Я не могла удержаться от того, чтобы не полезть в учебник. Я не понимала, как эта история может быть любимой. По сюжету мифа, Аид, бог подземного мира, полюбил Персефону и похитил ее, чтобы жениться на ней. После того как он хитростью убедил ее съесть шесть зерен граната, она должна была проводить в подземном царстве по шесть месяцев в году.

Похищение и заточение. Это ужасный миф. Интересно, какой у этой девицы герой?

Джек качал ногой, отвлекая меня. Хотелось протянуть руку, положить ему на колено и сказать, что все будет хорошо.

Но это было невозможно. Я уставилась в свои записи, стараясь не думать о ноге Джека.

Раздавшийся звонок заставил меня вздрогнуть и выронить карандаш. Он покатился по полу, к парте Джека. Все во мне замерло. Может быть, он не заметил. Тогда можно подождать, когда все уйдут, и поднять карандаш. Я не двигалась. Все выходили, но за соседней партой никто не двигался.

Я не удержалась и повернулась туда.

Джек сидел на своем месте и смотрел на меня, держа мой карандаш в руке. Мой взгляд утонул в его глазах, в то время как тело порывалось бежать. Его волосы были так же темны и стали еще длиннее и растрепаннее, чем прежде. С лица исчезли все следы детской пухлости, по-видимому, мама перестала пичкать его мясными котлетами, как она делала во время футбольного сезона.

Глаза его были точь-в-точь такими, какими я их запомнила, какими представляла себе все эти сто лет. Цвета шоколада. Но кое-что изменилось: на одной из бровей у него появился пирсинг.

Год назад его еще не было, но он удивительно шел к этому лицу, обращенному ко мне. Само выражение лица стало более резким. Это было лицо человека, пережившего что-то.

Он был прекрасен.

Я начала дрожать. Мне пришлось собрать все силы — а их было не так много, — чтобы не броситься прочь.

Он, очевидно, ждал, пока я посмотрю на него. Выражение его голоса, как и лица, было не так легко определить. Это не любовь, не ненависть. Он протянул мне карандаш.

Я вытянула руку и взяла карандаш, мои пальцы коснулись его ладони. Я слышала собственное дыхание. Он не вздрогнул и не отнял руки.

— Мистер Капито? Мисс Беккет? — миссис Стоун окликнула нас с другого конца класса. — Вы чего-то ждете?

— Нет, миссис Стоун, — сказал Джек, не сводя с меня любопытных глаз. — Просто поздоровался со старым другом.

Я собрала свои книги, стараясь не думать о том, что случилось.

В прошлом году

Сентябрь. За шесть месяцев до Подпитки.

За шесть месяцев до моей смерти.

— Привет, Бекс! — Юлес, моя лучшая подруга, окликнула меня с другого конца школьного коридора. Все, кто были у шкафчиков, повернулись посмотреть на нас. Юлес умела привлечь к себе внимание. — Ты сегодня идешь на игру?

Я собиралась ответить, но вместо меня ответил другой голос у меня за спиной.

— Надеюсь, собирается, — сказал Джек, обвивая рукой мою талию и притягивая меня к себе. Я чувствовала свежий запах кожи от его куртки, скрипнувшей от моего прикосновения.

— Почему это? — спросила я с улыбкой, наслаждаясь теплом его рук. Я все еще не могла привыкнуть к мысли, что Джек Капито и я… Подобрать верное слово было непросто. Сказать по правде, он со мной дружил, а я по нему сохла с тех пор, как… в общем, всегда.

Но теперь он был здесь. И обнимал меня за талию. И я не могла поверить, что это не сон.

— Я не могу вести команду к победе без тебя, — сказал он. — Ты мой талисман.

Я повернула голову и посмотрела на него.

— Я всегда мечтала, что кто-нибудь скажет мне эти слова.

Он прижался губами к моей шее, кровь бросилась мне в лицо.

— Я люблю, когда ты краснеешь, — прошептал он.

— Этого несложно добиться. Мы же посреди коридора.

— Хочешь знать, что еще я люблю? — проговорил он игриво.

