Сквозняки.

Старые фотографии призраками чужой жизни.

Столовая, знавшая иные времена. Чарльз подозревал, что открыли-то эту комнату исключительно к его визиту. И скатерть извлекли, но освежить не успели, пусть и разгладили, но она, эта скатерть, от долгого хранения пожелтела. Посуда была разномастной.

Ахозяйка дома улыбалась.

И говорила.

Она была мила. Очаровательна. Она… смутно напоминала кого-то, нет, не внешностью, хотя, если верить старым снимкам, которые Чарльз подсмотрел, за прошедшие годы Элизабет Годдард изменилась крайне мало, скорее уж звуком своего голоса.

Жестами.

Этим поворотом головы. Мягкою улыбкой. И…

…а дочь пошла в отца. От матери она, если что и взяла, то светло-серые почти прозрачные глаза. И привычку склонять голову, будто прислушиваясь к чему-то. А так… высокая. Нескладная. И платье из светло-зеленой ткани ей, конечно, идет, но не так, чтобы сделать её красивой.

Да, определенно, Милисенту Годдард нельзя было назвать красивой. Однако было в ней что-то такое, привлекающее взгляд. Должно быть, экзотичность. Все-таки следовало признать, что девицы, с которыми Чарльза знакомила матушка, обладали совсем иной внешностью.

- Что же касается вашего дела, - о деле леди Элизабет – а именовать её просто миссис Годдард у Чарльза язык не поворачивался – заговорила лишь, когда подали десерт.

Подавала его хмурая женщина-орк, на редкость темнокожая даже для её расы. И столь же недружелюбная.

- То оно представляется мне крайне непростым. Я знакома со Змеем, - она слегка поморщилась, показывая, что знакомство это не делает ей чести. – Именно мой покойный супруг привел его в долину.

- Мама? – Эдди, который ради праздничного ужина напялил сюртук из лилового сукна, нахмурился.

- Я тогда только-только приехала. И была полна надежд. А еще весьма наивна. Ваш дед уже болел и серьезно. Он отошел от дел, надеясь, что мой супруг…

…она упорно не именовала того мужчину, со снимков, по имени, тем самым словно подчеркивая, что, несмотря на супружество, он был человеком далеким.

- …справится с поместьем. Змеиный дол некогда принадлежал нам. Вернее он был частью земель, которые племя отдало Годдардам за своей дочерью. Земли не самые лучшие, ибо в те времена воды там не было, а потому дол представлял собой кусок степи. Там и трава-то не росла.

- Проклятое место, - темнокожая служанка произнесла это, добавив пару слов на своем наречии.

- Именно. Гремучников там водилось много. Но ваша бабушка умела их заговаривать. И одно время семья торговала ядом, однако мой муж талант не унаследовал, после и вовсе земли продал.

Взгляд леди Элизабет затуманился.

И никто-то за столом не посмел прервать её воспоминания.

- Потом… позже… этот человек еще не единожды появлялся в нашем доме. Сперва, пока был жив ваш дед, он занимал сторожку, не желая показываться на глаза. Но потом освоился и здесь… это не было приятным знакомством. Великий Змей… он и сам называл себя так, но мой супруг знал его имя.

- И? – Чарльз все-таки позволил проявить себе нетерпение.

- Уильям. Уильям Сассекс. Он родом с Островов.

- Он…

- Родной брат герцога Сассекса. Того, прошлого, который преставился несколько лет тому, - леди Элизабет позволила себе улыбнуться. – Не удивляйтесь, и в нашей глуши что-то да знают о большом мире… так вот, сколь я поняла, он был вынужден бежать. Уж не знаю, какие преступления он совершил, однако, полагаю, дело достаточно серьезное, если при всем своем могуществе Сассексы предпочли не замять его, но расстаться с Уильямом. Он получил некую сумму и пожелание исчезнуть, которое и воплотил.

Сассексы?

С Сассексами Чарльз был знаком, пусть и знакомство сие нельзя было назвать близким. Матушка с кем-то переписывалась, кажется, то ли с кузиной, то ли с троюродной бабушкой, а может и с той, и с другой. Чарльз не интересовался. И все-таки странно.

