– А ты не понимаешь? Ты не кни’лина, но ты человек, и у тебя тело и разум человека… это ко мне не вернется… Достаточный повод для ненависти, а? – Глаза киборга закрылись, ресницы, почти такие же длинные, как у Ифты Кии, легли двумя веерами на подглазья. – Лучше убей меня, землянин, – пробормотал он. – Убей, или я убью вас всех, а потом – себя… Жить, как тварь с Тоу, я не хочу.

«Его право решать, мое – исполнить», – подумал Тревельян, поднимая оружие. Он приложил раструб палустара ко лбу пленника, промедлил секунду и нажал на спуск. Ничего не случилось. Он нажимал опять и опять, но, против ожидания, Курс не обвис бесформенным мешком в щупальцах робота, не задергался в конвульсиях, не испустил предсмертного хрипа. Его глаза были по-прежнему закрыты, но киборг оставался жив.

– Прокисла твоя машинка, – заметил командор. – Предупреждал тебя, парень, не верь Иуде! Взгляни, как там аккумулятор?

Источник питания был на месте.

– Значит, что-то другое он выкрутил, – произнес командор. – Вот бестия! Делать нечего, придется тряхнуть стариной… – Два щупальца, бывшие еще свободными, обхватили виски и лоб киборга, потом его голова резко дернулась, раздался хруст шейных позвонков, и тело Курса обвисло. – Вот так мы это делали, – сказал призрачный Советник. – Даже с дроми получалось, хотя загривок у них, скажу тебе…

Он пустился в воспоминания о минувшем, об отгремевших сражениях, о битвах в космосе и на планетах, о рукопашных схватках с хапторами, дроми и кни’лина, но Тревельян его не слушал, шепча слова заупокойной службы.

Сказано в Книге Йездана Сероокого: в начале жизни человеку нужны циновка и чаша для еды, а в ее конце – погребальный кувшин. И еще сказано: человек не выбирает места для своего появления на свет, не дано ему выбрать и день своей смерти.

И еще сказано: у протянувшего руку к запретному знанию да будет она полна пыли…

Ивар взял одноместную капсулу. Как все летательные аппараты плешаков, она была слишком просторной и широкой на человеческий взгляд, и за пилотским сиденьем нашлось достаточно пространства, чтобы там с удобством разместился командор. Дед все еще сохранял форму восьминогого УБРа, и причин к тому было две: ему хотелось порезвиться в теле робота, а к тому же иного оружия, кроме его манипуляторов, у Тревельяна не имелось. Он был бы не прочь поговорить с Иутином насчет испорченного палустара, но третий генетик явно избегал контактов – во всяком случае, ни в лаборатории, ни в личном отсеке, ни в других местах, доступных Мозгу, обнаружить его не удалось. Тревельян дал указание зафиксировать свой вызов, велел Вечернему поддерживать дисциплину и убедился, что Глубина не проявляет подозрительной активности, а сидит спокойно под замком. После этого он отбыл на Сайкат, чтобы провести расследование в стойбище Длинного Меча.

Его аппарат готовил к полету Аткайя, техник космических транспортных средств, приходившийся Шиару, как все прочие служители, родичем, тенсу или гайрим. Видимо, сплоченное семейство слуг клана ни питало к Тревельяну искреннее уважение: капсулу вылизали до блеска, двигатель работал без гула и вибрации, а в грузовом отсеке продуктовые контейнеры громоздились горой. Последнее было очень кстати – Тревельян мог не спускаться к наземной базе и не тревожить ее склад.

Машина еще не вошла в верхние слои атмосферы, когда за спиной Ивара раздался скрипучий голос:

– Не торопись спускаться, мальчуган. Сначала облетим планетку пару раз и потолкуем о твоих делах. Вот, к примеру, – не многовато ли ты раздаешь обещаний?

– Если ты о Курсе, так это обещание выполнено, – возразил Тревельян, однако снял навигационный шлем и, задав новую траекторию, коснулся клавиши автопилота. Сейчас капсула двигалась в меридиональной плоскости, и в данный момент под ними проплывал юго-западный материк. Горное плато, примыкавшее к берегам южного полярного океана, казалось с высоты малахитовым ковром с хрустальными жилками рек и терракотовыми пятнами утесов. Над ним, но глубоко внизу под капсулой, кудрявились облака, плывшие друг за другом в голубые сайкатские дали.

– Я не о Курсе, а о том, что ты обещал криогенной жестянке взять его к нам в компанию. А еще эта Ифта Кии, с ее имплантом и сексуальным аппетитом… Ты в самом деле хочешь прихватить ее с собой?

Тревельян откинулся в кресле. Кожа, надетая под комбинезоном, щекотала мышцы слабыми электрическими разрядами. Этот повышавший тонус массаж был очень приятен.

– Отвечаю по порядку. Обещание, данное Мозгу, я непременно выполню – в интересах Фонда заменить его земным аналогом. Неизвестно, что еще запрограммировал этот ньюри Кайтам… Как говорится в Книге Йездана, к большой дороге ведет множество тропинок, и все они извилисты. Лучше убрать Мозг со станции.

– Ну, так пусть отправится к каторжанам на эту их Кагиру Зенту, – предложил Советник. – Нам-то он зачем?

– Ты, случаем, не ревнуешь, дед? – с усмешкой осведомился Тревельян.

Вокодер робота издал серию каркающих звуков – очевидно, они имитировали смех.

– Не ревную, но испытываю законное недоверие к инопланетному мыслящему устройству. Это с одной стороны, а с другой – я был бы не прочь его погонять. – Командор умолк, потом проговорил с мечтательным оттенком: – Давненько я этим не занимался… Кто у меня нынче в штате? Ровным счетом никого, ни единого ублюдка! Ни капитана, ни лейтенанта, ни даже молокососа-энсина или какой-нибудь тыловой крысы… А ведь когда-то!.. Когда-то!..

Горное плато под ними обрывалось в море джунглей. Кроны гигантских деревьев скрадывали землю и все, что находилось на ней: холмы и реки, ручьи и лощины, скалы и большие валуны, след древнего оледенения. Но тот геологический период, когда с гор, подминая растительность, ползли ледники, давно прошел, и теперь континенты Сайката были теплыми и полными жизни. Воистину этот мир являлся жемчужиной среди других миров, большей частью холодных, мрачных и неприветливых!

– Если желаешь, я отдам Мозг в полное твое подчинение, – пообещал Тревельян. – Ты у нас командор, ты и командуй. А что касается Ифты Кии…

– Да?

– Всякий гуманоид без криминального прошлого может поселиться на любой планете Земной Федерации – конечно, в пределах выделенной квоты. Тем более красивая женщина… Кстати, квота кни’лина отнюдь не исчерпана. Они не любят ездить к нам.

– Странно, – молвил командор.

– Ничего странного. Они самолюбивы, горды и злопамятны, а поражение в войне…

– Я не об этом, парень. Странно, что этакий ловелас, как ты, неправильно оценивает женские желания. Эта наша красотка – плющ, лиана ядовитая. Ей не светлая любовь нужна и не семейное счастье, ей нужен покровитель, нужны наряды, развлечения, внимание и крепкая поддержка. Ты готов все это дать?

– Нет, – вздрогнув, сказал Тревельян. – Но это не значит, что ей закрыты пути на Землю или Гондвану. Дама вполне экзотическая, так что покровитель для нее найдется.