В углу комнаты открылся портал. Я последний раз бросила взгляд на место, куда я никогда больше не вернусь, и шагнула сквозь свет.

Вспышка, треск электрического разряда. Замок Ферндин исчез, а вместо него возник знакомый обветшалый интерьер «Пендерин-отеля». Безотказэн, Виктор и Майкрофт, все сразу, бросились меня обнимать. Я передала руководство и стихотворение Майкрофту, который без промедления стал настраивать проход в «Как облако бродил я, одинокий».

– Аид? – спросил Виктор.

– Мертв.

– Совсем мертв?

– Окончательно.

Через несколько мгновений Прозопортал снова открылся, Майкрофт бросился внутрь и тут же вернулся, волоча Полли за руку. Она держала букет нарциссов и пыталась что-то объяснять:

– Мы же только разговаривали, Крофти, любовь моя! Ты ведь не думаешь, чтобы меня мог заинтересовать покойный поэт?

– В очередь! – возбужденно заявил Джек Дэррмо, размахивая экземпляром «Плазменной винтовки на войне».

Он запихнул книжку к червям и приказал Майкрофту открыть портал. Как только черви закончили обработку, Майкрофт подчинился. Дэррмо ухмыльнулся и сунул руку в мерцающий проем, нашаривая винтовку, которая была так хорошо описана в книге.

Вот только у Безотказэна появились другие планы. Он легонько пнул Дэррмо, и тот с воплем исчез в портале. Безотказэн дал отмашку Майкрофту, тот щелкнул выключателем, машина отрубилась, и связь книги с порталом прервалась. Джек Дэррмо тоже ошибся с выбором времени. Жаждая как можно скорее заполучить вожделенную винтовку, он не позаботился о том, чтобы голиафовские гориллы постоянно находились рядом. Когда появились телохранители, Безотказэн помогал Майкрофту уничтожать Прозопортал, предварительно достав оттуда червей. Рукопись «Джен Эйр» – с несколько измененным финалом – мы вернули представителю Федерации Бронте.

– Где полковник Дэррмо? – рявкнул первый охранник.

Виктор пожал плечами:

– Ушел. По каким-то делам, связанным с плазменной винтовкой.

Голиафовцы собирались задать и другие вопросы, но тут собственной персоной заявился министр иностранных дел Уэльса и изрек, что, раз все улажено, нас проводят за пределы Республики. Голиафовские оперативники начали было спорить, но их быстренько вытолкали из комнаты представители Валлийской Республиканской армии, которым на угрозы «Голиафа» было решительно наплевать.

Нас увезли из Мертира в президентском лимузине и высадили в Эбертоу. Представитель Федерации Бронте всю дорогу хранил ледяное молчание – мне показалось, что он не очень-то доволен новым финалом. Когда мы добрались до города, я ускользнула от всех, добежала до своей машины и на максимальной скорости погнала в Суиндон. Слова Рочестера все еще звучали у меня в голове. Свадьба Маргариточки и Лондэна должна была состояться в три часа пополудни, и я твердо намеревалась присутствовать.

В пять минут четвертого я, взвизгнув тормозами, остановилась перед церковью Нашей Благословенной Владычицы Омаров – к великому удивлению фотографа и водителя огромной «испано-сюизы», стоявшей наготове в ожидании молодой четы. Я глубоко вздохнула, постояла, собираясь с мыслями, и, чуть дрожа, поднялась по ступеням главного входа. Громко играл орган. Поначалу я почти бежала, но вдруг замедлила шаг, утратив мужество. Какого черта я тут делаю? Неужто я и вправду думаю, что если я вдруг откуда-то вынырну после десяти лет разлуки, то человек, которого я когда-то любила, вот так все бросит и побежит на мне жениться?

– О да! – сказала какая-то женщина своей спутнице, проходя мимо меня. – Лондэн и Маргариточка так любят друг друга!