- Я предполагаю, с чем это связано. Но, боюсь, я связана клятвой. Так уж получилось, что… однажды моему супругу понадобилась помощь Уильяма. И она была оказана. И да, Уильям не обманул. Правда, все одно получилось совсем не так, как желал муж, но в том не было ничьей вины. Просто… судьба.

Сассексы и…

Все-таки следовало признать, что его представления о Диких Землях несколько отличались от реальности.

- Уильям… сложный человек. Весьма харизматичный. И мой супруг на некоторое время попал под его обаяние. Впрочем, не настолько, чтобы работать вовсе бесплатно, - теперь в улыбке леди Элизабет виделась печаль. – Они стали партнерами. И мой супруг помогал возродить долину. Он взял на себя поставки. Дерева. Людей… он выкупал в Уитшипере невест, кажется, даже имел долю в этом предприятии…

Про невест Чарльз не очень понял. И его непонимание не осталось незамеченным.

- Здесь было сложно с женщинами. Если… некоторые потребности тела удовлетворить еще можно было, то вот создавать семью просто-напросто не с кем. Тогда-то и придумали заключать контракты. На Островах много девушек из бедных семей, почти не имеющих шанса на замужество. Сироты опять же. Да и в целом… иногда семье было проще продать подходящего рода девицу, чем кормить её.

Она говорила о том спокойно, отстраненно даже, а вот Эдди вилку согнул. Правда, тотчас смутился, убрал руки под стол и разогнул. Леди Элизабет сделала вид, что не заметила.

Чарльз тоже.

Вилки чужие, ему ли до них дело.

- Семьям девушек даже платили что-то. Заключали договор, который гарантировал замужество.

- Но за соблюдением его следить было некому?

- Именно, - леди Элизабет слегка нахмурилась. – Мне не… стоит говорить о таком, но здесь быстро забываешь, что такое приличные темы для беседы. Как бы то ни было, предприятие существовало за деньги Уильяма, мой же супруг был поверенным. Девушек продавали на аукционах. И здесь уже зависело от того, кто заплатит. Кто-то и вправду покупал себе жену. Но большей частью несчастные уходили в… определенного рода заведения, где на них вешали долг за перевоз, обслуживание.

Неприятная тема.

Не для вечернего чаепития. И матушка определенно пришла бы в ужас. Тем лучше, что матушки здесь нет. А Чарльз должен знать, что его ждет.

Не его.

Но о том он старался не думать.

- Некоторых девушек Уильям оставлял себе. Не только девушек. Мужчины тоже поселялись в Змеином доле. Я не уверена, что все они местные, скорее уж по некоторым обмолвкам можно судить, что вслед за Уильямом прибыли его… скажем так, единомышленники.

- И никого это не обеспокоило?

- Кого? – леди Элизабет приподняла бровь. – Землю он купил честно. В местные дела не лез, а остальное… никто не жаловался. Здесь не принято лезть в дела соседей. Хотя… лет пять тому, Эдди, ты должен помнить, случился конфликт, когда дочь мирового судьи объявила, что жаждет душевного просветления и уходит в общину.

- И?

- И ушла, - прогудел Эдди. – Дура она была. Полная.

- Была?

- И осталась. Я так думаю, - вилку Эдди положил рядом с фарфоровым блюдом. – На деле сбежала. Взяла в сопровождение двух невольников, няньку да отправилась искать приключений.

- Уильям вернул её.

- Вернул?

- Еще до того, как судья созвал… желающих погулять в долине. Самолично явился, - леди Элизабет сцепила тонкие пальцы. – И девушку привез, и невольников, и няньку. После долго беседовал с судьей Смитом, и на следующий день Нэнси отправили в Бристон, к тетушке.

- Но почему…

- А зачем? – в глазах леди Элизабет таилась бездна терпения, без которого в этой глуши, кажется, было не выжить. – Что он получил бы с ней, кроме проблем? Смит злопамятен. А война никому не интересна. Главное, что после того машманы стали показываться в городе. Нечасто, да, но… впечатление произвести они умели. Женщины в темных платьях. Мужчины, которые не пьют, но с оружием. Они стали торговать. Виски. Звериные шкуры. Вяленая рыба. Змеиный яд опять же. А судья Смит довел до всех, что не стоит задирать хороших людей. Потом к ним ушла Веселая Мэри, решив начать новую жизнь…