Но вот слова…

Взаимоотношений? Он что, серьезно думает, что я подпишусь на подобные псевдоотношения и буду вне себя от счастья?!

Хотя, о чём это я… Ведь на его шею вешается каждая встречная девушка. Даже не каждая вторая.

— Только через мой труп! — упрямо смотрю в его глаза, но разноцветный взгляд вновь утягивает меня в бездонный омут. Что тут же отдаётся приятным импульсом по всему телу, но особенно внизу живота.

— Мне кажется, ты нагло врёшь, Снежинка. Этот голодный взгляд, направленный на мои губы, говорит о том, что ты уже таешь, растекаясь в моих руках. — довольно проурчал мне на ухо Грозовский, слегка прикусывая мочку, от чего я тут же дернулась.

С досадой поняла, что дернулась я отнюдь не от того, что мне неприятно. Наоборот. От того, что слишком приятно. Что прошибло током всё тело, наполняя его истомой. И ожиданием продолжения.

Нет… Нет! Я не могу! Просто не могу так!

И когда его рука скользнула по талии к бёдрам, я поняла, что надо бежать. И чем скорее, тем лучше. Иначе, он точно добьется своего, потому что каждое его прикосновение на корню губило любые попытки сопротивления.

Воспользовавшись тем, что Грозовский слегка увлёкся, я собрала все свои силы и вложила их в почти отчаянный бросок — я навалилась на его тушу всем телом. И у меня с трудом, но получилось отшатнуть парня от себя.

И я рванула со всех ног.

Я не помню как преодолела лестницу, просто чудом не споткнувшись ни разу. Не помню, как добежала до выхода из универа. Как оказалась на улице. Лишь только бешенный стук сердца, горящие от поцелуев губы, да гулкая тишина в ушах сопровождали меня.

В этот момент меня не пугала отработка по пропущенным занятиям. Не пугал вызов к ректору, который непременно последует.

Потому что бежала я даже не от Грозовского, а от самой себя…

Роман Грозовский

«Родители прилетают сегодня вечером.»

Об этом мне сообщило напоминание на экране телефона, едва протёр глаза. Чувствовал я себя разбитым и помятым. И отражение в зеркале подтвердило мои опасения.

А всё спасибо блондинистой бестии. Из-за неё всю ночь не мог уснуть, ворочаясь и не понимая долбанного рыцарского поступка, когда дал ей убежать к себе в квартиру. Хотя догнать мог в два счёта.

С чего такое благородство — фиг его…

Прохладный душ немного приободрил. Но отражение в зеркале все равно не радовало. Что-то не давало покоя. Цепляло глаза, хотя раньше такого не было. Умылся и пошел.

Оглядев себя по третьему кругу, пока чистил зубы, понял, в чём причина.

Железяки. Как их называет Снежинка.

Именно они мозолили глаза. Но также именно они стали причиной того, что мне не сорвало крышу там, в гараже, когда она смотрела на меня своими огромными голубыми глазами. Изучающе. Со странным лихорадочным блеском. И так заманчиво и притягательно, что я чуть не поддался искушению.

Стоило только дернуться в её сторону, чтобы обхватить эти непослушные кудри, сжав их в кулаке, и притянуть голову девчонки к своему лицу, как меня стопорнуло. А в ушах противным набатом звучало её же тонким голоском: «отвратительные железяки».

И… Кому бы сказал — не поверили бы! Меня переклинило! Даже до рыцарского абсурда у подъезда девчонки дошло.

Где это вообще видано, чтобы Грозовского не просто не пригласили на чай, а ещё и сбежали от него?! Теряю сноровку.

Раздалась трель телефонного звонка, отвлекая от мыслей. Поднял трубку, в которой раздалось счастливое мамино:

— Ромочка, милый! А мы сегодня прилетаем пораньше! Уже в три часа будем в нашем аэропорту, а в шесть ждём тебя в ресторане. Отметим наш прилёт, соберемся всей семьёй.

Всей семьёй… Меня аж перекосило. Хорошо, что родительница этого не видела.

Если родителей я любил и уважал, то «всю семью» просто терпеть не мог. И в особенности подобные сборища. Тетки и дядьки. Бабушки и дедушки. Брат и двоюродные сёстры. И я, такой весь отвратительный, словно «черная» ворона. Обвешанный цепями и атрибутами байкера-металлиста.

