– Я? Хм. Буду работать в ТИПА-27.

Кол снова расхохотался.

– Литтектив! Всегда приятно встретиться с кем-то столь же недокормленным в финансовом смысле, как я сам. Ваш шеф – Виктор Аналогиа. Не обманывайтесь его сединой: разум остер, как нож. Остальные – рядовые оперативники. Малость бюрократы и малость умноваты, на мой вкус, но это вам с ними разбираться. Куда вас доставить?

– В отель «Finis». [7]

– Вы впервые в Суиндоне?

– Увы, нет, – ответила я. – Это мой родной город. Я ушла в армию в семьдесят пятом. А вы?

– Уэльская пограничная стража, десять лет. Я вляпался в одно темное дельце в Освестри в семьдесят девятом и обнаружил, что имею талант вот к этому дерьму. Когда оба подразделения слились, переехал сюда из Оксфорда. Я – единственный работник кола и молотка к югу от Лидса. У меня отдельный офис, но там уж очень одиноко. Может, знаете кого, кто хорошо владеет молотком?

– Боюсь, нет, – ответила я, удивляясь, как может человек в здравом уме сражаться с высшими силами тьмы за рядовое ТИПА-жалованье. – Но если я кого найду, я вам дам знать. А что случилось с Чеснеем? Когда я была здесь в последний раз, отделом руководил он.

По лицу Кола прошла тень, и он тяжело вздохнул.

– Он был хорошим другом, но поддался тени. Стал слугой Темного. Мне самому пришлось охотиться за ним. Вогнать кол и отрубить голову – это еще ладно. Куда тяжелее было рассказывать обо всем его жене. Она не слишком-то обрадовалась.

– Мне кажется, что я бы тоже расстроилась.

– Короче, – продолжал Кол, почти сразу же вернувшись в доброе расположение духа, – вы мне только лапшу на уши не вешайте, но какого хрена такому симпатичному сотруднику идти в суиндонские литтективы?

– У меня были неприятности в Лондоне.

– А, – понимающе ответил Кол.

– И я кое-кого ищу.

– Кого?

Я посмотрела на него и решилась. Если уж кому я верить, так Колу.

– Аида.

– Ахерона? Напрасно, сестренка. Поджарился, как отбивная. Разбился в машине и сгорел на джей-двенадцать.

– Он все подстроил. Так что, если что-то услышите…

– Уже договорились, Четверг.

– Только между нами?

Он улыбнулся:

– После заколачивания колов я лучше всего умею хранить секреты.

– Тормозните-ка…

Я мельком заметила яркие спортивные машины на стоянке по другую сторону дороги. Кол затормозил.

– Что такое?

– Я… мне нужна машина. Можете высадить меня здесь?

Кол, наплевав на знаки, тут же развернулся (а следовавшая за ним машина яростно взвизгнула тормозами) и пересек дорогу. Водитель начал было ругаться, но сообразил, что это черно-белая машина ТИПА-Сети, благоразумно заткнулся и уехал. Я взяла из багажника сумку.

– Спасибо, что подбросили. Я найду вас.

– Нет, я первый! – сказал Кол. – Посмотрю, что мне удастся откопать насчет вашего пропавшего приятеля.

– Спасибо за услугу. Счастливо. До встречи.

– Покедова, – послышался робкий голосок с заднего сиденья.

Мы оба обернулись. Мистер Кротки вернулся в человеческое обличье. Теперь на заднем сиденье сидел худой и, пожалуй, трогательный человек. Он был совершенно гол, очень грязен и скромно прикрывал срам руками.

– Мистер Кротки! Добро пожаловать к людям! – широко улыбнулся Кол и суровым тоном добавил – Значит, таблетки не пьем. А?!

Мистер Кротки жалко покачал головой.

Я еще раз поблагодарила Кола. Он тронулся с места, и я увидела, как мистер Кротки с довольно глупым видом машет мне через заднее стекло. Кол снова развернулся, заставив еще одну машину резко затормозить, и был таков.

