Скорее всего, он был прав, и Энджи смирилась с поражением.

— Я верну вам деньги, — безапелляционным тоном заявила она. — Выезжаем завтра. Хочу отправиться на рассвете, так что будьте готовы. — Поскольку с этой минуты Дэвис больше не считался клиентом, она в упор посмотрела на него и добавила: — И седлайте сами свою чертову лошадь.

Ужин, если это мероприятие можно было так назвать, прошел в напряженном молчании. Энджи держала ружье под рукой. Медведь, хоть раз попробовав человеческое мясо, становится людоедом. Это общеизвестный факт. А поскольку барибалы умеют и любят выслеживать добычу, повод для беспокойства увеличивается. За столом все, казалось, злились друг на друга, а уйдя с походной кухни, разбрелись по своим палаткам.

Энджи закрепила застежку молнии на откидной створке палатки таким образом, чтобы ее нельзя было открыть снаружи. Затем на какое-то время села на раскладушку. При таком моральном истощении ей требовалась минутка на восстановление сил. Никак не удавалось выкинуть из головы растерзанное человеческое тело. Ее бизнес пошел на спад, и пришлось иметь дело с субъектами, вроде Митчелла Дэвиса, а теперь впереди сделка еще и с Дэйром Кэллаханом. Но какая же это все мелочью по сравнению с участью того бедняги.

Да, уснуть, наверное, не удастся, но нужно попытаться отдохнуть. Энджи выполнила все обычные действия перед отходом ко сну. Ванны не было, но в походных условиях ее успешно заменили влажные салфетки. Спать в джинсах неудобно, и на такой случай у нее при себе всегда имелась пара спортивных штанов. Летом они дополнялись футболкой, а в это время года Энджи натянула толстовку. В спортивном костюме и спальном мешке будет достаточно тепло, и включать обогреватель нет надобности. Надев пару толстых носков, Энджи залезла в спальный мешок. На всякий случай проверила, все ли необходимое под рукой. Ружье — есть. Ботинки — есть. Пистолет — вот он. Фонарик — на месте. Чем могла обезопаситься — все сделала.

Потянувшись, Энджи отключила лампу. В палатке сгустилась непроглядная тьма, и она глубоко вдохнула по технике медитации. Обычно темнота ее не беспокоила, и опыт подсказывал, что, когда глаза приспособятся, удастся немного различать предметы. Но сегодня тьма вдруг ожила и давила со всех сторон. Энджи лежала очень тихо, прислушиваясь к ночной тишине и заставляя себя дышать ровно.

Может, она задремала, а может — нет. Услышав первый отдаленный раскат грома, подняла руку и посмотрела на светящийся циферблат. Тринадцать минут первого. Одно к одному! Она-то надеялась, что успеет до дождя съездить к Латтимору, но, похоже, непогода наступает точно по графику. Энджи всем существом ощущала как меняется воздух, полнится силой и электричеством. Ветер тревожно и жалобно свистел сквозь деревья.

Сначала казалось, что шумит только ветер. Пытаясь улечься поудобнее, Энджи беспокойно ворочалась в спальном мешке. Обычно он был достаточно просторным, а теперь путами закручивался вокруг ног. Сделав вдох, она заставила себя лежать неподвижно — необходимо хоть немного поспать.

Звук снова повторился. Прислушиваясь, Энджи затаила дыхание, ее тело застыло в напряжении, а сердце забилось в два раза быстрее. Медведь?! Недолго думая, резко вытянула руку к ружью. Гладкое дерево под пальцами подействовало успокаивающе.

Энджи подняла голову и снова насторожилась.

Нет, не медведь. Но и не ветер. Голоса. Определенно, это голоса. Но слишком далеко, чтобы разобрать хоть слово. Голоса резкие, похоже, спор в самом разгаре. Чед и Дэвис опять что-то не поделили. Скорее всего, Дэвис ругал Чеда за провалившуюся охоту, а не за что-то другое. Но…

Глухой ночью? Серьезно?

Раздражение росло, вытесняя страх. Мелькнула мысль просто предоставить им выяснять отношения или делать что другое, вдруг приспичившее этим самцам, но поскольку есть надежда разрядить ситуацию минут за десять и хоть сколько-нибудь поспать, то лучше воспользоваться этой возможностью, чем слушать их перепалку.

Ворча на себя, Энджи вылезла из спального мешка. Походная лампа светила бы слишком ярко, поэтому взяла фланелевую рубашку и накинула на фонарик, а потом включила его. Так-то лучше. Тусклого света было вполне достаточно, чтобы видеть, что она делает, но не так много, чтобы прогнать последние шансы снова заснуть.

