак-то — название условное. Замешивается уже очищенная от примесей глина на воде до состояния пригодной для окрашивания кистью жиденькой каши, добавляется поташ — вот и весь тот хвалёный лак, ещё ни разу не чёрного, а лишь сугубо говённо-коричневого цвета. Ну, это если совсем грубо, не вдаваясь в тонкости. На самом деле эта смесь в больших объёмах мешается и отстаивается двое суток, за которые расслаивается, после чего нижний слой идёт после просушки на лепку всякого дешёвого ширпотреба, средний — на элитные вазы, а верхний — как раз на тот лак, который до того цвета хорошо полежавшего говна и сушится, после чего в сушёном виде и хранится, а для работы снова разводится водой. Разведён густой, с сохранением того говённого цвета — вот из него как раз, если в несколько слоёв его на уже высушенную вазу кистью нанести, и получится чёрный цвет, но произойдёт это только в ходе обжига, который тоже не без своих нюансов. На первом этапе — собственно обжига — он ведётся при открытом верхнем отверстии печи, а контроль качества процесса — ага, с точностью строго на глаз — идёт по специально помещённым в печь окрашенным необожжённым черепкам, которые для этого периодически извлекаются наружу. Вытащил черепок и по нему определяешь, не пора ли ко второму этапу переходить. Если он уже как кирпич — значит, пора. В печь надо сырых дров добавить, а то и вовсе сосуд с водой поставить, а верхнее отверстие закрыть и держать в таком виде около получаса. При нехватке кислорода красный железняк лака, как объяснил нам потом Серёга, восстанавливается до чёрного монооксида, а то и вовсе до интенсивно чёрного магнетита, если водяных паров хватает. По истечении получаса в этом режиме отверстие открывают снова, а печи с продукцией дают остыть. Там, конечно, и от совсем мелких тонкостей немало зависит. Если температура в печи недостаточная, то лак не почернеет, а станет красным и без характерного блеска, если чрезмерная, то и блеск чёрной поверхности тоже станет чрезмерным — иногда этого добиваются целенаправленно для красоты, но в нашем случае слишком хорошо — тоже хреново. Нам же не зеркало там нужно, а максимально возможное поглощение солнечных лучей. Могут быть на изделии и бурые пятна, если нагрев был неравномерный, но это для нас уже не столь критично — и тёмно-бурый цвет будет нагреваться неплохо.
