Вытащил нас Ми Ша. Сначала я толкал Тамару снизу, а он тащил сверху, а потом, используя в качестве верёвки мокрую куртку Тамары, из-за которой всё и случилось, вытащил меня, случайно ударив в процессе гипсом по голове. Хе Рин, как только увидела величину проблемы, быстро побежала за машиной и через минуту была уже около дрожащих нас. Наплевав на то, что перекрыла движение, остановилась прямо на мосту и приказала быстро лезть внутрь, а когда я заикнулся про то, что намочим сиденья, обозвала меня нехорошим словом и заставила всё же сесть в машину, после чего развернулась прямо там, игнорируя правила движения, и повезла нас домой.
Сначала Хе Рин собиралась отвезти нас к себе, потом решила, что ближе всего тот дом, где живёт Ми Ша, а у неё там, как выяснилось, тоже есть квартира. Та самая, где она жила, пока работала в нашей компании. Так что, минут за двадцать, объехав пробки по обочине и встречной полосе, мы долетели до цели, оставили машину на подземной парковке и поднялись наверх. Только я и Ми Ша вышли из лифта на шестом этаже, где он живёт, а девушки поехали выше.
Чуть не забыл – по пути Ми Ша попросил остановить около какого-то бара, забежал туда и вернулся с бутылкой русской водки. Сказал, что это самое правильное лекарство, открыл её и дал нам выпить. Тамара сделала несколько глотков, выдохнула, улыбнулась и сказала, что ей гораздо лучше, а вот я не смог себя заставить. В тот момент я думал, что слова про лекарство не более чем шутка и только сегодня утром Ми Ша мне объяснил, что я был неправ. А в тот момент даже запах мне был неприятен, а уж пить такой крепкий напиток, не разбавив, я не рискнул. Думаю, иначе мог бы ещё и испачкать салон машины Хе Рин, а не только намочить. Правда, теперь Ми Ша говорит, что именно из-за этого я и заболел. Ту бутылку, кстати, потом Тамара так и забрала с собой и позже они с Хе Рин её употребили по назначению.
Приведя меня, стучащего зубами, домой, Ми Ша заставил раздеться, удивился количеству синяков и кровоподтёков, выдал полотенце и загнал в ванну. Да, у него не душевая кабинка, как в моей крохотной квартирке, а полноценная ванна, где можно лечь и расслабится. Если когда-нибудь арендую такую же квартиру, обязательно буду отмокать пару раз в неделю в горячей воде. Но у друга в гостях я, разумеется, наглеть не стал, ополоснулся тёплой водой, надел халат, которым он меня снабдил, и вышел, мечтая, как вернусь домой и буду долго-долго стоять под горячими-горячими струями душа.
Ми Ша поделился со мной сухой одеждой, но домой он меня не отпустил. Оставил ночевать на том диване, где я спал уже однажды. Я, кстати, при этом очень жалел, что был вечер субботы и утром не придётся идти на работу, до которой тут всего полчаса. А ещё я надеялся, что Хе Рин с подругой заглянут к нам в гости. Но, как выяснилось, им было не до нас, и мы весь вечер смотрели телевизор и обсуждали всякие разности. Я, например, объяснил Ми Ше чем чеболи отличаются от просто богатых бизнесменов, приводя в пример семью Мин, которая владела только предприятиями одной направленности – строительной. Да, были отдельные компании, занимающиеся строительством офисов и жилых домов, расчистке участков, доставкой и производством материалов. Но ни одной компании, занимающейся чем-то не связанным со строительством, у семьи Мин нет. Кроме того, в большинстве предприятий родственники Хе Рин владели только долями, иногда даже не контрольными. А чеболи – это старые семейства, капитал которых берёт начало в послевоенное время, владеющие разноплановыми активами и имеющие не только финансовый, но и политический вес в нашем обществе.
Заснул я рано, спал плохо – то холодно было, то жарко. А сегодня утром Ми Ша, как только меня увидел, сказал, что я либо вампир, либо заболел. Да, таких красных глаз я у себя в зеркале не видел никогда. Ну и ещё я почувствовал, что у меня температура. Меня шатало и тошнило. Мир пытался крутиться вокруг по сложным траекториям и приходилось придерживать его, хватаясь за стену. Хотел спокойно добраться до дома и там отлежаться, но меня не пустили. Ми Ша, неоднократно используя слово «бобркурва», объяснил, зачем именно он купил вчера бутылку водки, рассказал, что не откажись я тогда от неё и сейчас был бы здоров, потребовал, что бы я звонил Хе Рин и договаривался о возврате той бутылки. Я, конечно, позвонил, но узнал только, что они с Тамарой на пару эту водку выпили, а теперь, вообще-то, им плохо, не выспались, утро воскресенья не повод для звонков, не надо приставать к воспитанным девушкам и так далее. А если я заболел и мне нужно лекарство, то стоит обратиться в аптеку.
