— Что-то не хочется… Вы купайтесь, а я на шезлонге поваляюсь.

Надеваю солнечные очки и устраиваюсь в теньке на шезлонге недалеко от бассейна, незаметно подглядывая за подружкой и ее бойфрендом. Они плещутся, как дети. Мигель демонстрирует ей сальто в воду, различные кувырки под водой. Все это чередуется с обнимашками и поцелуйчиками. Украдкой бросают на меня взгляды. А я притворяюсь спящей.

Света очень легкая в общении. У нее много друзей, но лучшей подругой она считает меня. Поэтому знаю ее, как никто другой. Я не раз задумывалась, почему к тридцати годам она так и не вышла замуж. Ухажеров всегда было хоть отбавляй. Чему тут удивляться — она настоящая красавица. Но есть в ней одно свойство, которое меня не на шутку тревожит. Она растворяется в каждом своем парне. Превращается в его отражение, забывая о себе. Вот, например, пару лет назад она встречалась с Павлом. Байкером. И вот наша Света тоже стала байкершей, не пропустила ни одного заезда, посещала все их тусовки, перезнакомилась и подружилась со всеми его друзьями. Потом был Вячеслав, заядлый рыбак. Я охренела, когда узнала, что она поехала с ним на Байкал на подледную рыбалку. А потом слала мне фото пойманных окуней и утверждала, что на опарыша клюет лучше, чем на мотыля!

Следом шли поклонник протеиновых коктейлей Алексей и коллекционер рептилий. Так Светик нарастила мышечную массу и завела себе королевского питона.

Сейчас, глядя на Мигеля с повадками четырнадцатилетнего подростка, замечаю, что подруга тоже заметно помолодела. Я не знаю, почему так происходит. Не думаю, что у нее какие-то комплексы. И семья у них благополучная. Но каждый ее роман заканчивается спустя два-три месяца. Иногда ее парень теряет к ней интерес, иногда она перегорает, устав жить чужой жизнью. Так или иначе, по приезду домой, я планирую уговорить ее записаться к психологу. С этим нужно что-то делать, иначе так и останется старой девой.

В шесть я снова принимаю душ. Волосы решаю не собирать. Они хоть как-то скрывают синяк на шее. Надеваю белые кружевные трусики и легкое платье того же цвета. На лице подправляю только брови, глаза не трогаю, они и так светятся.

Влюбленная парочка на террасе попивает шампанское. В какой-то момент их хихиканье прекращается и я слышу голос, от которого мое глупое сердце делает сальто — мортале. Внезапно мне становится страшно, потому что я не знаю, как мне себя вести с ним. Прыгать, как Света, не смогу. Прятаться тоже не вариант. Поэтому глубоко вздохнув и улыбнувшись себе в зеркало, открываю дверь и выхожу на террасу.

— А мы уже познакомились! — нараспев произносит Света, глядя на Андрея.

Мне не нравится ни ее голос, ни ее взгляд. Возможно, тут ее винить не в чем, она реагирует на него так же, как и все женщины этой планеты. Так же, как и я… Потому что он неотразим. Сегодня на нем темно-серые деловые брюки и белая рубашка. Без галстука. Две верхние пуговицы расстёгнуты. Рукава закатаны до локтя. Выглядит немного уставшим, наверное, весь день работал.

В два шага Андрей оказывается возле меня, притягивает одной рукой за плечи и прижимается губами к моему виску. Не передать словами, как я благодарна ему за это. Не знаю, осознанно или нет, но одним этим жестом он поставил на место мою самоуверенную подругу. Сверкнув глазами, Света натягивает дружелюбную улыбку.

— Ну, мы, наверное, пойдем…

— Отлично повеселиться!

Как только дверь за нами закрывается, Андрей привлекает меня к себе.

— Привет, — шепчет мне в губы.

— Привет! — отвечаю я со стоном, зарываясь пальцами в его волосы.

Не дожидаясь его дальнейших действий, я сама прижимаюсь к нему губами. Он в ответ опускает обе руки на мои ягодицы и с силой сжимает их. Немного больно, наверное, надавил на синяк.

— Ужинала?

Я отрицательно машу головой, запоздало соображая, что он голодный и уставший. Андрей отпускает меня, подходит к внутреннему телефону и, сняв трубку, делает заказ на виллу.

— Хотел сходить с тобой в ресторан, но вдруг передумал.

— Устал? — спрашиваю я.

Усмехнувшись, Андрей садится в кресло, и резко дернув меня за руку, усаживает верхом на колени лицом к себе. Проводит подушечкой большого пальца по щеке, потом по нижней губе, немного оттягивает ее на себя. Спускается к шее, откидывает волосы за плечи и замирает. Увидел укус. Поворачивает мою голову в сторону, хмуро разглядывая лиловое пятно. А потом неожиданно прижимается к нему губами.

