Но блядский трабл в том, что я тоже жду. Жду, когда эта упрямая маленькая сволочь позовёт меня назад. Скажет, потупив глазки в пол, что, мол, уже можно, иди ко мне, Раш, иди и натяни меня как следует, сделай это, и забудем уже, но… Привет, оказавшийся неожиданно жёстким подлокотник и издевательски узкая после привычного траходрома спальная поверхность.

И так третью неделю. Ёбаные двадцать дней, за которые я успел превратиться в конченого параноика.

Я пасу его с самого утра и успокаиваюсь, только когда слышу, как сопит, пуская слюни. И то частенько подрываюсь от разного рода недокошмаров, в которых моё подсознание услужливо дорисовывает где, как, с кем он успел бы в перерывах между парами или пока я торчу в студии.

Это становится проблемой, после того как я, очнувшись, догоняю, что уже минут десять насилую Гугл запросами один хлеще другого, становлюсь экспертом в области устройств слежения и прочего дерьма.

И если бы не его бесячее упрямство и нежелание расставаться со своей древней дровиной, которая всё ещё звонит по какому-то недоразумению, я бы не постремался отслеживать его по GPS.

После долгих воплей и вполне себе реальных угроз нанять личного водителя он соглашается ездить на учёбу со своим дружком и его рыжей пассией. Соглашается с большой натяжкой, равно как и Юджин – делать приличный крюк, чтобы забрать вредного засранца, но сдаётся подозрительно быстро, после первого же издевательского предложения подкинуть на бензин. И постепенно моя квартира превращается в притон для вчерашних подростков, а в моих контактах появляется номер наследника папочкиных капиталов, а у него мой. Так, на всякий случай и для того, чтобы периодически, постёбывая, слать мне "тревожные" смс из серии "Хэй, Кайлер разговаривает с девчонкой с параллели, мне готовить багажник?" И бесит вроде, но с другой стороны я могу потягать железо или от души выораться в микрофон, зная, что он не один и никуда не денется в ближайшие пару часов.

Я держу своё слово и буквально насильно пихаю его к мозгоправу с такими рекомендациями, что Ларри клянётся лично сожрать их, если мальчишке не станет лучше. И теперь три раза в неделю на два часа Кайлер выпадает из моего поля зрения, чтобы пошептаться о чём-то с мадам представительного вида и строгим высоким пучком. Мадам, от взгляда которой меня бросает в дрожь и пропадает всякое желание таскаться в её логово вместе с Каем. Но неожиданно Джеки вызывается поработать заботливой нянькой и возит его на сеансы. Джеки или Сайрус.

И после того как уродская, перечеркнувшая весь рисунок на запястье рана затягивается, именно Джек берёт Кая под ручку и отводит к Керри. Снова. Только в этот раз моего мнения никто особо не спрашивает и даже требуют отъебаться и позволить мальчику решить самому на этот раз.

Ой, да пожалуйста, блять.

И тем больше моё удивление, когда Кай выбирает блэк. Чёрный. Плотный. Фактурный. Он медленно разрастается, обвиваясь вокруг запястья, доходит по самого локтя. Три сеанса уходит, и с каждым что-то словно меняется в нём самом. Прорастает.

На мою вскинутую бровь только кривовато ухмыляется и поправляет пищевую плёнку, которой прикрыта свежая рана. Пожимает плечами, мол, не знаю я, и, кивнув сам себе, уходит в спальню, в импровизированное гнездо, в котором он почитывает свои книжечки и что-то строчит, периодически отвлекаясь на мерцающий экран ноутбука.

Всё слишком пресно.

Ужасает в чём-то даже. Потому что каждый раз, когда устанавливалось какое-то подобие мира, обязательно случался какой-нибудь пиздец.

И в этот раз я тоже жду. Жду и с каждым днём всё больше напрягаюсь, когда, открыв глаза утром, обнаруживаю уже привычный завтрак на столе, какую-нибудь глупую записочку на холодильнике и ставший обязательным элементом интерьера, брошенный на краю стола бук.

И, кажется, вот оно, случается. Случается в виде звонка женщины, которая всё ещё продолжает мнить себя моей матерью, и я, увидев знакомые цифры на экране, отчасти успокаиваюсь даже, но нет. Ей почти ничего от меня не надо, и она твердит то же самое, что и последние пять лет: "Мы должны наверстать упущенные годы, дорогой. Разве тебе этого не хочется?" Ага, очень. Особенно те сказочные полгода, проведённые в приюте, перед самым совершеннолетием. Нахуй я был нужен тогда, верно? Обуза, требующая вложений. И, подумать только, какое совпадение, вспомнила про меня сразу же после выхода первого альбома. Чудо ёбаное, не иначе.

И после всего этого, после бесконечных тяжб и попыток отсудить у меня кусок пожирнее, после просто в культ возведённого чувства бесконечной ненависти к этой женщине, до скрипа зубов, до боли в грудной клетке хочется вытащить Кайлера тоже. Выдернуть из этого дерьма, а чёртову яму зацементировать, чтобы наверняка, даже если самому придётся браться за метафорическую лопату.

Вытащить, и вместе с тем, сбрасывая звонок на середине складной, тщательно продуманной речи, думаю о том, что её я бы бросил. Бросил гнить в хосписе и вряд ли бы разорился даже на апельсины. Хер бы, блять, а не клиника и стерильно равнодушный доктор Менгеле.

Стараюсь, хорошим, ага. Даже когда ладони судорогой сводит от желания ему ёбнуть. Не то плюху отвесить, не то по заднице настучать.

Потому что слишком покладистый, потому что тщательно держит себя в руках, а я не могу его спровоцировать. Не могу, потому что до усрачки боюсь, что сальная шуточка станет спусковым крючком - и приехали.

Жду, но ничего не происходит.

День, два, три…

Убеждаюсь, успокаиваюсь, и именно когда паника и навязчивое желание заказать ошейник с маячком отпускают, случается то, что случается.

Я только выхожу из душевой после тренировки и лениво промакиваю влажные волосы полотенцем.

Джек решил поностальгировать, и вместо силовой и кардио мы почти полтора часа скакали под баскетбольным кольцом. Сам он свинтил ещё час назад, буквально умчался с площадки, а я всё-таки дотащился до тренажёров.

Полотенце так и болтается на шее, когда, одеваясь, замечаю настойчиво мигающий светодиодом мобильник.

Входящее сообщение.

Пальцы оставляют пряжку на ремне и цепляют телефон.

И предчувствие откровенно стрёмное. Очень стрёмное.

Кайлер.

"Ты долго?"

Фух…

Выдыхаю. Послание совсем невинное, не предвещает никаких скрытых пиздецов, но всё-таки внутри неспокойно становится.

Быстро набираю короткое "Нет" и едва успеваю закончить с джинсами, когда прилетает следующая мессага. И за ней ещё одна. И ещё. И ещё…

"Давай быстрее".

"Я жду тебя".

"Жду, когда ты меня трахнешь".

"Языком".

"Пальцами".