— Ну и что? Вы же сами сказали, что готовы свернуть мне шею…

— Искушение слишком велико, Пруденс. И все же тебе следовало бы остановить меня!

— Но вы бы ни за что не отпустили нас в Дувр.

— Само собой! Понимаю, тебе не терпелось совершить морское путешествие, но военный корабль меньше всего подходит для этой цели.

— Не надо насмехаться надо мной, сэр. Я и без того многое вынесла.

— И поделом, дорогая!

— Куда вы меня везете? — вдруг спохватилась Пруденс. — В Холвуд я не вернусь.

— Прежде всего ты должна переодеться. Нас ждет Сэм.

Пруденс увидела вдалеке, возле экипажа, маленькую знакомую фигурку. Разглядев ее, Дэн бросился навстречу, всхлипывая и захлебываясь слезами.

— А я думал, что больше никогда тебя не увижу! — повторял он.

— Пруденс никуда не денется, дорогой, — непривычно ласковым голосом успокоил Себастьян. — Не хочешь ли прокатиться на козлах вместе с Сэмом?

— Что вы задумали? — вскипела Пруденс. — Я же сказала, что не вернусь в Холвуд!

— Даже в роли моей жены? — Себастьян попытался взять ее за руки, но она вырвалась.

— Не смейте так шутить! — выкрикнула она. — Вот уж не думала, что вы способны на такую жестокость!

— Я не шучу, дорогая. Это серьезное предложение.

Пруденс зажала уши.

— Умоляю вас, ни слова больше! Не надо издеваться надо мной!

— Любимая, что в этом ужасного? Просто я не хочу вновь потерять тебя. Признайся, ты неравнодушна ко мне.

— Я вас ненавижу! Еще одно слово, и я выпрыгну из кареты!

Всю дорогу до постоялого двора Себастьян молчал. Когда экипаж остановился, он протянул Пруденс плащ. Набросив его, она язвительно осведомилась:

— Не хотите краснеть за меня?

Высоко подняв голову, девушка прошествовала мимо хозяина постоялого двора, вошла в свою комнату и изо всех сил хлопнула дверью. На кровати лежал ее саквояж, но внутри не оказалось ничего, кроме одежды. Кошелек исчез. Все ясно, с горечью подытожила Пруденс: лорд Уэнтуорт позаботился о том, чтобы побег не повторился. Но она непременно заставит его вернуть деньги!

Ей больше не хотелось видеть этого безжалостного человека. За свою жизнь Пруденс не раз сталкивалась с жестокостью, но еще никто не оскорблял ее так, как Себастьян. Должно быть, он догадался о ее чувствах. Она выдала себя. Предложение Себастьяна — не что иное, как грубая насмешка. Такое простить невозможно.

В гневе она вывалила содержимое саквояжа на постель, разделась и вымылась, прогоняя воспоминания о трюмной вони. Короткие волосы высохли, пока она надевала чистое белье и почти неизмятое зеленое шерстяное платье. Пруденс не спешила — пусть его светлость подождет.

В дверь постучали.

— Пруденс, скорее! — послышался нетерпеливый голос Дэна. — Завтрак готов, я проголодался.

Пруденс казалось, что она не сможет проглотить ни крошки, но лишить мальчика завтрака она не могла. Ноющая голова и урчание в желудке отнюдь не улучшали ее расположение духа. Царапина за ухом перестала кровоточить, но шишка по-прежнему была огромной. В гостиной Пруденс вдруг стало дурно.

— Сядь и наклони голову, — велел вовремя подхвативший ее Себастьян. Заметив шишку и царапину, он нахмурился. — Почему ты не сказала, что тебя ударили?

— Вы не дали мне и рта раскрыть, — возразила Пруденс.

— Дэн, попроси у хозяина уксусу или жженых перьев. — (Пруденс пыталась протестовать.) — Неужели и на смертном одре ты будешь спорить? Ты способна вывести из себя даже святого…

Дождавшись, когда за Дэном закроется дверь, Себастьян обнял Пруденс.

— Пруденс, я не шучу, — мягко произнес он. — Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Видишь, я уже успел получить разрешение на брак.

Девушка изумленно воззрилась на него. Внезапно все ее сомнения развеялись, тошнота утихла.

— Но почему? Я думала, вы помолвлены с мадемуазель де Верней… Я видела, как вы обнимали ее.

