Кастон взял карандаш и задумчиво покрутил его в пальцах. Лицо его несколько побледнело.

– Садитесь, я хочу с вами поговорить.

Мэри села, заботливо оправив юбку. Слегка наклонясь вперед, Кастон с неподдельным интересом наблюдал за ее манипуляциями. По его мнению, каждая красивая девушка, имеющая изящные ножки, должна демонстрировать их при каждом удобном случае.

– У вас на чулке спустилась петля, – сказал он, вытягивая шею с явным намерением рассмотреть ногу.

Мэри наклонилась, проверила чулки и нашла их в безукоризненном состоянии.

– Посмотрите немного выше. Неудачная покупка, если учитывать цены на чулки…

Мэри слегка приподняла юбку, но вновь не обнаружила дефекта.

Кастон встал из-за стола и подошел к ней.

– Вы же совсем не туда смотрите, – строго сказал он, приподнимая юбку.

Она хлопнула его по руке, поправляя юбку.

– Я должна была сразу догадаться, – с горечью сказала девушка. – Одна из ваших многочисленных уловок…

Кастон бросил на нее сияющий взгляд.

– Кажется, я плохо рассмотрел, а может, мне просто показалось. – Усевшись рядом, он, словно невзначай, взял ее за руку. – Вообще-то я редко ошибаюсь, и вы прекрасно знаете…

Она высвободила руку и напряглась, ожидая неприятностей.

– Может быть, мы все же начнем работать? – сказала она.

Кастон покачал головой.

– Ах, Мэри, ну почему вы мне не доверяете? – посетовал он, грустно качая головой. – Знаете, малютка, как это было бы прекрасно, пойди вы мне навстречу…

Мэри нахмурилась.

– Я тут же оказалась бы в роддоме, рискни пойти вам навстречу, – едко ответила она. – Итак, мы работаем или как?

Кастон вновь вздохнул. Вот и пойми этих женщин! Бывали дни, когда Мэри отвечала взаимностью на его шутки.

Он сел обратно в кресло и принялся критически ее рассматривать. Без сомнения, в последнее время у нее какой-то усталый и раздраженный вид. Решив не говорить больше комплиментов, он принялся диктовать ей деловые письма.

Было около десяти, когда они закончили работу и он милостиво отпустил ее.

– Возьмите выходной, малышка. Я вскоре уйду и вряд ли появлюсь сегодня.

Она молча посмотрела на него и, так ничего и не сказав, вышла из кабинета. Кастон нахмурился. День явно начался неудачно.

Дверь отворилась, и на пороге появился Генри Перминджер. Кастон бросил на него быстрый взгляд и мысленно застонал. Решительно ему не везет: по всему было видно, что Генри в очень плохом настроении.

– Что у тебя стряслось? – вместо приветствия спросил Жак.

Генри плюхнулся в кресло и тяжело вздохнул.

– Ну и красотка, не правда ли? – сказал он.

Кастон нахмурился.

– О ком это ты? – строго спросил он.

– О мисс Микельсфилд, о ком же еще. Ты просто баловень судьбы, раз имеешь такую секретаршу!

– С чего это ты взял?

Генри бросил на него игривый взгляд.

– Ну как же… Ты же холостяк. Держу пари, вы прелестно проводите время вместе…

Кастон выпрямился.

– Минутку, Перминджер! Не люблю трепать языком на подобные темы! Здесь, между прочим, деловая контора, и люди здесь занимаются исключительно работой!

– Так-так-так! Скажи, пожалуйста! Вам в ваших кабинетах только и остается, что флиртовать с секретаршами, пока такие парни, как я, делают за вас всю работу, не имея и минуты свободного времени.

Кастон решил переменить тему разговора.

– Очевидно, ты пришел только затем, чтобы расписать мне прелести моей секретарши?

Лицо Генри моментально помрачнело.

– Нет, конечно, – неохотно произнес он. – Я пришел к тебе, старина, за советом.

Кастон довольно улыбнулся. Такой поворот разговора его вполне устраивал. Усевшись поудобнее, он закурил сигарету.

– Весь к твоим услугам, – сказал он, а в голове мелькнула мысль, не пришел ли Генри занять денег, но тут же вспомнил, что, когда Генри нужны деньги, он придерживается иных тем в разговоре. Это его несколько успокоило.

Генри нервно потер руку об руку.

