Глаза Харриса загорелись.

– Хотелось бы получить их сейчас же!

Джек передал деньги детективу.

– А теперь сбегай к номеру Круиза и принеси мне револьвер. Он валяется там на полу.

Харрис не мешкая выполнил приказание. Передав револьвер, он спросил:

– Что делать дальше?

– Оставайся в коридоре и дождись возвращения Круиза. Передашь ему слово в слово то, что я говорил, но будь осторожен, он может оказаться весьма проницательным типом.

Джек вернулся к Сади. Она была еще бледна, но выглядела значительно лучше.

– Я Джек Эллинджер, бывший криминальный репортер газеты «Сан-Луи», – представился он. – А вы, насколько я понимаю, миссис Перминджер, не так ли?

Испуганная, Сади села на диван.

– Нет, нет, вы ошибаетесь! Я – миссис Круиз!

Джек присел рядом, вытащил пачку сигарет и предложил ей.

– Возьмите, это успокаивает.

Она нервным движением вынула сигарету, не отводя от Джека взгляда больших черных глаз. Лицо ее хранило следы испытаний и пережитых страданий, в глазах стоял ужас. Джек зажег спичку, и они прикурили.

– Я дам вам возможность уйти, – сказал он. – Уверен, что вы миссис Перминджер. Я недавно разговаривал с вашим мужем.

Сади посмотрела на него, ее лицо вдруг исказилось, и, закрыв лицо руками, она разрыдалась.

– Успокойтесь. – Джек ободряюще похлопал ее по плечу. – Вы в надежном месте. Но признайтесь, ведь вы – жена Генри?

Она утвердительно кивнула, не отрывая рук от лица.

– Хорошо. Теперь выслушайте меня, миссис. Если вы доверитесь мне, все будет хорошо. Я отчасти догадываюсь, что с вами произошло, но хочу, чтобы вы сами мне все рассказали подробно. Ведь вы видели убийцу Мендетты, не так ли?

Сади вздрогнула от неожиданности.

– Откуда вам известно об этом? – спросила она, затаив дыхание.

– Они обманом увезли вас с собой? Я догадался об этом, когда прочел записку.

Сади вновь утвердительно кивнула.

– Да, я видела, как он вышел из соседней квартиры. Квартиры Мендетты. Затем появился полицейский и заставил меня ехать с человеком, который только что хотел убить меня. Они увезли меня в один дом… Там всем заправляла негритянка. И она регулярно избивала меня… Я пыталась сопротивляться, но это было бесполезно. Они били меня целый день, и я в конце концов уступила… – Она выпрямилась. Страх вновь исказил черты ее лица. – Вы понимаете? Я не хотела делать то, что от меня требовали. Тогда они меня били… били каждый день. Каждый день меня привязывали к кровати. Вонючий негр раздевал меня… Вы понимаете? Негр! Когда хозяйка била меня, он стоял и смеялся. Это было невозможно выдержать…

Она вновь разрыдалась.

– Что я могла сделать? Там были и другие, такие же несчастные, как и я… Их привозили в тот дом, и к ним в комнаты приходили мужчины. Я слышала, как они кричали. Находились такие скоты, которые платили бешеные деньги за изнасилование. Им нравилось, если женщина сопротивляется, и чем сильнее она кричала и сопротивлялась, тем дороже платили… Это было ужасно!..

Джек резко стряхнул пепел с сигареты. Ему было жаль Сади.

– Однажды в заведение нагрянул Круиз. Он потребовал, чтобы ему показали всех девушек, и по непонятной причине он выбрал меня. Привез сюда и обращался как с рабыней. Я пыталась сопротивляться. Тогда знаете, что он со мной сделал? – Она заплакала так сильно, что Джек с трудом разбирал слова. – Он привязал меня к кровати и облил живот скипидаром. Понимаете? Я была привязана и оставлена в таком положении на всю ночь!.. Я думала, моя кожа сгорит…

– А Грентом? Какова его роль в этих мерзких делах?

– Он работает на Круиза. Их дома разбросаны по всему городу. Они получают девушек отовсюду, заставляя их заниматься проституцией.

Джек сжал ее руку.

– Успокойтесь! Я постараюсь прикрыть эту лавочку, – серьезно сказал он, затем встал и подошел к телефону. – Соедините меня, пожалуйста, с ФБР, – сказал он телефонистке.

