— Ты… ты действительно нравился папе.

Глаза Бека затуманились. Он промокнул слезы, как будто они были признаком слабости.

— Единственное, чего мне хотелось, чтобы он мной гордился.

Без лишних мыслей она схватила его за руку и крепко сжала ее.

— Он сказал… сказал что-нибудь… когда…

— Он произнес твое имя.

«О боже». Рыданья вырвались прежде, чем она сумела их остановить. Полились слезы. Бек обнял ее и прижал к себе. Ее слезы намочили его пиджак. Когда она наконец смогла отстраниться, они медленно пошли к гробу. Обстановка давила на нее, от чертовою запаха лилий кружилась голова. Она прижала платок к носу.

На крышке была прикреплена медная табличка. Шрифт был более легкомысленным, чем она ожидала, но написанное легко можно было прочитать.

Он был больше, чем просто ловец, но на этой табличке не поместилось бы всего, что она хотела о нем сказать.

— Готова? — спросил Бек.

«Нет. И никогда не буду готова». Но она кивнула в знак согласия. Он медленно открыл крышку гроба.

Теперь она знала, почему Бек рылся в шкафу, пока она была в ванной. Он искал одежду отца. Сейчас он лежал в своем лучшем костюме и любимом красном галстуке, том самом, который она подарила ему на Рождество несколько лет назад. Он выглядел так, как будто просто уснул, как и говорила Кармела.

Райли наклонилась и поцеловала его в бледную щеку. Он был таким холодным, что возникало ощущение, словно целуешь камень. Она поправила прядь выбившихся каштановых волос, ту самую, которая вне зависимости от длины всегда лезла ему в глаза.

— Теперь он вместе с мамой, — сказала она, не пытаясь сдерживать слез, которые текли по щекам. — Ворчит по поводу ее кулинарных способностей и дурацких мыльных опер, которые она всегда смотрела. — Отцу они тоже нравились, но он никогда в этом не признавался.

Бек пытался дышать глубоко и ровно. Его глаза были закрыты, щеки были мокрыми, а тело сотрясала дрожь.

Не важно, что она о нем думала, отец всегда заботился о Денвере Беке. Похоже, эта привязанность была взаимной.

Обменявшись парой слов с Саймоном, Райли направилась к семейному склепу. Он был построен из красного камня и был похож на миниатюрный собор со шпилем. На дверях ручки в виде львиных голов. Задняя стена украшена пятью окнами с витражами по мотивам библейских сюжетов.

В конце 1880-х годов у ее семьи были деньги, и этот склеп — живое тому доказательство. Один из Блэкторнов был банкиром и сколотил состояние до Гражданской войны. Сейчас в склепе покоились ее бабушка с дедушкой и их родители.

«Но не мама с папой». В склепе уже не было места, поэтому отец будет похоронен с западной стороны здания, рядом с матерью: так они смогут вместе наслаждаться закатом. Таким был выбор ее мамы.

Райли обернулась на звук шагов. Шесть ловцов аккуратно несли гроб в направлении свежевырытой могилы. Они шли медленно. Несмотря на увечья, возглавлял колонну Бек.

Рядом шел Саймон и другие. Один из мужчин завел песню, его голос разносился по всему кладбищу.

Отец любил эту песню, особенно часть про ангелов. Сегодня здесь не было ангелов, по крайней мере, она их не видела, но он все равно был не один. Ловцы выстроились вокруг, впереди — двое оставшихся мастеров. Харпер намеренно не смотрел на нее. Мастер Стюарт пришел в традиционном шотландском наряде с волынкой в руках.

Вдалеке расположилась еще одна группа людей, ни один из них не выглядел знакомым. Увидев ее замешательство, Кармела пододвинулась к ней поближе.

— Торговцы демонами. Пожарный Джек, тот, что в темно-синем костюме, был другом твоего отца.

Райли посмотрела в направлении, указанном Кармелой. Человек кивнул ей в знак приветствия. Теперь, когда она узнала, кто он такой, она вспомнила, как отец рассказывал, что он всегда носил полосатые подтяжки. Сегодня они были спрятаны под пиджаком.

