А попугаиха Полли, которая хорошо знала морской язык, прокричала:

— Кар-рамба! Майна! Вира! Полный назад! Это же знаменитый звериный доктор!

Утро на море приходит внезапно. Солнце еще не вынырнуло, ни краешка его не высунулось над волнами, а небо уже розовеет и вода теряет свою черную тяжесть, становится прозрачнее. Померкли в утреннем свете фонари на «ВИКТОРИИ». Из темноты проступили бледные силуэты зверей доктора Дулитла. Круглый, как шар, поросенок Хрю-Хрю. Длинный, как бревно, крокодил Кро-Кро. Пушистый, как одуванчик, утенок Кря-Кря. Странный, как двуствольное дерево, Тудасюдайчик. Лохматая, как небесная тучка, собачка Гав-Гав. Застывшая на рее попугаиха Полли, похожая на диковинный фрукт. Изменчивая и подвижная, как волна, обезьянка Чу-Чу. Только серо-серебристая сова в утренних сумерках растворилась, словно туман. И лишь два ее глаза все еще горели зеленым крыжовенным светом.

Небо, словно бы изнутри озаренное нежным солнечным свечением, было чистым, безоблачным, чуть шелковистым. И вдруг на этой шелковой голубизне появилось темное пятно. Оно быстро увеличивалось. И даже чуть посвистывало.

— Ядро! — воскликнул королевский капитан. — Ложись!

Матросы «ВИКТОРИИ» упали на палубу ничком. Доктор Дулитл растерялся и не придумал ничего лучшего, как прикрыть голову своим черным цилиндром и зажмуриться. А свист приближался. Он был острым, кцк нож. Он как бы рассекал воздух. И вдруг доктор Дулитл почувствовал резкий удар прямо в донышко цилиндра.

«Не повезло! — успел подумать доктор Дулитл, — ядро угодило прямо в меня!»

Он уже был готов геройски умереть, как ядро вдруг пискнуло:

— Нехорошо забывать друзей!

Доктор Дулитл осторожно пощупал верх цилиндра. Рука его поймала тонкий шнурок.

— Фитиль от ядра, — прошептал доктор, но тут же ошарашенно добавил: — Горящий фитиль от говорящего ядра?

— Отпустите мой хвост! — возмущенно пискнуло ядро.

И тогда доктор Дулитл разожмурился и снял с головы цилиндр. На его донышке преспокойно сидела… Белая мышка!

— Ты откуда взялась? — растерялся доктор Дулитл.

— Я прилетела, — сказала Белая мышка. — Вон на нем!

И она показала острым носиком в небо. Все подняли головы и увидели медленно парящего над ними ширококрылого альбатроса. Доктор Дулитл помахал ему цилиндром, и альбатрос резко нырнул вниз, к палубе. Крепкие крылья его свистели, разрезая воздух. Вот, оказывается, какой свист слышали они! Альбатрос сложил крылья и важно прошелся по палубе «ВИКТОРИИ».

— Разрешите представиться, — обратился он к доктору Дулитлу. — Альбатрос Петер Обгони-Ветер.

— Звериный доктор, — раскланялся доктор Дулитл.

Королевский капитан и матросы «ВИКТОРИИ» уже успели опомниться от испуга и во все глаза глядели на доктора, попискивающего, покрякивающего и посвистывающего наперебой с мышкой и птицей. Они же не знали ни слова из птичьего или звериного языка.

А Белая мышка продолжала рассказывать:

— Проснулась я, слышу — тишина в доме. Что такое? Тут я увидела шкурки банана, прочитала письмо попугаев и выбежала на улицу, глянула в море. А там вдали парус «ГОЛУБОГО КИТА». Я сразу поняла, что вы погнались за Похитителями Попугаев. Но плавать-то я не умею. На счастье, пролетал мимо альбатрос Петер Обгони-Ветер. И, как видите, я здесь, с вами!

— Ура! — крикнула обезьянка Чу-Чу, и все звери радостно залаяли, закрякали, захрюкали, завизжали и заржали.

— Господин звериный доктор, — сказал королевский капитан, — извините нас, но мы не можем задерживаться. Нам надо отыскать и поймать Похитителей Попугаев.