– Так вот, – начал он. – Мы поссорились. Я и Сади. Вчера она выставила меня за дверь.

Кастон сочувственно заворчал.

– Славная у тебя жена, – сказал он. Жак часто задумывался над тем, как могла такая красивая девушка, как Сади, влюбиться без памяти в Генри. Он и сам не прочь был бы оказаться на месте Перминджера.

– Славная-то она славная! Но смотри на вещи под необычным углом. Подумать только, она обвинила меня в том, что я имею привычку глазеть на других женщин. Набралась наглости и заявила, что я даже приударяю за некоторыми из них.

Кастон неопределенно пожал плечами.

– И это правда?

Генри отвел взгляд.

– Сказать по правде, она недалека от истины. Но она не должна была иметь об этом ни малейшего представления.

– Кстати, Перминджер, случайно, речь идет не о той блондинке, с которой я тебя видел однажды вечером?

Генри нахмурился.

– Что ты имеешь в виду?

– Спокойно, старина, – миролюбиво ответил Кастон. – Не надо горячиться. Я только хотел сказать, что то была не Сади.

Генри отрицательно покачал головой.

– У меня с ней чисто деловые отношения. Она хотела купить одну из наших машин.

– И купила? – ехидно поинтересовался Жак.

Генри пропустил его шпильку мимо ушей.

– Полагаю, – продолжал Кастон, – ты ей пускал пыль в глаза.

– Хватит! Мне нужен совет, а не нравоучения! Я ушел от Сади. Что мне теперь делать?

– Ты ее оставил? – Кастон удивленно приподнял бровь. – В таком случае я посоветовал бы тебе обратиться к психиатру.

– Но я же тебе сказал, что это была ссора. Я просто не мог остаться в квартире.

– И ты оставил ее совершенно одну? – Кастон сожалел, что не знал об этом раньше. Он мог бы воспользоваться случаем и нанести визит Сади.

– Я хочу, чтобы ты пошевелил мозгами и дал хороший совет.

Кастон снова пожал плечами.

– Нет ничего проще. Вернись домой, обними ее за плечи и с покаянным видом скажи, что ты болван, что, кстати, соответствует истине, но очень ее любишь. И все будет о'кей.

Генри пристально посмотрел на него.

– Ты действительно так считаешь? Господи, как бы я желал, чтобы так и было!

Кастону стало скучно.

– Разумеется, так и будет. – Он встал. – Мчись домой и сделай то, о чем я говорил. Ручаюсь, она уже сожалеет о своем вчерашнем поступке.

Генри радостно вскочил на ноги.

– Бегу! Это чертовски мило с твоей стороны. Надеюсь, когда-нибудь я отплачу тебе той же монетой…

– Давай, давай. – Жак подтолкнул Генри к двери. – Вот увидишь, все уладится. И не забудь поцеловать ее от меня.

Он посмотрел вслед Генри и, вздохнув, вернулся в кабинет.

9 часов 45 минут утра. 6 июля

Равен, сидя на кровати, смотрел на трех верзил, переминавшихся с ноги на ногу у стены. Лефти, Маленький Джо и Молти поверили Равену и решили следовать за ним до конца. Пока что они прозябали в нищете. Но они не осуждали за это своего босса. По отношению к ним он был честен. Предложил быть его помощниками, и они согласились. По крайней мере до сих пор не голодали. Порой они проводили кое-какие операции, не согласующиеся с Уголовным кодексом, но жизнь оставалась нищенской, правда, беден был и сам Равен. Но они терпеливо сносили лишения, продолжая верить ему.

Сейчас наступил наконец тот момент, когда он может сказать, что оправдал их доверие. Он отдавал отчет, что они собой представляют. В настоящий момент у них не осталось ничего человечного. Единственное, что их интересовало, – это деньги. Но ни один из них не мог добыть их самостоятельно, без его таланта организатора. Что ж, наступило время вознаградить их за терпение и преданность.

Равен окинул взглядом сообщников, наслаждаясь предстоящим триумфом.

– Итак, парни, – начал он, – я вызвал вас потому, что ситуация изменилась. У меня есть для вас приятные новости. Когда-то я говорил вам, что мы заберемся на самую вершину. Помните?

Трио у стены беспокойно зашевелилось, продолжая тем не менее внимательно слушать. Глаза их были жесткие, а челюсти беспрерывно двигались, пережевывая резинку.