Я почти затормозила, отчаянно надеясь на то, что опоздала и не надо будет ничего решать… Церковь была полна народу, и я незаметно проскользнула прямо к купели в форме омара. Я видела стоявших впереди Лондэна и Маргариточку в небольшой компании подружек невесты и мальчиков, несущих ее шлейф. В церковке было много людей в военной форме, крымских друзей Лондэна. Я увидела женщину, наверное, мать Маргариточки – она шмыгала в платок. Папа Муттинг нетерпеливо поглядывал на часы. Со стороны Лондэна присутствовала его мать, которая держалась особняком.

– Я прошу и требую от вас обоих, – произнес священник, – если кому-либо из вас известны препятствия, из-за которых вы не можете сочетаться законным браком, признайтесь нам.

Он замолчал. Гости зашушукались. Мистер Муттинг, недостаток подбородка у коего с лихвой компенсировался объемом шеи, забеспокоился и нервно обвел взглядом церковь. Священник повернулся к Лондэну и открыл было рот, чтобы продолжить обряд, но тут сзади раздался громкий, звонкий голос:

– Брак не может состояться, я заявляю, что препятствие существует!

Сто пятьдесят голов повернулись на звук. Один из приятелей Лондэна громко расхохотался – явно счел это шуткой. Однако выражение лица незнакомца говорило, что дело серьезное. И папаша Маргариточки вовсе не склонен был воспринимать происшедшее как шутку. Лондэн был знатной добычей для его доченьки, и маленькая безвкусная шутка не имела права мешать венчанию.

– Продолжайте! – мрачнее тучи рявкнул он на святого отца.

Священник посмотрел на незнакомца, затем на Маргариточку и Лондэна и наконец на мистера Муттинга.

– Я не могу продолжать, раз такое заявление сделано. Я должен выяснить, соответствует ли оно действительности, – сказал он с видом мученика.

Никогда прежде с ним такого не случалось.

Мистер Муттинг побагровел. Будь незнакомец к нему поближе, он ударил бы его.

– Что за чушь собачья? – взревел он, и вся церковь загудела.

– Это не чушь, сэр, – четко ответил незнакомец. – Нерасторгнутый брак одной из сторон вряд ли можно назвать чушью.

Я уставилась на Лондэна, который, казалось, был совершенно сбит с толку таким поворотом событий. Он что, уже женат? Я не могла в это поверить. Я обернулась к незнакомцу, и сердце у меня замерло. Это был мистер Бриггс, адвокат, которого я последний раз видела в Торнфильдской церкви! За спиной громко зашуршало платье; обернувшись, – увидела миссис Накидзима. Она улыбнулась и приложила палец к губам. Я нахмурилась, священник справился с волнением и заговорил:

– А каков характер этого препятствия? Вдруг его можно устранить? Объяснитесь.

– Едва ли, – последовал ответ. – Я назвал его непреодолимым, и я говорю не без оснований, препятствие состоит в том, что один брак уже заключен.

Лондэн и Маргариточка с подозрением посмотрели друг на друга.

– Так кто ты такой, черт тебя побери? – взревел мистер Муттинг. Он единственный был готов действовать.

– Моя фамилия Бриггс, я поверенный из Лондона, Дэш-стрит.

– Хорошо, мистер Бриггс, может, вы будете так любезны поведать нам о прежнем браке мистера Парк-Лейна, чтобы мы могли разоблачить этого трусливого гада!

Бриггс посмотрел на мистера Муттинга, затем на чету перед алтарем.

– Мое заявление не касается мистера Парк-Лейна. Я говорю о мисс Муттинг, или, по мужу, миссис Маргарите Пижжон!

По церкви пронесся вздох изумления. Лондэн уставился на Маргариточку, та швырнула свой венок на пол. Одна из подружек невесты разрыдалась, а мистер Муттинг шагнул вперед и схватил Маргариточку за руку.

– Мисс Муттинг вышла замуж за мистера Мюррея Пижжона двадцатого октября тысяча девятьсот восемьдесят первого года, – возвысил голос мистер Бриггс, перекрывая гул толпы. – Венчание происходило в Саутуорке. Никаких прошений о разводе в документах не обнаружено.