Она кивнула.

— Я думаю, что эта сумма была указана в документе о разрешении вашего с мужем спора.

— Да. После развода со мной он, естественно, не собирался делать меня единственной наследницей имущества.

— Но старое завещание еще не выполнено?

— Я не знаю.

— Вы бы знали, если бы он составил новое завещание в вашу пользу?

— Он мне говорил о подобном намерении. Естественно, старое завещание он не оставил в силе.

— В любом случае ваш выход за него замуж делает прежнее завещание недействительным. При условии, конечно, что ваш брак был законным.

— Естественно, он был законным. Почему вы поднимаете этот вопрос?

— Это образ мышления юриста, — сказал Мейсон. — Приходится учитывать все возможные варианты. Почему ваш брак оказался столь недолговечным?

— Он… я… Он был значительно старше меня.

— На сколько лет?

— На пятнадцать лет.

— Он знал об этом, когда брал вас в жены?

— Конечно.

— Тогда это не имеет никакого значения.

— Мистер Мейсон, для меня довольно болезненно вновь проходить через все это. Я была личные секретарем Гарвина. Он женился на Минерве. Постепенно он начал осознавать, что Минерва — бесстыдная, эгоистичная, расчетливая и опасная женщина. Естественно, что он начал все больше доверять мне, а я — симпатизировать ему. Я думаю, что нас обоих охватило чувство взаимной привязанности. Мы оба оказались как бы под гипнозом обстоятельств и начали постепенно осознавать, что возникла сильная взаимная симпатия. У нас развилась романтическая привязанность друг к другу. Мистер Мейсон, я не хотела бы больше говорить на эту тему. Эти страницы жизни для меня закрыты.

— Вы можете думать, что они закрыты, — возразил Мейсон, — но до того, как вы покончите с этим делом, книгу вновь откроют. Эти страницы будут в центре внимания общественности, и их будут листать одну за другой. Они появятся на первых полосах основных газет города.

Она посмотрела на Мейсона с нескрываемой тоской в глазах и внезапно резко поднялась:

— Мистер Мейсон, я иду в отель. По телефону сообщу, где остановлюсь.

— Хорошо, — сказал Мейсон, — устраивайтесь. Ни в коем случае не вздумайте уехать из города или скрыться, потому что это дает в руки обвинения сильное оружие против вас. В вашем случае отъезд из города будет истолкован как доказательство вашей вины. Полиции хотелось бы, чтобы вы приняли какие-то меры, чтобы скрыться. Именно поэтому Трэгг не арестовал вас и не пригласил в полицейское управление для снятия допроса. Под честное слово он оставил вас на свободе в городе, надеясь, что вы попытаетесь скрыться, по крайней мере попытаетесь уехать в Неваду. В этом случае они остановят вас еще на территории штата Калифорния и под арестом доставят обратно в город, заявив, что вы предприняли попытку бежать.

— И попытка побега будет использована в суде?

— Да, как доказательство вашей вины.

— Спасибо, что рассказали мне об этом, — заявила миссис Гастингс. — Обещаю, что я не нарушу своего слова.

Как только Аделла Гастингс вышла из кабинета Мейсона, адвокат сказал Делле Стрит:

— Свяжись с Полом Дрейком, Делла. Попроси его сразу же зайти ко мне.

Делла Стрит набрала номер и, положив на место телефонную трубку, сказала:

— Он идет сюда.

Через тридцать секунд раздался условный стук в дверь, и Делла Стрит впустила в кабинет Пола Дрейка.

— Здравствуй, красавица, — сказал Дрейк. Повернувшись к Мейсону, Пол спросил: — Тебе нужны какие-либо дополнительные данные о владельцах тех двух машин из штата Невада, Перри?

— Я еще не знаю, — ответил Мейсон. — У меня есть для тебя срочная работа.

— Какая?

— В ящике стола у меня был револьвер, — сказал Мейсон. — Кто-то украл его или сегодня ночью, или рано утром, до открытия офиса. Я хочу, чтобы ты выяснил, кто украл револьвер, и вернул его мне.

— Это важно?

— Очень важно. Если я не получу револьвер обратно, меня обвинят в сокрытии улик.

— Интересно, как это можно сделать?

