— Вы считаете, повторение истории возможно?

— Я считаю, что история повторяется всегда.

Президент срочно собрал свой нештатный совет. Нескольких очень близких и очень преданных ему людей. Своих единомышленников.

— Мы можем изменить ход существующей истории. И сэкономить на этом несколько сотен миллиардов долларов.

— Я не верю в универсальные, чтобы дешевые и одновременно выигрышные, рецепты, — сказал один. — Я давно вышел из возраста бойскаутов, когда меня можно было убедить когда угодно и в чем угодно. В том числе и в том, что, вкладывая малые средства, возможно достичь большого успеха. За всякий результат надо платить. За большой результат надо платить много. За малый — мало. Но это будет плохой результат. Ты хочешь сэкономить деньги, значит, ты рискуешь получить дрянной товар.

— И тем не менее. Вот цифры, которые мы ежегодно вынуждены отдавать на «войну». А вот другие, с помощью которых, используя предложенную оригинальную методологию, можно достичь того же самого результата. Вы видите разницу?

— В чем заключается суть нового предложенного метода?

— В игре на противоречиях, имеющих место в верхних эшелонах власти противостоящей стороны

— Этот метод стар как мир.

— Согласен. Но мы будем использовать эти методы на совершенно новом информационно-техническом уровне и в исключительно благоприятной, с точки зрения успеха, ситуации. И, кроме того, мы не станем дожидаться этих противоречий. Мы будем их создавать.

— Может быть, — согласился третий участник совета. — Я никогда не был сторонником военно-силовых методов. Это очень затратный и не очень действенный путь. Мы не столько наносим урон противнику, сколько раскармливаем аппетиты собственных генералов. Военное противостояние не оправдало себя. На наши атомные бомбы они ответили своими. На наши ракеты — ничуть не худшими. Они освоили космос. Хотя из последней войны вышли с голыми задницами. Мы, бряцая оружием, в конечном итоге стимулируем их науку и промышленность.

Мне кажется, в этом, без шумихи и звона патронных гильз, плане что-то есть.

— Но это же почти прямое вмешательство во внутренние дела суверенной страны.

— И потеря в перспективе гарантированных и очень жирных военных заказов. Что гораздо скандальней.

— Вот именно!

— Конгресс прихлопнет этот проект, как севшую на рождественскую индейку муху. Прихлопнет из-за заказов. А объявит, что из-за вмешательства во внутренние дела. Этот проект не пройдет. Поэтому его нет смысла даже обсуждать.

— Абсолютно точно.

— А если в обход конгресса?

— Изведет ревностью и расследованиями. Как дурная жена загулявшего мужа. И все равно в конечном итоге прихлопнет.

— Непременно.

— И такой вони разведет, что тебе на этом креслице лишнего дня не засидеться.

— А если конгресс ничего не узнает?

— Не будь наивным. У конгресса достает ушей в вашем ведомстве.

— Л если все же не узнает?

— Это каким же образом?

— Например, частным. Или со смешанным капиталом…

Начальнику лаборатории долгосрочных прогнозов Центра стратегических исследований повезло. Сказочно повезло. Как Золушке, попавшей на бал к королю. Собственно говоря, он и был этой Золушкой. А доброй феей — Президент Соединенных Штатов Америки.

— Мне представляется, что ваша нынешняя должность не соответствует вашим способностям и вашему доходу. Наша страна нерационально использует ваш потенциал. Хочу предложить вам возглавить самостоятельное дело.

— Какого характера будет это дело?

— Того же самого характера. Вам не придется делать ничего нового. Но придется делать это на принципиально новом уровне. Достойном ваших способностей.

— Каковы материальные условия?

— На ваше усмотрение. Мы даем вам карт-бланш. Так что успевайте выкручивать нам руки. Пока это возможно.

— Каким образом будут строиться мои взаимоотношения с непосредственным руководством?

— У вас не будет непосредственного руководства. Кроме вас самого. Вы не будете подчинены никому.

— В таком случае кому я должен буду докладывать результаты работ?

— Лично мне. И никому более.

— Я так понимаю, что, когда нет руководства, но есть нелимитированное субсидирование, речь идет о какой-то из форм частной собственности? Которая тем не менее работает по заказам государства.

— По гарантированным на много лет вперед заказам! Вы все очень правильно просчитали. А я имел возможность лишний раз убедиться в ваших аналитических способностях и правильности нашего выбора.

— С государственной службы мне, конечно, придется уйти?

— Да, вам придется подать в отставку. Материальные потери, связанные с подобным шагом, будут, естественно, компенсированы.

— Причина отставки?

— Ваша не поддающаяся лечению болезнь. Заведующий лабораторией долгосрочных прогнозов вскинул голову.

— У вас найдут неоперабельную опухоль. Или что-нибудь еще. Вы вынужденно уйдете в отставку. Вы будете лечиться. Но все равно «умрете».

Завлаб еле заметно вздрогнул.

— Вы «умрете» под своей старой фамилией, чтобы возродиться под новой.

— Программа защиты свидетелей?

— Да, нечто в этом роде. Вы получите новые документы и новый внешний облик.

— Зачем все это? Зачем такие сложности?

— Иначе мы не сможем вывести вас из-под опеки вашего ведомства.

— Неужели Президент и подчиненная ему государственная разведка не могут договориться обо всем полюбовно? Без этих смен фамилий и пластических операций.

— Не могут. В некоторых случаях не могут. Вы работник закрытого учреждения, имеющий допуск к государственным секретам. Вы не можете просто уйти с работы и открыть частную фирму. Вас будут отслеживать всю оставшуюся жизнь. Поэтому она у вас будет такая короткая.

— Но не значит ли это, что мне предстоит заниматься противозаконной деятельностью?

— Ваша работа будет направлена исключительно во благо нашего государства. И в убыток ее недругам.

— Я понял — вы не желаете впутывать в это дело госструктуры, чтобы вам на хвост не сел конгресс. Вы опасаетесь международного скандала. И поэтому придумали частную фирму, отвечающую перед законом только своим капиталом. И головой своих владельцев.

— Вы опять все поняли так, как надо. И значит, вы поняли характер работ, которые вам предстоит выполнить.

— Подготовка сценариев дестабилизации, а в идеале политического переустройства названных вами стран. Так?

— Почти так. Подумайте, вы получаете возможность проверить теорию практикой в государственных масштабах. Ваш рабочий стол — целый мир. Редко кому предлагали такое поле деятельности.

— Это действительно интересно.

— Так соглашайтесь.

— Что станет с моей семьей?

— Одно из двух: либо они овдовеют и осиротеют. Либо тоже «умрут». Как и вы.

— Когда я должен дать ответ?

— Сейчас.

— Но я имею право не принять ваше предложение? Имею возможность отказаться? Президент промолчал.