Правда, несмотря на такой резкий ответ, через пять минут домофон сообщил, что обе девушки пришли сюда сами, а когда их пустили в квартиру, они первым делом принялись ругаться – Хе Рин выговаривала мне за то, что не мог нормально прогреться, выпить чего-нибудь горячего, а Тамара воспитывала на повышенных тонах Ми Шу, но я не знаю по какому поводу, так как язык она использовала мне незнакомый. Обратил внимание, что он от неё сумел откупиться банкой пива из холодильника. А мне не предлагал! Жадина!
В процессе мы выяснили, что мои вещи со вчерашнего дня так и не высохли, но Ми Ша поделился своими, в которых я утопал, рукава и штанины пришлось подворачивать, а пуговица на брюках, наоборот, не застёгивалась. Но всем было не до моды и, когда меня кое как одели, посадили в машину и привезли поликлинику.
Тут мне пришлось постараться, чтобы убедить врачей не вызывать полицию после того, как они увидели, насколько я избит. О том, что меня так отделали именно в полиции, я говорить не стал. Хе Рин тут раскомандовалась – объяснила медсёстрам, куда меня класть, как раздеть и чем напоить, врачам продиктовала список анализов, которые нужно из меня получить, а администратору объяснила, как именно меня надо оформлять, кому звонить и что согласовать. Уверен, что они и сами всё знали, но никто ни слова не сказал против. Через десять минут после приезда я уже лежал в отдельной палате с большим панорамным окном и разбирался с электрическими регулировками кровати, меня наклоны разных её частей и включая разные виды массажа. Боюсь представить, какой счёт мне выставят в итоге. Наша расширенная страховка покрывает, к сожалению, только половину стоимости медицинских услуг и всего треть платы за стационар. Вот если бы я пострадал на работе, то оплачивали бы больше.
Потом пришла медсестра, слила у меня, наверное, пол-литра крови, заставила наполнить баночки для анализов, научила зашторивать окно, нашла пульт от телевизора, рассказала зачем на стене большая красна кнопка. Я, конечно, и так знал, что это для вызова помощи, если станет плохо, но она мне всё же прочитала лекцию о её назначении, как ей правильно пользоваться и настойчиво рекомендовала нажимать её чуть раньше, чем я потеряю сознание иначе, говорит, дежурная сестра может прийти слишком поздно.
После медсестры зашли Хе Рин и Тамара. Первая молча проверяла всё ли у меня работает, включала-выключала телевизор, свет, шторы, а вторая вдруг стала благодарить за то, что я вчера бросился её спасать. Я вот тут, кстати, не понял – а что, были варианты? Кто-нибудь мог бы пройти мимо упавшей девушки? Так ей об этом и сказал, чем заслужил поцелуй от Хе Рин, начавшей опять ворчать, что я слишком горячий, и возмущаться по поводу где-то пропадающего доктора. Потом пришёл Ми Ша. Сказал, что хотел воспользоваться случаем показать свою руку врачу, но того не оказалось ввиду воскресенья. Обещал зайти ещё раз завтра.
Хе Рин выпытала у меня, чего мне не хватает. Я сначала говорил, что у меня всё есть, но потом согласился, что было бы неплохо привезти из дома ноутбук и зарядку для телефона. Ключи от квартиры остались в мокрой куртке дома у Ми Ши, но, по их словам, это не стало проблемой. Когда друзья уходили, я попросил, если уж они поедут ко мне домой, прихватить и этот дневник. Событий за вчерашний день много и стоит записать. Вот – записал.
Потом меня навестила врач с результатами анализов – всё плохо! Ещё при первичном осмотре она обратила внимание, что некоторые из моих синяков выглядят хуже других, и её опасения подтвердились – я умудрился словить какое-то заражение. Ничего не понял, из того, что она объясняла, кроме того, что всё будет хорошо. То есть, если коротко, она сказала «вот прямо сейчас всё плохо, но мы сейчас уколем, дадим таблеточку, проверим пульс и всё станет хорошо». В итоге мне ставили в руку иголку, к которой подсоединили капельницу на стойке, на другой руке закрепили электродики с проводочками и сказали, чтобы с кровати не вставал. Надо не забыть сказать Ми Ше, что его водка мне бы не помогла, так как это не банальная простуда.
