— Император приглашает тех, кого хочет и это, бесспорно, его право, но, дорогая, никто не обязан с ними общаться.

Она поняла, что ото любовницы Императора. И эта девушка, эта женщина была одна из них.

Лея увидела её. Женщина обернулась, продолжая лавировать среди фруктовых башен, ювелирных лавок, ярких витрин и огней базарной площади, напоминая маленькую рыбку, которая надеется ускользнуть от более крупной среди зарослей кораллов. Она бросилась бежать, Лея устремилась так же, петляя меж изворотливых торговцев, лавочников и антигравитационных линий для вагонов, спускающихся из аркад.

«Она не намного меня старше», — подумала Лея, нырнув в аллею. Миновав её открытую пасть, она обернулась на сужающуюся перед ней перспективу. Старинные дома вокруг базарной площади возвышались над уходящими вглубь полуразрушенными фундаментами и первыми этажами наиболее древних построек города. Лея бесшумно скользнула вниз по короткому лестничному пролёту. Проскочив мимо наклонившихся колонн, она увидела зал, служивший раньше бассейном для горячего источника и ставший теперь оригинальным открытым погребом под домом с искусственно сверкающими белыми стенами. Погреб был по колено заполнен клубящимися парами, слегка отдающими серой и кретчами. Выпрыгнув наверх с противоположной стороны, она снова оказалась на аллее.

Женщина скрылась за стеной упаковочных контейнеров, ожидая пока Лея исчезнет в аллее, чтобы вернуться назад.

Стройная и маленькая, совсем как ребёнок, такая же как одиннадцать лет назад. Совершенный овал лица, ни одной морщинки. Её быстрые глаза не знали, что такое бессонная ночь. Лее вспомнился совсем не относящийся к делу обширный каталог Крей с рекламой крема «Антиморщин Слуфбери» и Фрукты Камба Молтокиан", сохраняющих свежесть кожи. Тяжёлый хвост из чёрных волос, свисающий вдоль спины, на свету слегка отливал бронзой. Волосы, когда-то виденные Леей короной тщательно уложенных прядей, остались нетронутым серебром.

Всю дорогу от дома до аркады Лея пыталась вспомнить её имя и, ступив между двух столбов из застывшей лавы, обрамляющих вход в аллею, она произнесла.

— Роганда.

От неожиданности женщина обернулась и прижала ладонь к губам. Среди блуждающего, рассеивающегося в тени тумана невозможно было определить выражение её глаз, но, немного спустя, Роганда подошла ближе и в низком реверансе присела перед Леей.

— Ваше Высочество.

Лея никогда раньше не слышала её голоса. Тётушка Роже слишком хорошо следила за тем, чтобы между ними было соответствующее расстояние. Этот голос звучал нежно, с по детски сладким пришёптыванием.

— Я умоляю вас не выдавать меня.

— Кому? — практично осведомилась Лея, жестом разрешив ей подняться.

Хорошо заученное ею движение, результат упорных трудов тётушкиного учителя, получилось непроизвольно, как лёгкий отголосок утраченного.

Роганда Исмарен — не была единственной, кто опасался здесь своего разоблачения. Возможности Леи и Хэна в их расследовании, если здесь действительно было что-то достойное более близкого знакомства, могли резко ограничиться в случае обнаружения, кем они являются на самом деле.

Роганда поднялась на ноги, взмахнув краем одежды, разогнавшим туман, поднимавшийся от фундамента дома, построенного в низкой и наиболее влажной части улицы.

— Им, — сказала она, кивнув в сторону суетливо шумящей базарной площади, почти не видимой за клубами пара.

Её жест остановился на каменном фундаменте одного из домов, образующих белое кубическое пространство вокруг них, с красивыми террасами, решётками и лестницами. Каждое движение девушки выдавало исключительную отточенность жестов профессиональной танцовщицы. Она не уступала Лее в умение преподнести себя.

— Никому в этом городе. Империя рухнула не так уж давно, но даже те, кто появились позже имеют достаточно оснований ненавидеть слуг Императора.