— Я ее просто утешал, Габриэлла была в отчаянии, — спокойно объяснил Себастьян. — Ее любимый оказался узником Тюильри вместе с королем и Марией Антуанеттой. Я предложил ей помощь. Вчера мы узнали, что Люсьена освободили.

Пруденс удивленно подняла брови.

— Вот на что способны деньги, дорогая! — усмехнулся Себастьян. — К несчастью, даже золотых гор не хватит, чтобы спасти короля.

— Вы совершили благородный поступок, милорд. Я рада за мадемуазель и за человека, которого она любит.

— А как насчет человека, который любит тебя? — Себастьян коснулся губами ее волос. — Скажи, что я не ошибся, дорогая. Я давно полюбил тебя, но не смел признаться в этом даже себе. А в то утро, когда ты ответила на мой поцелуй, сомнения развеялись…

— Вы ошиблись, — прошептала Пруденс, сделав над собой усилие. В ответ Себастьян сжал девушку в объятиях и прильнул к ее губам. Этот поцелуй продолжался бесконечно. Пруденс казалось, что она тает. Наконец Себастьян отстранил ее от себя и заглянул ей в глаза.

— Обманщица, — ласково упрекнул он. Пруденс отвернулась. — В чем дело? Ты до сих пор не веришь мне?

Она покачала головой.

— Тогда в чем же дело? Обещаю, мы будем счастливы.

— Это невозможно! — наконец выпалила Пруденс.

— Но почему? Я люблю тебя и знаю, что моя любовь взаимна…

— Милорд, как вы могли забыть? — В голосе Пруденс сквозила боль. — Я незаконнорожденная! На таких не женятся!

— Дорогая, это ничего не значит. Ничто не преградит нам путь к счастью…

— Не надо! — прервала Пруденс. — Подумайте хорошенько, что скажут ваши родные, друзья?

— Родные? Которые так пекутся обо мне? Я уже попросил их впредь не вмешиваться в мои дела.

— Напрасно вы на них сердитесь. Ваш брат дал мне денег… Правда, он и не предполагал, что я убегу. А Софи… она понимает меня. Только убедившись, что я не передумаю, она согласилась помочь мне.

— И ты чуть не погибла. Если бы Сэм не вспомнил, о чем болтал в последние дни Дэн, ты до сих пор сидела бы в корабельном трюме!

Вскочив, Пруденс отошла в угол комнаты.

— Я думала, так будет лучше для всех, — объяснила она. — Если вы вернете мои деньги, утром мы купим билеты и уплывем.

— Дай мне хотя бы еще один день! — взмолился Себастьян. — Если и к вечеру ты не передумаешь, я сам куплю тебе билет, честное слово.

Пруденс не успела возразить — вернулся Дэн. Она с трудом заставила себя позавтракать.

— Сэм сказал, что мы выезжаем в десять, — сообщил Дэн. — Мы возвращаемся в Холвуд, сэр?

— Пока — нет. Надеюсь, ты согласен прокатиться на козлах?

— Конечно, милорд. — Обрадованный мальчуган не замечал напряжения, царящего в комнате.

Только когда экипаж выехал из Дувра, Пруденс решилась задать вопрос:

— Куда мы едем? Вы же обещали купить нам билеты!

— Если к вечеру ты не передумаешь, — напомнил Себастьян свое условие и погрузился в молчание.

Никакими словами невозможно заставить ее передумать. Придется лишь отложить задуманное на один день. Она была еще слишком слаба, чтобы отказаться от возможности побыть рядом с Себастьяном. Глядя в окно на проплывающие мимо осенние пейзажи, Пруденс думала о том, что эта осень стала концом всего радостного, что было в ее жизни. Отныне ей будет трудно и одиноко. Глаза жгли непролитые слезы, в горле стоял ком. Пруденс с горечью думала о любви Себастьяна — такой глубокой, что ради нее он готов порвать с близкими. Но разве вправе она принимать от него такие жертвы? А их дети? Пруденс не могла допустить, чтобы они стали изгоями общества.

Внезапно места, мимо которых они проезжали, показались ей знакомыми.

— Это дорога в Лонгридж? — спросила она. Себастьян кивнул. — Зачем вы везете меня туда? Это бессмысленно! Если лорд Манвелл не стал говорить с вами, то меня он и в дом не пустит.

Но Пруденс ошиблась: ворота уже были открыты, собаки привязаны, а привратника нигде не было видно. Сэм остановил экипаж у крыльца особняка. Себастьян велел Дэну остаться с Сэмом и помог Пруденс выйти.