Поэтому они ели, занимались любовью, говорили и снова занимались любовью. Руан с интересом выслушал рассказ Джуры о ее детстве. Вначале сама идея женской гвардии показалась ему отвратительной, но сейчас, вспоминая, как Джура билась во время стычки с разбойниками, он изменил свое мнение.

— Но когда же вы танцевали и играли? — недоумевал Руан. — Когда собирали цветы?

— Тогда же, когда и ты.

Этой ночью они снова занимались любовью, а потом заснули, крепко обняв друг друга.

Утром их разбудил топот копыт, раздавшийся недалеко от шатра. Джура и Руан в одно мгновение спрыгнули с кровати, оделись и одновременно схватились за мечи. Руан, как обычно, приказал Джуре оставаться сзади, но она и не шелохнулась, замирая в боевой стойке рядом с мужем и ожидая приближения всадника.

Это оказался Джералт. Его смуглое лицо казалось почти черным от ярости — а поперек седла лежала связанная королева вательцев. Во рту у нее был кляп.

— Ты проклятый дурак, — прошипел Руан, осторожно снимая Бриту, глаза которой яростно сверкали.

— Что она сделала? — спросила Джура у брата.

— Неважно, что она сделала! — закричал Руан. — Ты погубил всех нас своими глупыми мальчишескими выходками!

Джералт, спешившись, схватился за меч, но Джура быстро встала между мужем и братом.

— Я не допущу, чтобы вы сражались из-за этой женщины, — твердо сказала Джура. — Сейчас мы поговорим и решим, что делать.

Руан отнес Бриту в шатер. Злость, полыхавшая в ее глазах, ярче всех слов говорила о крахе его мечты объединить два народа. И все из-за невыдержанного мальчишки! Джералт жаждал власти ради самой власти, а вовсе не старался сделать с ее помощью что-то хорошее для людей.

— Я услышал, как она планирует напасть на ирлианцев, — буркнул Джералт, глядя с ненавистью на Руана. — Она покинула нашу кровать — глупая женщина думала, что я сплю. — Он бросил презрительный взгляд в сторону Бриты. — Требуется нечто большее, чем может дать такая старая женщина, чтобы меня сморил сон. Я последовал за ней. Она направилась к одному из своих стражников, приказав тому убить вас обоих. Я зарезал стражника, а ее связал.

— Мой брат спас тебе жизнь, — обратилась Джура к Руану. — Ты не должен был сомневаться в его преданности.

— Он начал войну, потому что не смог удержать женщину рядом с собой в постели, — злился Руан.

— Ты! — закричал Джералт и бросился на Руана. Руан уже собирался опустить Бриту и защищаться, но здесь снова вмешалась Джура.

— Мы все вместе должны предотвратить войну! — закричала она. — Если вательцы обнаружат исчезновение своей королевы, они нападут на ирлианцев. Мы должны действовать — и действовать быстро.

Руан стоял, не обращая внимания на попытки Бриты высвободиться, и смотрел в глаза своему шурину. Мечта всей его жизни рушилась из-за этого юноши, обиженного тем, что женщина покинула его кровать.

— Руан! — Джура старалась привлечь внимание мужа. — Мы должны что-то сделать.

Руан не чувствовал ничего, кроме гнева, и едва ли мог связно мыслить.

Он медленно повернулся к Джуре.

— Ты заодно с ним.

— Сейчас не время говорить о том, кто на чьей стороне, — возразила Джура. — Джералт думал, что спасает твою жизнь, и, между прочим, так оно и было. — Она повернулась к своему сводному брату. — Что ты сделал с телом убитого стражника?

— Сбросил в воду.

— Найди его, — приказала Джура. Джералт даже не шевельнулся. — Иди и найди тело, потом привяжи его к лошади. Затем мы отвезем королеву вательцев в деревню, и она сообщит своим людям, что едет с нами к Яну.

Брита, даже через кляп, умудрилась издать громкое «Ха!»

— Иди! — Джура почти визжала от ярости. — Надо действовать быстро, пока никто ничего не заподозрил.

Джералт нехотя взобрался на лошадь и поскакал по направлению к деревне. Джура направилась к шатру.

— Мы должны одеться, — сказала она Руану. Руан, все еще держа на руках Бриту, последовал за ней.

— Проклятье. Джура, ты что, собираешься сама отдавать мне приказы?

Джура быстро шнуровала ботинки.