Лея немного расслабилась. Девушка, похоже не нашла оружия. Разве что какой-нибудь кинжал или фантастически маленький пистолетик могли притаиться где-нибудь между складок её незамысловатого платья из белого полотна, облегающий покрой которого сводил такую вероятность до минимума. Как любовница Палпатина, Роганда попадала под перекрёстный огонь между друзей и врагов Императора. Лея невольно поразилась, как ей удалось вырваться из Корусканта.

— Здесь, семь лет назад, я обрела покой и безопасность. Не надо заставлять меня снова искать новый дом, — тихо добавила Роганда, умоляюще сложив руки.

— Нет, конечно я не стану, но почему ты выбрала именно это место? — смущённо спросила Лея.

Она помнила её только на приёме у Императора. Бриллианты украшали свисающее с головы Роганды покрывало, расшитое тяжёлыми полосами золота и целым созвездием сияющих топазов, рубинов, ситриков. Запомнились красиво задрапированные складки переливающегося шелка её одеяния, поддерживаемые драгоценностями и образующие волнистые линии вокруг выложенных алмазами брошей, размером с её растопыренную ладошку. Бриллиантовые цепи, тонкие, как нити вышивки, свисали рядами, подчёркивая изгибы ослепительно золотистого воротничка. Впечатление от волос Роганды усиливали вплетённые местами кружева и шёлковые ленты всех оттенков золотого и алого. Её маленькие белые руки утопали в блеске удивительных крошечных колечек.

Но Роганда не торопилась с ответом и отступила назад.

— Зачем вы спрашиваете меня об этом? Здесь в стороне от пересечения дорог… Никто не знает это место и не станет меня здесь икать. Ни повстанцы, от которых я убежала с Корусканта, ни военно начальники, которым бы хотелось вернуть все назад. Я хочу только покоя.

Она застенчиво улыбнулась.

— Раз уж вы зашли так далеко, может быть заглянете ко мне в гости?

Роганда повела рукой в сторону аллеи.

— Мои апартаменты, правда, не отличаются особой элегантностью, на зарплату упаковщика фруктов трудно найти что-либо подходящее, но я по-прежнему могу гордиться своим кофе. Это, пожалуй, единственное, что осталось у меня от былого блеска.

Кофе, подаваемое на приёмах у Императора, представляло из себя нечто особенное, Лея навсегда запомнила его вкус. Он поставлялся со специальных плантаций соответствующих по климату миров, экспортирующих эти сорта только для Императора, в том числе и знаменитый Винный, известный трудностью его выращивания. Однако путешествие среди аркад на окраину города не очень привлекало Лею.

— В другой раз. И всё-таки мне кажется, что существует масса других мест, где ты могла бы остановиться? — слегка качнув головой, ещё раз поинтересовалась Лея

— Вдали от дорог не так уж и много.

Роганда попыталась улыбнуться, отбросив прядь волос, упавшую поперёк бровей. Её кожа отличалась чистотой, бледная, почти белая, как у тех кто живёт без солнечного света на кораблях, в пещерах, туннелях или мирах, где жалкие лучи солнца, просачивающиеся сквозь туманную атмосферу, поглощаются специальными кристаллическими куполами.

— Да и контрабандистов почти не стало. Я не знаю, что известие о моём присутствие вряд ли порадует республиканцев. Они слишком ненавидят имя Палпатина, и те кто не были объединены.., так как он объединял… никогда не поймут, что значило отказаться от такого объединения.

Лея вспомнила рассказы Люка об его службе Клану Императора и содрогнулась.

— Ну, а как же миры и города под управлением самостоятельных правителей и новых диктаторов? Или миры, где сохранили своё влияние древние аристократические династии?..

Девушка вздрогнула, как будто ветер из аллеи обдал её ледяным холодом вместо нестерпимого жара дрейфующих паров.

— Многим из них я была представлена, как подарок… Единственное, что я хочу… это забыть.

— Что ты делала у нашего дома?

— Я ждала вас, — откровенно заявила Роганда. — Мне хотелось поговорить с вами на едине. Я узнала вас прошлой ночью, когда ваш дройд провалился… Я надеюсь, вам удалось без проблем снова найти дорогу? Я почти уж собралась помочь вам, но… не знаю как и сказать. Как правило все мои попытки найти поддержку среди тех, кто знал меня раньше при дворе закончились плачевно. И я по опыту знаю… Мне слишком досталось, чтобы повторять глупости тех дней.