Кто-то тронул ее за локоть — это была миссис Литински. На ней было синее пальто, а волосы были заплетены в косу и заколоты в пучок. Райли улыбнулась соседке. Всего собралось около сорока человек — все они знали и уважали отца. Но она была готова обменять их всех на возможность еще раз услышать папин голос.

Когда гроб поставили, Бек подошел к ней. Он неловко протянул ей руку, она с благодарностью сжала его ладонь. Его лицо ничего не выражало. Райли не знала, как ему удается прятать свои чувства.

Священник Гильдии — отец Гаррисон — занял место у изголовья гроба. Он был молодым, совсем мальчишка, с темными глазами и волосами. Это была традиция, чтобы церемонию вел священник, даже если умерший не был католиком.

Он начал с рассказа о ее отце, о том, как ему всегда нравилось учить новых ловцов и как он был одержим идеей фатализма.

— Потеря такого человека неизменно вызывает массу вопросов, самый важный из которых — за что, почему именно он. Я верю, что Пола позвали домой, потому что он выполнил свою работу здесь, на земле. Он сражался с темной армией и пал в бою, но он всегда останется в наших сердцах. О, Боже, будь милостив, даруй ему вечный покой.

— Аминь, — вместе с другими прошептала Райли.

Гаррисон посмотрел на Бека.

— Мы также хотим поблагодарить Господа за то, что не хороним сегодня еще одного нашего друга.

Бек опустил глаза в доказательство того, что он еще дышит.

«Что, если бы он тоже умер?»

Райли вздрогнула от этой мысли. Подумав, что ей холодно, Бек обнял ее за плечи.

Преподобный Гаррисон обратился к Райли.

— О, Всевышний, отец наш, позаботься о Райли, так как она вступает в борьбу со злом на земле.

— Аминь.

Под речь священника о воскрешении и небесах гроб с телом отца опустили в землю. Во время последней молитвы Райли смотрела не на землю, а на небо. Ее отец уже где-то там, глядит на нее. Ни один демон его больше не побеспокоит. А после полнолуния ему будут не страшны и некроманты. Все эти годы он заботился о ее безопасности, настало ее время.

«Обещаю».

Бек и Саймон сняли пиджаки и передали их другому ловцу, затем они начали забрасывать могилу землей.

— Это традиция, — объяснила Кармела. — У ловцов их масса. Некоторые даже имеют смысл.

Через некоторое время Бека сменил Джексон, а Саймон передал лопату Мортону. Ловцы сменяли друг друга, пока могильная яма с гробом полностью не покрылась красной глиной.

Когда могильщики завершили работу, ловцы по старшинству начали расходиться. Очевидно, еще одна традиция. Стюарт заиграл на волынке «О, благодать». Райли опустила голову. С последними аккордами мелодии присутствующие по одному начали подходить к ней.

Они представлялись — здесь были учителя, которые знали отца еще до того, как он стал ловцом, и бывшие клиенты. У каждого из них была история, которую они хотели рассказать. Отец убрал демона из их подвала, спас любимого добермана от тройбана, поймал гада, терроризировавшего частную школу для девочек.

Отец так много всего сделал, но даже она, его дочь, так мало об этом знала.

— Райли?

Она обернулась и увидела Питера. У него были красные, заплаканные глаза, и его костюм был явно велик ему.

— Питер? — Они неловко обнялись, и он сказал, что ему очень жаль.

— Сын… — подтолкнула его женщина, стоящая позади.

— Извини. Райли, это моя мама, — смущенно сказал он.

«Так вот как выглядит этот тиран». Райли никогда прежде с ней не встречалась и нисколько об этом не жалела. Изобразив на лице улыбку, по крайней мере ради друга, Райли вежливо пожала руку.

— Прими мои соболезнования, — сказала миссис Кинг. — С кем ты теперь будешь жить?

«Что?» Слишком прямой вопрос.

— Не думала еще об этом.

— Ты же не можешь жить одна, — предостерегла женщина. — У тебя есть другие родственники? — Питер одернул мать, недовольный ее любопытством.