— Нет, — ответила я, но он не слушал. Вместо этого он легонько провел пальцами по моему позвоночнику снизу вверх до шейного позвонка. Мурашки побежали по всему телу, я вздрогнула.

— Вот это.

Я чувствовала, как его губы улыбаются рядом с моим ухом. Джек всегда улыбался. Это и делало его таким милым.

К этому времени Юлес пробралась через толпу в коридоре к нам.

— Привет, Джек. Я тут беседовала с Бекс. Ты не возражаешь? — сказала она с усмешкой.

Как раз в этот момент из-за угла показались ребята из команды Джека, они шагали прямиком к нам.

— О-о, — сказала я.

Джек отодвинул меня на безопасное расстояние как раз перед тем, как они его окружили, и мы с Юлес смотрели, как целая команда футболистов сбивается в кучу вокруг своего главаря.

— Свидания с Джеком Капито тебя однажды угробят, — усмехнулась Юлес. — Ты уверена, что он того стоит?

Я не ответила, но была уверена. Несколько недель после смерти моей матери я проводила каждое утро у ее могилы. Шепталась с ней, рассказывала, как прошел вчерашний день, так же как когда она была жива. Почти всегда Джек ходил на кладбище со мной. Он приносил с собой книгу и читал ее, сидя под деревом на некотором расстоянии, терпеливо дожидаясь меня, будто все это было вполне в порядке вещей.

Тогда мы даже не были вместе.

После смерти мамы прошло всего пять месяцев. Пять месяцев назад пьяный водитель сбил ее во время ее ежедневной пробежки. Пять месяцев назад единственный человек, который знал все мои мысли и мечты, исчез навсегда. Только благодаря Джеку я еще держалась.

Да, я была уверена, что он того стоит. Единственное, в чем я не была уверена, — это почему он со мной.

Сейчас

Обед. Осталось пять с половиной месяцев.

На большой перемене я пробиралась по переполненному школьному коридору с бутербродом в пакете и вязальными спицами в руке в поисках места, где можно спокойно поесть.

Я завернула за угол, когда несколько человек из группы поддержки вдруг грянули командную песню. Звук отражался от металлических шкафчиков и гремел у меня в ушах и в мозгу.

Я проскользнула в пустой класс и несколько раз глубоко вздохнула. Трудно было поверить, что когда-то я ходила в школу каждый день. Как вообще можно было находиться в помещении с таким огромным количеством людей? Здесь было так шумно.

Даже тут, в пустой комнате, до меня доходили волны чужой энергии, вызывая у меня острую тоску и напоминая о том, где я была и сколько своей энергии потеряла. Я закрыла глаза, и на минуту меня охватило желание все вернуть, вернуть себе свои чувства, заполнить эту пустоту.

Я поняла, как сильно изменилась. Столетие назад я хотела, чтобы чувств у меня было меньше, а не больше. Наверное, большинство подростков так не считают, но когда пьяный водитель убил мою маму, я хотела не просто избавиться от боли. Я хотела избавиться от всех чувств. Вообще. Я хотела этого так сильно, что, когда Коул предложил это сделать, я отправилась с ним в Нижний мир. Не раздумывая.

Теперь я знала, что именно происходит, когда исчезают чувства. Коул купил себе еще столетие жизни, забрав все мои эмоции, но в наступившей пустоте не было покоя. От этой пустоты было больно, будто меня выскребли изнутри.

Я снова выглянула в коридор. Народу стало меньше, но не намного. Мне хотелось домой. По крайней мере куда-нибудь, где тихо. Но я пообещала отцу, что сегодня схожу на все уроки.

В прошлом году я ушла от отца после серьезной ссоры. Бросила ему несколько гадких, жестоких слов и покинула дом, чтобы больше не возвращаться. На этот раз я намеревалась поступить правильно. Я не брошу его, не оставлю одного в комнате, наполненной эхом слов, которые не должны бы прозвучать никогда. Я немногое могла изменить после своего возвращения, но я могла иначе попрощаться с людьми, которых люблю.

Он просил меня вернуться в школу, и я вернулась.

Когда сердцебиение немного утихло, я вышла из класса и нашла укромный уголок в коридоре на втором этаже, устроившись между фонтанчиком для питья и кирпичной стеной.