Я смотрела на спортивную машину в первом ряду под вывеской «Распродажа». Ошибки быть не могло. Вот машина, появившаяся передо мной в больничной палате. И за рулем сидела я. Это я сама велела себе вернуться в Суиндон. Это я сказала себе, что Ахерон жив. Не вернись я в Суиндон, я не увидела бы машины и не купила бы ее. Вывод совершенно бессмысленный, но я знала только одно: машина должна быть моей.

– Чем могу помочь, мадам? – спросил угодливый продавец, возникший почти из ниоткуда, нервно потирая ручонки и обильно потея на жаре.

– Как давно у вас эта машина?

– «Спидстер»-356? Около полугода.

– Она за это время не попадала в Лондон?

– В Лондон? – повторил продавец, слегка озадаченный вопросом. – Точно нет. А что?

– Ничего. Я ее беру.

Продавец был несколько ошарашен.

– Вы уверены? Может, вам лучше купить что-нибудь более практичное? У меня хороший выбор «бьюиков», только что поступили. Экс-голиафовские, но с малым пробегом, понимаете…

– Эту, – твердо сказала я.

Продавец нервно улыбнулся. Машина явно стоила запредельно, и они уж и не надеялись заработать на ней. Он что-то невыразительно пробормотал себе под нос и побежал за ключами.

Я села за руль. Интерьер оказался до крайности спартанским. Я никогда не интересовалась машинами, но эта была совершенно особенной. Она зверски бросалась в глаза, замысловато расписанная красным, синим и зеленым, но понравилась мне с первого взгляда. Продавец вернулся с ключами, она завелась со второй попытки. Мы оформили все бумаги, и через полчаса я выехала на дорогу. Машина быстро разгонялась, рыча выхлопной трубой. Через пару сотен ярдов мы с ней были уже неразлучны.

Одним нажатием кнопки я превратила свою машину в открытую и поехала прокатиться за город. Летящий навстречу воздух нес прохладу, несмотря на летнюю жару. Знакомый пейзаж не слишком изменился, он был так же красив, как и в моих воспоминаниях. А вот Суиндон изменился очень. Город разросся и в ширину, и в высоту. Легкая промышленность выплеснулась за границы города, а стеклянные башни финансовых твердынь в центре стремились к небу. Жилая часть тоже разрослась, и сельская местность оказалась еще дальше от центра города.

Уже настал вечер, когда я затормозила перед обыкновенным домом на две семьи. На этой улице стояло около сорока или пятидесяти таких же домов. Я подняла верх и заперла машину.

Здесь я выросла. Окно моей спальни выходило на улицу над входной дверью. Дом состарился. Краска на рамах потускнела, штукатурка с каменной крошкой кое-где облупилась со стен. Я с усилием толкнула тугую калитку и с таким же трудом закрыла ее у себя за спиной – нет, это было еще труднее из-за толпы любопытных дронтов, тут же собравшихся у ворот посмотреть, кто пришел. Сообразив, что пришел кто-то смутно знакомый, они возбужденно заплокали.

– Привет, Мордехай, – сказала я самому старшему, который радостно раскачивался взад-вперед.

Всем им сразу захотелось общения, так что я немного постояла, почесывая каждого под подбородком, а они с интересом обшаривали мои карманы в поисках мармеладок, против которых дронты просто не могут устоять.

Моя мать открыла дверь на шум и бегом бросилась ко мне. Дронты благоразумно порскнули в стороны, поскольку, если мама движется быстрее, чем характерно для быстрой ходьбы, это опасно. Для жизни. Она крепко обняла меня. Я ответила тем же.

– Чет! – воскликнула она. Глаза ее блестели. – Почему ты не сообщила, что приедешь?

– Это был сюрприз, мам. Я получила работу в городе.

Она несколько раз навещала меня в больнице и в своей очаровательно рассеянной манере довела меня до изнеможения, выплеснув все подробности удаления матки у приятельницы и все слухи, волновавшие Женскую Федерацию.