Она надела ботинки и завязала шнурки. Затем натянула пальто. Хоть днем погода и радовала теплом не по сезону, но на дворе все же ноябрь, плюс, в Монтане по ночам в горах частенько подмораживало. Энджи быстро расстегнула молнию на палатке и потратила пару секунд, решая, что выбрать — ружье или пистолет. Пистолет, конечно, удобнее. Зато ружье — мощнее. Выбор пал на ружье.

По необъяснимым причинам она выключила фонарь. Взяв его в левую руку, а винтовку — в правую, Энджи выскользнула наружу.

Другие две палатки находились слева от нее. Оттуда и доносились ругательства. Она постояла немного, давая глазам снова приспособиться к темноте, поскольку даже тусклого света фонарика хватило, чтобы свести на нет ночное зрение. Как только глаза привыкли, Энджи направилась в сторону голосов.

Молния сверкала над головой, высвечивая грозное скопление туч, грохотал гром. Гроза будто бы тяжело дышала, прокладывая себе путь, и ветер трепал волосы на голове. Энджи прошла мимо палатки Чеда, внутри было темно, а вот у Дэвиса горел свет. Но выкрики раздавались со стороны походной кухни… не прямо оттуда, а дальше из-за деревьев.

Огромные капли плюхнулись на голову и на землю вокруг. Прекрасно! Можно вернуться к себе и захватить дождевик или поспешить прекратить перепалку, чтобы все успели разойтись по палаткам до того, как хлынет дождь. Энджи решила продолжить путь. Чем раньше она успокоит скандалистов, тем лучше. Вдруг подерутся, если она промедлит.

На этот раз молния сверкнула ближе. И сразу следом прогремел гром. Лошади в стойле начали нервно ржать и гарцевать на месте. Самсон обычно нормально переносил грозу, но вот насчет новичков ничего пока не известно. Гроза в горах звучит не так, как на равнине. На такой высоте непогода практически захватывает. Молния сверкала ослепительно, а раскаты грома прокатывались прямо над головой. Успокоив людей, она посмотрит, чем помочь лошадям.

Энджи обогнула палатку Дэвиса. Еще одна вспышка на миг высветила двух мужчин за деревьями. Они не обращали внимания ни на что вокруг. Энджи направилась к спорщикам.

— …украл у меня! — уловила она обрывок фразы Дэвиса, сказанной тихо и злобно.

— Эй! — крикнула она и включила фонарик, чтоб мужчины могли ее увидеть, Молния помогла ей в этом. И снова оглушительный гром. — Черт возьми, отложите разборки до завтра!

Дэвис повернулся к Энджи, его челюсти были сжаты.

— Да иди ты на хр… — начал он, но еще один раскат заглушил его слова, а потом полыхнула молния, небеса разверзлись и сбросили на землю стену воды.

Дэвис вдруг отшатнулся и упал. Луч ее фонаря прорезал завесу дождя, и Энджи увидела, что мужчина лежит в неуклюжей неестественной позе. Не двигаясь. Глаза его были открыты, но он не шевелился. Она перевела фонарик на Чеда, а он направил на нее пистолет. Внезапно одна из лошадей пронзительно заржала. Рука Чеда дернулась, и он выстрелил.

Энджи нырнула влево, больно ударилась о землю, перекатилась, одновременно отчаянно нащупывая выключатель на фонарике, вырубила свет и продолжила катиться. Она прижимала ружье к себе, но оно за что-то зацепилось и вырвалось из рук. Энджи смирилась с потерей, не прекращая двигаться: если остановится — она погибнет. Снова загрохотали выстрелы, один за другим. Свет молнии в любой момент мог выдать ее положение, и Энджи стремилась быстрее укрыться за деревом… хоть за чем-нибудь…

Ещё одна ослепительно-белая вспышка совсем рядом, и земля содрогнулась, вбирая электрический разряд. Гроза оглушала. В адском мертвенном свете Энджи увидела Чеда. С пистолетом в руке он стоял лицом к палаткам и не заметил, что она вдалеке справа. Лошади в загоне разбушевались не на шутку, будто хотели его разнести. Чед шагал вперед, водя фонариком туда-сюда — очевидно, пытался ее высмотреть. Не имея возможности убежать или толком спрятаться, Энджи просто уткнулась лицом в мокрую землю и замерла, молясь и надеясь, что пелена дождя притупит зрение преследователя.