— Нет, я должна была стоять в стороне и смотреть, как вы двое сражаетесь из-за этой негодяйки? — Она бросила гневный взгляд на мужа. — Тебе нравится держать ее на руках?

Руан быстро опустил Бриту на кровать, подошел к Джуре и обнял ее.

— Разве мы не можем жить в мире? Неужели ты вечно будешь сражаться на стороне моих врагов?

— Я уже говорила тебе, что не выбираю ту или иную сторону. Что сделано, то сделано. А сейчас наша задача — не позволить вательцам догадаться, что их королеву удерживают тут силой.

— Хорошо. Я отвезу Бриту в деревню, и она скажет, что едет с нами к фаренцам, чтобы предложить им породниться с вательцами и ирлианцами.

Со стороны Бриты сновка раздались злобные, хотя и приглушенные, протесты.

Джура наклонилась над лежащей на кровати женщиной и сказала ласковым голосом:

— Тебе в спину нацелят луки, так что ты повторишь то, что мы прикажем. Но если ты каким-то образом ускользнешь, я лично проберусь к тебе, когда ты будешь спать и отрежу кончик носа. И никогда больше мужчины не станут восхищаться королевой вательцев. — Джура холодно улыбнулась и дотронулась кончиком пальца до носа Бриты.

Руан в отчаянии всплеснул руками.

— Надо найти Дайри. Вательцы с большей охотой поверят нам, если с Бритой отправится ее сын. А через два часа мы уже будем скакать в сторону земли фаренцев.

Одевшись, Джура покинула шатер, направляясь к своей лошади. Руан последовал за ней, едва успев схватить за руку.

— Жаль, что все так быстро закончилось. Наше перемирие, я имею в виду.

— Мой брат спас тебе жизнь, — ответила Джура серьезно. — Он удерживал эту лживую, тщеславную королеву, чтобы она не могла понять, что ты соврал ей, когда обещал жениться. Джералт убил гвардейца, которого она послала за нами. Если бы кто-нибудь заметил это, Джералт был бы уже мертв. И мы тоже. И тогда война оказалась бы неизбежной. Джералт рисковал многим ради тебя, а ты облил его презрением.

— Ты принимаешь убийство как единственное решение всех проблем. Ланконцы живут, готовясь к войне. Сомневаюсь, что вы способны поддерживать мир. Вы плетете интриги друг против друга…

— Если ты так нас презираешь, то почему не вернешься в свою мирную Англию? — накинулась на него Джура. — Нам не требуется король, который постоянно напоминает, как же мы плохо себя ведем, как не соответствуем его высоким понятиям истинного рыцаря. Мы прожили столетия без таких, как ты, и выживем в будущем.

— Все, что вы делаете, так это стремитесь выжить, — рявкнул Руан. — Каждый народ Ланконии находится словно в своей тюремной камере. Нет ни дорог, ни торговли между племенами, нет ничего, кроме оружия и постоянных войн. И вы пользуетесь любой возможностью, чтобы сопротивляться мне, вашему королю. Мы прожили всего два мирных дня и вот — королева вательцев лежит связанная в моем шатре.

— Джералту стоило оставить того стражника-убийцу в покое! — бушевала Джура. Человек, стоящий рядом с ней, был англичанином. Он думал и действовал, как чужак.

Руан отшатнулся.

— Ты серьезно? — прошептал он.

— Слушай меня, англичанин. Я всегда ставлю судьбу своей страны выше собственного счастья. Я умру, если это поможет Ланконии. Мой брат, которого ты оскорбляешь, такой же. Ты отобрал у него трон, принадлежавший ему по праву, а он убил, чтобы спасти тебе жизнь, потому что тоже хочет мира. Мы лучше тебя знаем, сколько препятствий ждет нас на этом пути, а ты презираешь нас.

— Я презираю лишь вашу несдержанность, — отпарировал Руан. — Вы думаете только с боевым топором в руках. Джералт разозлился, потому что королева вательцев угрожала жизни одной из ирлианок. Джералт думает лишь о ирлианцах, а не о всей Ланконии. Он бы стал хорошим королем одного из племен, но он не ощущает себя частью всего народе Ланконии. Ему следовало бы прийти ко мне и предупредить. Он не должен был похищать Бриту, рискуя развязать войну. — Руан надвигался на нее. — Или. может быть, Джералт только того и ждет? Ирлианцы, без сомнения, убьют меня, узнав, что вательцы, которых я привел на их землю, напали на деревню. Тогда Джералт станет королем.