— А разгребать нам?

— А разгребать вам. — Подтвердил начальник Канцелярии.

[1] Флот открытого моря (нем. Hochseeflotte) — основной военный флот германских кайзеровских ВМС. Базировался в Вильгельмсхафене

Умение махать шашкой, или подкидывать двухпудовые гири никогда не было главным достоинством воина. Таковых людей, многажды повсюду. Но вот умение найти верно того, кто важен и поразить его — есть главная добродетель воина.

Александр Суворов. Искусство побеждать.

Геополитическая реальность меняется прямо на наших глазах. Ещё недавно, крупнейшая империя в мире, Британия, развалилась на отдельные государства, когда под ударом российско-германский войск пала метрополия — Англия. Флот занитмавшийся охраной торговых путей, оказался отрезан не только от единого управления, но и от материальной помощи запасными частями и боеприпасами, которые на припортовом рынке не купить. Поэтому помыкавшись по морям-океанам, капитаны предпочли стать частью флота Индии, Австралии, Новой Зеландии и прочих бывших доминионов.

В этом смысле очень интересна история линкора Королева Елизавета, принадлежащего знаменитой серии Сверхдредноут. Мощный и отлично вооружённый корабль мог доставить неприятностей любому флоту, и капитан корабля решил прорываться в Портсмут.

Прекрасный план был полностью разрушен в порту Южно-Африканского Союза Порт-Элизабет, куда линкор пришёл для пополнения запасов угля. Команда специально обученных морских пехотинцев Российского флота, переброшенная на скоростном воздухолёте Орлан, проникла ночью на корабль и к утру на флагштоке уже висел Андреевский Флаг.

То, что было совершенно невозможно ещё пару месяцев назад, было совершено тремя десятками воинов, за считанные часы. И это тоже проявление того нового мира, что мы лицезреем сегодня.

Владимир Маяковский Московское Время. 3 мая 1926 года.

Российская Империя, Москва.

Замечено, что никогда русские не работают так эффективно как во время пожара, наводнения и войны. Всё вышеперечисленное, причём одновременно Николай создал своему начальнику штаба, и офицеры, стимулированные до предела, за двое суток буквально родили программу подготовки внутренней стражи для иностранных подразделений.

В программу входила физическая подготовка с перемещением по различным ландшафтам, как в одиночку, так и в составе группы, основы допроса, самая примитивная криминалистика, поиск, преследование и многое другое.

На время пребывания немецкого батальона, вся серьёзная учёба своих команд была перенесена на другие площадки, но к удивлению Николая, инструкторы и старшие офицеры Стражи, регулярно бывали на занятиях Ландвера, и что-то записывали в блокнотики.

Что именно, он узнал на итоговом совещании, когда немцы благополучно убрались восвояси. Оказалось, что криминалистика и основы допроса совсем не помешают сержантскому и офицерскому составу Внутренней Стражи, а боевое перемещение так и вовсе нужно вводить одной из основных дисциплин.

Когда и кто предложил для этих целей нанять француза Жоржа Эбера[1], Николай вспомнить не мог, но фамилию запомнил, и через друзей в Генеральном штабе России, узнал, что искомый человек, пребывает в отставке, живя в провинции и работая над книгой.

Конечно бывший морской пехотинец был настоящим патриотом Франции, но деньги решили вопрос, и уже в августе, он прибыл в Россию, для работы на курсах инструкторов.

Дальнейшее было делом техники. Признание, которого Эберу так не хватало на родине, в России ему дали с избытком включая прекрасный дом, с прислугой, и одной интересной барышней, бывшей балериной, умевшей красиво слушать и очень любившей деньги. А кроме того, начали готовить издание его книг, переведённых на русский язык.

Финансирование всего проекта пробил Белоусов — старший, которому тоже было интересно посмотреть, что из этого получится.