И снова начнутся эти якобы непринужденные замечания в стиле: «Ох, Рома, когда же ты наиграешься в бунтаря и снимешь с себя весь этот ширпотреб. Всё же ты наследник. Тебе в скором времени бизнес нужно передавать. С таким видом станешь достоянием каждой второй прессы».

— Хорошо, мам, буду в шесть. Удачного перелёта. Целую. Пора в универ бежать, — отмазался стандартными фразами.

Дождавшись, когда мама положит трубку, со стоном выдохнул, опёршись руками о раковину. Поднял глаза, встретившись с отражением в зеркале. И обречённо потянулся к губам, сняв пирсинг и тоннели.

Это не из-за неприязненного взгляда принцессы. Я это делаю ради родителей.

Да. Несомненно.

К тому же, Снежинку я даже и не встречу. У меня сегодня забитый парами день, не продохнуть. Даже одеться в парадно выходное сразу придётся.

Достав из гардероба черный брючный костюм, надел его. Без особого энтузиазма оценил свой внешний вид и решил не надевать жилетку. Без неё смотрится лучше.

Пиликнул телефон. Я взглянул на засветившийся дисплей и подумал, что было бы неплохо сменить номер. Эта Кравцова уже достала каждый раз написывать с разных номеров. Такое упорство, да в иное русло. И цены бы ей не было.

А так…

Поймал себя на том, что с сожалением подумал: «Жаль, что у меня нет номера Снежинки».

Тряхнув головой отправился к гаражу, решив, что узнаю его чуть позже.

Сегодня поеду на машине. Вот родственники удивятся моему «новому» внешнему виду и непривычному виду транспорта. Обычно я гонял на Астарте до поздней осени, пока снег не выпадет. Дед по маминой линии обрадуется больше всех.

Эх, чего только не сделаешь ради счастья близких и родных.

От иронии чуть не подавился смехом.

Сегодняшние пары прошли как-то мимо меня. Сам не понял, почему такой задумчивый. И вроде о чём-то думал, но нет. Стоило попытаться вспомнить — и пустота.

В столовке встретил Феликса. А сам выискивал в толпе блондинистую макушку. Но её нигде не было. К величайшей досаде.

С ней как-то… ярче, что ли?

— Что-то ты сам не свой сегодня. Ещё и такой нарядный.

— Родоки прилетают. Вечером в обитель зла тащиться. — пояснил. — Напяливал бы я эту форму бизнесмена на повседневку? Ага, лучше пристрели меня.

Феликс как-то многозначительно хмыкнул.

— А пирсинг где?

— Я же не спрашиваю тебя, почему ты сегодня не накрашенный. Раз снял, значит, так надо.

— Ну-ну… — загадочно протянул друг.

— Стас что? — решил поддержать разговор, пытаясь приглушить давящее ощущение в груди от того, что Снежинка так и не появлялась в столовке.

Неужели из-за всеобщего давления избегает скопления людей? Думал ей до одного места то, что о ней говорят, судя по поведению. Думал, не сломается…

Нет. Пора прекращать этот балаган, тем более что не я был его инициатором. Да и вообще никак не поддерживал слухи. Но и не опровергал.

Поначалу, не спорю, не стал препятствовать травле, хотелось проучить девчонку за то, что без году неделю в нашем универе, а вела себя так, будто имеет право нос задирать. И кто распустил о ней гадкие слухи, даже узнавать не стал.

А теперь мне было довольно-таки любопытно, кому ещё эта бестия успела перебежать дорогу. Хотя, с таким характером, не мудрено.

— У Стаса сегодня свиданка наметилась. — хохотнул Феликс. — Никогда не угадаешь с кем!

— Да мне по борту, кого он сегодня оприходует.

— Кравцову, прикол? — друг аж хлопнул в ладони от смеха, пробирающего его.

Впервые за время пребывания в столовке, взглянул на Феликса. Не то, чтобы меня это парило, но…

— Ты прикалываешься? Она же потом всему универу растрындит, будто залетела от него. Я уже молчу о качественной симуляции беременности. И он еще меня вчера пытался предостеречь? Лопух. — изогнул губы в кривой ухмылке. — Хочет утащить себя на социальное дно — велком. Кто мы такие, чтобы ему препятствовать? — развёл руками.