— Прости… не сдержался, — тихо говорит он, обдавая шею горячим дыханием, — крышу снесло.

О, Боже! Да конечно, я прощаю! Только не переставай целовать меня. И больше всего я хочу, чтобы ураган Катрина снова снес тебе крышу.

Я прикрываю глаза и нерешительно прижимаюсь промежностью к его паху. Наблюдаю за его реакцией из — под опущенных ресниц. Одной рукой он приподнимает меня за попу, а другой ныряет вниз, и, отодвинув трусики в сторону, входит в меня двумя пальцами. От неожиданности и переполнявших меня эмоций я громко всхлипываю, а Андрей прикусывает мочку уха и хрипло шепчет на ухо:

— Хочешь меня…

— Ты меня тоже… — отвечаю ему в тон, покачивая бедрами в такт движениям его пальцев.

— Сстерва! Расстегни ремень! — командует он.

Дважды мне повторять не надо. Торопливыми движениями выполняю его приказ, расстегиваю ширинку и осторожно освобождаю член из боксеров. Он большой, совсем не такой, как у бывшего мужа. Другой размер, форма, головка. Поглаживаю его аккуратными движениями вверх — вниз, мне нравятся эти новые ощущения гладкой тонкой кожи у меня в руке. К Владу я редко прикасалась руками, только, когда он сам просил. Нет, неприятно не было, просто даже не думала об этом. С Андреем все иначе. Хочется всего и сразу. Трогать, вдыхать его запах, попробовать на вкус.

Я продолжаю ласкать его рукой, а в голову вдруг приходит шальная мысль:

— Я хочу облизать его… — поднимаю голову и натыкаюсь на тяжелый взгляд мужчины.

— В следующий раз, — цедит сквозь губы, достает из кармана рубашки презерватив, разрывает зубами фольгу и быстро раскатывает его вдоль члена. Приподняв мои бедра, резко опускает вниз, входя в меня до упора.

Замирает на секунду, а затем начинает ритмично насаживать меня на себя, не отпуская моего взгляда.

— Нравится?

— Да, — говорю на выдохе.

И мне действительно нравится, хочется, чтобы это длилось вечно. Его властный взгляд подчиняет, и одновременно разжигает страсть. Внизу живота нарастает истома, мне становится жарко, не хватает воздуха. Я хватаю его открытым ртом. Хочется снять всю одежду и с себя, и с Андрея, почувствовать пальцами не ткань его рубашки, а покрытую испариной горячую кожу. Внезапно он останавливается, снимает меня с себя и, словно прочитав мои мысли, приспускает лямки моего сарафана, освобождая грудь. Облизывает языком сосок, берет его в рот, посасывает, прикусывает. Я зарываюсь руками в его волосах. Одновременно ласкает пальцами вдоль складок. Я теряю голову, пытаюсь развести ноги еще шире, хотя шире, кажется, уже некуда. Прогибаюсь в спине, прижимаю голову Андрея к себе со всей силы. Сдерживать стоны становится все сложнее… Его пальцы вытворяют что-то невероятное…

— Только не останавливайся… Умоляю…

Но, вопреки моим мольбам, его пальцы останавливаются. Я протестующе хнычу, а он тихо, но властно:

— Сама…

Я непонимающе хлопаю глазами, никак не могу понять, чего он хочет от меня. Его пальцы все еще между моих половых губ, там, где все горит и требует его действий,… но ничего не делают!…

— Сама, — повторяет он твердо.

Я начинаю осторожно скользить раскрытой промежностью вдоль его двух пальцев, тереться о них клитором. Остро, пошло, грязно… Но так сладко… Андрей прожигает меня взглядом. Я вижу, что он тоже на пределе, дыхание сбитое, грудь тяжело вздымается, но он себя сдерживает. Останавливаюсь, беру в руку его член, пару раз провожу вверх-вниз, и самостоятельно насаживаюсь на него. Начинаю двигаться медленно, постепенно ускоряя темп. И впервые ловлю от этого кайф. Никогда раньше я не любила эту позу, никак не могла поймать ритм, тут же снова все иначе. Я то ускоряюсь, то замедляюсь, то самостоятельно трусь об него клитором. Напряжение нарастает, когда на задворках моего сознания мелькает мысль: «Это безумие. Не я. Не со мной. Это сон. Я и он… Это невозможно. Занимаюсь сексом с малознакомым мужчиной, отдавая ему всю себя, и желая всего его»…