— Я еще не знаю, — ответил Мейсон. — Мой рассказ и рассказ моей клиентки звучат почти неправдоподобно, и, если соединить их вместе, получится фантастическая история, в которой хороший, обладающий сарказмом окружной прокурор наделает столько дыр, сколько их не сыщешь и в швейцарском сыре.

— И смею тебя уверить, — сказал Дрейк, — есть такой окружной прокурор, который в полной готовности ждет такой возможности.

— Да, есть, — подтвердил Мейсон.

— У тебя есть какие-то идеи? — спросил Дрейк.

— Я думаю, — сказал Мейсон, — револьвер украл человек, который был хорошо осведомлен о том, что он собирается делать. Мне не хотелось бы этого говорить, Пол, но у меня есть серьезные подозрения, что моя клиентка, Аделла Гастингс, имеет к краже определенное отношение. Очевидно, она была здесь и взяла револьвер.

— Что тебя наводит на эту мысль?

— Во-первых, она знала, где лежит револьвер.

— Если у тебя есть оружие, — заметил Дрейк, — его можно хранить только в двух местах: в сейфе и в ящике стола.

— Я знаю, — ответил Мейсон, — но нет никаких следов, что здесь, в кабинете, что-то искали.

— Нет никакой необходимости устраивать обширный поиск. Если бы я искал оружие, то в первую очередь я бы заглянул в верхний правый ящик стола.

— Мне не кажется, что здесь работал профессиональный взломщик, — сказал Мейсон. — Думаю, что замки не повреждены. Кто-то, очевидно, вошел сюда или ночью, или рано утром. Вечером сюда никто не может прийти, не зарегистрировавшись в журнале, который находится у лифтера, не указав, кого он хочет посетить и время прихода. При выходе из здания посетитель должен проставить время и расписаться.

Дрейк кивнул.

— Если это случилось вечером, под подозрение подпадает много людей. Значительное число адвокатов приходит сюда после ужина для встречи со своими клиентами или наведения справок в библиотеке. У меня возникает подозрение, что кража была совершена утром. Поэтому прежде всего необходимо проверить записи в журнале, посмотреть, кто приходил сюда рано утром.

— Как рано?

— Начни с двух-трех часов утра. Да это и не важно. Возьми первого посетителя.

— Хорошо, — сказал Дрейк. — Я приступаю к делу. Это не займет много времени. Если хочешь, могу принести журнал сюда.

— Иди возьми его, — сказал Мейсон. — Но у меня к тебе еще одно дело. Я хочу, чтобы ты проверил Минерву Шелтон Гастингс. Это вторая жена Гарвина Гастингса. Его третья жена, Аделла Гастингс, моя клиентка. Для твоего сведения, Гарвин Гастингс был обнаружен сегодня мертвым. Его убили. Во время сна в голову были произведены два выстрела. Мне хотелось бы прояснить прошлое Минервы Гастингс.

— Хорошо, — сказал Дрейк. — Я поручу это дело своим людям, а сам спущусь вниз за регистрационным журналом, если ты не возражаешь.

— Нет, не возражаю.

Дрейк вышел, а Мейсон, задумчиво нахмурившись, начал мерять шагами свой кабинет.

— Это, должно быть, случилось утром, — сказал он как бы про себя, продолжая ходить по кабинету, опустив голову и устремив взгляд вниз.

Внезапно он повернулся:

— Делла, когда у нас убирают помещения?

— Вы имеете в виду эти офисы?

— Да.

— На этом этаже — утром. Этажом ниже — ночью. Оба этажа убирает одна и та же женщина.

— Мне кажется, что они производят уборку утром, — сказал Мейсон. — В разное время ночью мы были на работе и никогда не видели уборщиц.

— Думаю, что они начинают уборку около шести часов утра, — сообщила Делла.

— Что ты скажешь о женщинах-уборщицах? Можно ли их подкупить или обмануть?

— Обмануть, очевидно, да, — сказала Делла. — Подкупить — вряд ли. Они довольно ответственные люди.

Адвокат кивнул, продолжая ходить по кабинету. Дрейк постучался в дверь. Делла впустила его.

— Я думаю, мы на правильном пути, первая крыса уже бросилась из ящика, — сказал Дрейк.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Мейсон.