17 часов ровно. 9 сентября

Грентом холодным презрительным взглядом оглядел собравшихся в гостиной девушек. Их было около трех десятков, и на всех надеты только пеньюары. Все были на грани взрыва, и их удерживало только то, что за спиной Грентома маячила Мадам – высокая женщина с суровыми, будто из камня высеченными чертами лица.

– Девушки, с этим надо кончать! – рявкнул он. – Последнее время дела идут неважно, и нужно попробовать новую систему оплаты. С будущей недели вы станете получать комиссионные, и посмотрим, сколько вы сумеете заработать.

Среди девушек послышался слабый ропот.

– Заткнитесь! – прикрикнула на них Мадам.

Презрительная усмешка искривила губы Грентома.

– Ты слишком добра к этим шлюхам, – сказал он, поворачиваясь к ней. – Дай зачинщиц моим парням, и они их быстро успокоят.

Вперед выступила Фан.

– Слушай, грязный ублюдок! – прошипела она. – Я сейчас с тобой поговорю! С тех пор, как здесь распоряжаешься ты, мы не имеем возможности хоть что-то заработать. Денег совсем не видим, а теперь ты лезешь еще и с какими-то комиссионными!

Грентом злобно уставился на нее.

– Как ты смеешь так со мной разговаривать! Ты разве не знаешь, кто я?

– Последний подлец, вот кто!

Грентом повернулся к Мадам.

– Чего ждешь? Вот первый претендент на беседу!

Мадам медленно двинулась к Фан, но та, с бешено горящими глазами, не отступила ни на шаг.

– Посмей только тронуть меня! – сказала Фан. – И посмотрим, кому из нас будет плохо!

Всегда решительная Мадам вдруг заколебалась. Последовала пауза. Вдруг в гостиную влетел Лу Эйлер. Одежда его была порвана, лицо в синяках.

– Что случилось?

– Неприятности, шеф, – задыхаясь, проговорил Эйлер. – Моя машина внизу. Мы пропали, надо быстрее сматываться…

– Ты что, с ума сошел?

Грентом забыл о девушках, обступивших их и внимательно слушающих.

– Я повторяю, нужно бежать. Этот Джек Эллинджер наложил лапу на Сади. Она сейчас находится у него.

Грентом побелел от ярости.

– Я же приказал покончить с ними обоими! – зарычал он.

– Увы, теперь не время спорить. Я только было занялся девушкой, но на ее крики явился Эллинджер и спас ее. Бежим, шеф!

Грентом двинулся было к двери, но обнаружил на своем пути Фан. Он грубо толкнул ее.

– Убирайся с дороги, грязная шлюха!

Фан обезумела от ярости. Она набросилась на Грентома, призывая других девушек помочь ей. Грентому удалось оторвать ее от себя, но в следующее мгновение он был буквально погребен под телами разъяренных фурий.

Лу колебался, но страх оказался сильнее, и он метнулся к двери, где столкнулся с Жюли. Оба упали. На помощь Жюли кинулись еще три девушки.

– Сверните им шеи! Разорвите на куски этих мерзавцев! – как сумасшедшая надрывалась Фан. Она бросилась было к Мадам, но та с криком ужаса выскочила из гостиной.

При помощи кулаков Грентому удалось подняться на ноги. Он с трудом защищал лицо от женских ногтей, и для этого ему приходилось здорово работать кулаками. Ему удалось сделать пару шагов в направлении двери, но тут одна из девушек вцепилась ему в ноги, вновь свалив на пол.

Лу с пеной у рта взывал о помощи, но Грентом был слишком занят своими проблемами, чтобы помочь ему. Ему самому приходилось несладко. Он вновь отбросил своих противниц и почти дополз до двери.

– Не позволяйте ему удрать! – вопила Фан, но Грентом уже поднялся на ноги. Фан набросилась на него, как тигрица, кусая и царапая. Ударом кулака в грудь Грентом отбросил ее к стене, выскочил из гостиной, захлопнув дверь за собой.

Силы Лу Эйлера окончательно иссякли. Он был прикован к полу, на его ногах, руках и груди сидели девушки. Одежда его окончательно превратилась в лохмотья, все лицо было покрыто ссадинами и кровоподтеками. Он завыл от страха, когда с него сорвали остатки одежды.

– Пустите меня! – бесновалась Фан. – Сейчас я преподам ему пару уроков!..

Девушки расступились. Они образовали тесный круг над задыхающимся, обессиленным Лу.