Боже, я никогда не разговаривала в постели!
– Ты должна видеть себя, ты прекрасна!
Серж никогда не говорил мне таких слов. Но почему? Ведь именно они и являются афродезиаками. А не «эти титечки» или «твоя жопка»! Сейчас я готова отдаться полностью этой незнакомой девице, я хочу, чтобы она взяла меня, овладела мной, сделала все, что захочет. Наслаждалась мной. Брала меня снова и снова. Она подкупила меня, и я доверилась ей.
– Какая ты сладкая! Из тебя так приятно пить, – она убирает губы, оставив внутри меня дерзкие пальчики.
Таня бережно наклоняется, чтобы попробовать меня. Марина одной рукой удовлетворяет мою, как выяснилось, ненасытную плоть, а второй ласкает Таню.
– Пойдем! – лукаво призывает моя совратительница, мы с Таней покорно следуем за ней. Три обнаженных возбужденных тела останавливаются перед огромным зеркалом, отражающим нашу порочную наготу.
– Смотри, ты рождена для любви! Твое тело живет для удовольствий! Ноги предназначены для того, что их ласкали, грудь – для того, чтобы ей восхищались, ягодицы – для того, чтобы возбуждать, а глаза – для того, чтобы видеть наслаждение.
Они гладят мое тело. Таня кладет меня на диван перед зеркалом, целует, снова запускает пальцы в меня. Они так глубоко... Боль, граничащая с наслаждением, порочность и чистота. Нежность и безумие.
Во всем этом какая-то нереальность происходящего. Марина исчезает и тут же возвращается с огромным, нечеловеческих размеров вибратором.
– Я выбираю безопасный секс! – сквозь стоны лепечу я.
Покорно натянув на орудие презерватив, Таня в который раз погружает в меня свои пальчики и сразу достает до заветного места, которое всю нашу семейную жизнь пытался найти Серж, но так и смог. Это точка наивысшего возбуждения. Я вьюсь на диване, как уж на сковородке, не отпуская Танину грудь. Боже, как прекрасно женское тело! Марина вводит агрегат в меня, медленно и плавно надавливая, вращая, то ускоряя, то замедляя ритм, меняя глубину. Мои бедра двигаются навстречу, я дерзко напрыгиваю на огромный вибратор.
– Не двигайся, просто получай наслаждение!
Я покорно останавливаюсь, слушаюсь. Я уже доверяю ей целиком. Она знает меня лучше, чем я сама.
А-а-а! А-а-а!
Я чувствую свою влажность, аромат женской кожи, нежность, трепетность прикосновений. А-а-а-а! Коленки трясутся, я вся дрожу, не могу сдерживать крик. Крик из глубины удовольствия, из настоящей страсти, из женской сути, из глубинной потребности быть желанной! Быть женщиной!
Оргазм – возможно, это он. Я лежу, не в силах свести широко раздвинутые ноги, слышу свое быстрое дыхание, сердце готово выскочить из груди. Невозможно открыть глаза. Нет сил... И не хочется.
Я не думала, что так может быть.
Наверное, только женщина знает, как доставить удовольствие другой. Только женщина может обнаружить тайные места, точки возбуждения и зоны максимального наслаждения.
Однажды на серфе я попала в шторм, не среагировала вовремя и была поймана волной. Она крутила меня, опускала на дно, поднимала на поверхность, она владела моим телом, сознанием, и в какой-то момент от страха и безысходности я сдалась и перестала бултыхаться. И вдруг ставшие нежными прикосновения волны выпустили меня, выкинув на берег. Волна накрыла с головой, невозможность справиться со стихией заставила расслабиться. Не надо сопротивляться возбуждению, главное – вовремя ему сдаться.
Мы попиваем шалфейную настойку, лежа голые в бассейне.
– Жить нужно в кайф! – мурчит Марина.
Сегодня я по-настоящему, на собственной шкуре, поняла, что такое сексуальное удовлетворение. Выражение «взяла за яйца», которое употребляют относительно мужчин, потерявших голову от любовниц, означает, что женщина удовлетворила его по полной и тем самым привязала к себе. Подсадила на себя, как на наркотик, сделала его зависимым. Ты можешь быть глупой прыщавой нескладехой, но если в искусстве секса тебе нет равных, ты получишь от жизни все, что хочешь. «На чужом х... в рай въехала», говорят про тех особ, что «взяли за яйца» мужчин.
– Н-н-да, хороший левак укрепляет брак! – бросаю я Тане.
– Да, только качественный! – улыбается она. – И плюс ко всему законный. То есть принятый обоими партнерами.