Тем временем, из Англии вернулись первые роты Внутренней Стражи которыми командовал начальник штаба, а на их место, вылетели свежие части под общим командованием Тимошенко. Но наградив и распустив в отпуск рядовой состав, Николай сначала собрал в зале сержантов, а затем отдельно и офицеров, поставил перед ними задачу написать короткий рапорт на двух страницах. На первой всё что было хорошо, а на второй всё что было плохо. Отдельно для желающих оставался третий листок, где они могли написать о всём том, что, по их мнению, следовало улучшить, и как это сделать.

Сержанты, в основном, отделались парой предложений, а те, кто серьёзно подошёл к делу, и написал большую работу, был в дальнейшем взят в работу и направлен на офицерские курсы.

Аналогично поступили и с офицерами. Кто-то просто сделал отписку, а кто-то настрочил по десять листов.

Своей академии у Внутренней Стражи не существовало, но была договорённость с академией Генштаба, об организации класса для обучения офицеров. Так что всем отличившимся было куда расти.

А с собранными материалами вновь разбирались штабные офицеры и по результатам этой работы были сделаны многочисленные выводы. Например, о недостаточной надёжности Скорпионов, которые плохо переносили некачественное топливо, и о малом количестве подготовленных санинструкторов. Потому что медпомощь зачастую приходилось оказывать не только бойцам и офицерам подразделения, но и гражданским лицам. Поэтому силами Главного Военного Госпиталя, была разработала носимая аптечка, и инструкция к её пользованию.

По итогам работы с предложениями, штаб Стражи выкатил обширный документ, который совершенно неожиданно затребовал к себе император Сергий.

Чего и как там решали в верхах, Николаю не рассказали, но ему и без того хватило забот. Постоянно метаясь между моторным заводом, бронефабрикой, где делали машины для пехоты, и конструкторскими бюро, он наконец нашёл то, что ему было нужно, и пробил изготовление пробной партии бронемашин — грузовиков, где могли поместиться до десяти солдат, а сама машина несла на себе пулемёт и автоматическую 23 мм пушку Дегтярёва.

На полигоне, машины показали себя прекрасно, носясь в грязи и песке, стреляя из всех положений, и самое главное работая даже на сырой нефти. Пятисотсильный двигатель конструкции Тринклера, показывал настоящие чудеса заводясь с полпинка в любом положении и от любой горючей жидкости.

Как-то фоном прошла новость о замужестве Елены Аматуни, которая нашла себе пару в лице полковника Александра Казакова — лётчика-аса и командира авиации Балтийского флота. Николай в телеграмме поздравил молодых и отправил курьером подарок. Золочёный пистолет Гром, для полковника и никелированный с золотыми накладками Есаул, для Елены теперь уже Казаковой.

Даже Анастасия Романова вроде как остепенилась, найдя себе постоянного поклонника и перспективного мужа — известного журналиста и художника Владимира Маяковского.

По слухам, у Елены Долгорукой тоже начался роман с каким-то молодым дипломатом, а Любава Рюрик, стала появляться в обществе княжича Друцкого — командира батальона Сварожского полка и известного ценителя дамской красоты.

Из всех старых подруг Николая, не пристроенной оставалась лишь Манька-пуля, которая наконец-то получила должность в центральном аппарате и перестала летать по всей России наводя страх на криминал. Теперь она — солидный чиновник в ранге надворного советника (подполковник), работала с документами и активно искала мужа среди сослуживцев и офицеров московского гарнизона.

Конечно продолжались попытки московских дам поймать молодого генерала и поставить в стойло, но две выпускницы Монастыря бдительно следили, чтобы на генерала никто ловил на провокации, полагая, что Николаю, для здорового цвета лица вполне хватит их самих. Поэтому, все заходы потенциальных невест теперь были исключительно в рамках хорошего тона и строгих норм морали. То есть только разговоры на приличные темы и в присутствии свидетелей.

Как ни странно, но такое положение вещей, Николая устраивало. Никаких любовей и скачек по этому поводу он не желал, а свой интерес к дамам спокойно реализовывал с Еленой и Дарьей, которые по очереди просачивались в его спальню, и исчезали под утро, чтобы к утренней тренировке быть во всеоружии женской красоты.