– Я, Танюш, если честно, все четыре года нашего общения считала тебя монашкой-затворницей. Такой правильной-правильной, скромной-скромной, тихой-тихой! Я в шоке!
– В тихом омуте!.. – лукаво улыбается прелестная нимфетка. – Я к ней несколько месяцев клинья подбивала. Она, знаешь, как перевернутая черепашка, ляжет под своего милого, замрет и тихо стонет, а он там, бедный, корячится. А минет она делает, как эскимо лижет, сосет только кончик... Пока не рассосется, до остального не притронется.
– Ну хватит меня смущать! – кокетничает Таня. – И откуда мне знать, чем мужской член отличается от эскимо?
– Ой, ладно тебе! Помнишь, как ты изображая страсть, стонала с таким серьезным лицом? Очень хотелось тебе посоветовать сперва решить твою проблему, а потом уже в постель идти.
– Ну, пожалуйста! – взмолилась Таня. – Я лучше сама расскажу. У меня реакция такая странная, когда милый в меня входит, в туалет хочется, пока схожу, пока вернусь, он уже сдал позиции. А теперь у меня ты есть, на разогреве!
Они радостно обнялись.
Прекрасная моя обольстительница выскользнула из воды и направилась к аудиосистеме. Громкий звук инструментальной музыки ударил по ушам, эхом отражаясь от воды.
– Потанцуем!
Вторая русалка резво выпрыгнула из бассейна, и два голых тела слились в танце. Они соединялись, расходились, снова сплетались в объятиях. Это было похоже на танец сказочных фей, эфирных, невесомых, обольстительных. Я с восхищением наблюдаю за их распущенностью – не развратной, но женственной! За их грацией – естественной, не вульгарной, манящей. Простота и непринужденность движений. Я так не умею.
Вылезаю из воды и понимаю, что не могу к ним присоединиться: у меня не получится так спонтанно и эротично двигаться. Я снова осознаю себя куском зачерствевшей каменной глыбы. Что-то срочно нужно сделать, чтобы превратить себя в текучую женственную глину. Иду одеваться.
– Мне пора!
– Жалко! – искренне расстроилась Лолита. – Только трусняки и насисьники не надевай.
– Слушай ее, – поддержала Таня. – Особый шарм есть в том, когда ты чувствуешь себя голой среди людей.
Хорошо, что я успела одеться, общий милый вернулся в гарем. Барышни нагишом встретили его и, визжа от радости, бросились ему на шею. Семейка эта выглядела вполне счастливой и довольной жизнью. Я мысленно благословила их и поспешила удалиться.
А милый молчит, ни слова о Серже. Видел небось его с новой теткой. Вот она, мужская солидарность. Он уже закрывал за мной тяжелую дверь и вдруг изменился в лице, размяк.
– Слушай, вернись домой, а? Может, хватит? Проучила! Мужик без тебя погибает!
Я натянуто улыбнулась. Такой погибнет, как же. Жди! Мой Серж не пропадет.
– Рада была увидеться. Пока! – включила я игнор, запрыгнула в машину и нажала на газ...
Чувствую себя очень уставшей. Вымотанной, будто мешки с углем разгружала. Непонятности в жизни отнимают много сил. Когда я чего-то не понимаю, это висит надо мной, как домашнее задание по математике, и требует срочного решения. Не для того, чтобы получить пять – для того, чтобы понять.
«Отдышаться» я решила за столиком маленькой неприметной кафешки. Пить кофе у окна, разглядывая пешеходов, я приучилась в Париже. С Сержем у нас была традиция каждый год, в апреле, ездить во Францию. Париж в это время цветет, мы сидим в кафешке, неторопливо потягиваем белое вино и обсуждаем проходящих мимо людей.
Как просто и удобно жить, когда твоя жизнь распланирована, когда ты знаешь, что будет в следующем апреле, июле, октябре... А сейчас я не знаю даже того, что случится завтра.
Лениво перемешивая кофе, вспоминаю события сегодняшнего дня. Оказывается, хороший секс очень даже возможен без любви. А что такое любовь? Наверное, это чувство, следствием которого является полное растворение в объекте любви. Этот объект для тебя – как твоя правая рука, ведь ты не сгораешь от страсти и вожделения, глядя на нее, но в то же время представить себя без нее не можешь. Получается, секс совершенно ни при чем. Секс возможен без любви – я же не люблю Таню или Марину так, как Сержа. Для секса необходимо влечение и чувствование. Влечение пробуждает в тебе некий объект, чувствование находится в тебе самой.