Прошу вас вместе с вашими зверями вернуться к себе на «ГОЛУБОГО КИТА». Желаю Счастливого плавания.

Альбатрос Петер Обгони-Ветер вдруг встрепенулся.

— Я видел корабль, весь до кончика мачты увешанный клетками с попугаями, — сказал он, — и решил, что попугаи отправились путешествовать. Клетки, правда, меня удивили, но теперь-то мне все ясно! Доктор, мы должны догнать Похитителей Попугаев и освободить несчастных птиц.

Королевский капитан, конечно, ничего не понял, а доктор Дулитл и не собирался переводить ему с птичьего на человечий. «Мы сами догоним негодяев и докажем заносчивому королевскому капитану, что пушки не сильнее дружных зверей!» — подумал он и в окружении своих друзей переправился на борт крохотного «ГОЛУБОГО КИТА». Не успели они поднять паруса, как громадина «ВИКТОРИЯ» уже неслась вперед, оставляя за собой пенистый бурун.

— А теперь, — сказал доктор Дулитл, — вы, уважаемый альбатрос Петер Обгони-Ветер, ведите нас в погоню за Похитителями Попугаев.

Альбатрос Петер Обгони-Ветер расправил крылья и легко взмыл над морем.

— Доктор! — воскликнула обезьянка Чу-Чу, — а не послать ли нам письмо Похитителям Попугаев? Пусть они лучше сразу отпустят птиц на свободу. Не то будет им хуже!

— Верно! — обрадовался крокодил Кро-Кро. — А Петер Обгони-Ветер мигом доставит наше послание.

— Что ж, — согласился доктор Дулитл, — разумно. Может быть, Похитители сами одумаются и пообещают больше так не делать.

Они окликнули альбатроса, и он словно бы застыл в воздухе над «ГОЛУБЫМ КИТОМ», раскинув свои огромные крылья. Сова Ух-Ух, как самая грамотная, взяла перо и обмакнула его в пузырек с соком чернильного дерева. Обезьянка Чу-Чу и все остальные наперебой стали диктовать.

— Здравствуйте, похитители! — начала обезьянка Чу-Чу.

— Есть ли у вас родители,

Отец и мать,

Которые вам запрещают врать… — добавил Тудасюдайчик.

— Или вы так упрямы,

Что не слушаетесь папы и мамы? — крякнул утенок Кря-Кря.

— Исправьтесь скорее, будьте добры,

И Будьте со всеми зверями добры, — пискнула Белая мышка.

— Не надо зверей обижать, воровать,

Иначе вам просто несдобровать, — грозно разинул свою зубастую пасть крокодил Кро-Кро.

— Не злите зверей с «Голубого кита»! — тявкнула собачка Гав-Гав.

— Смотрите, какая вокруг красота! — захлопала крыльями попугаиха Полли.

Никто так и не понял, то ли она диктовала строчку письма, то ли действительно любовалась на спокойное теплое, ласковое море. Но сова Ух-Ух на всякий случай эти слова тоже записала. Письмо получилось немного длиннее, но зато все сказали всё, что хотели сказать. Оставалось свернуть его трубочкой и сунуть в клюв альбатроса. Тот подхватил письмо и понесся быстрее ветра. Вот он превратился в пятнышко, вот уже лишь точка видна на небе. И вот снова ни пятнышка, ни точки — чистое утреннее небо над «ГОЛУБЫМ КИТОМ».

Главный Похититель Попугаев кривой По-По приставил подзорную трубу к единственному глазу и пристально вглядывался в морскую даль. Он шарил трубой по бесконечному морю, пытаясь разглядеть очертания какого-нибудь острова, к которому устремится его быстрый парусник. Там он пополнит запасы пресной воды, запасется кормом для попугаев и передохнет.

Лихая команда кривого По-По столпилась за его спиной и, затаив дыхание, ждала, когда вожак выкрикнет наконец: «Земля!» Команда была небольшая — всего три человека. Но зато какие! Лопоухий Ло-Ло. Длинноносый Но-Но. Безбородый Бо-Бо. Все отъявленные негодяи и жуткие вруны.

— Пить хочется, — сказал лопоухий Ло-Ло.

— Отдохнуть на травке хочется, — сказал длинноносый Но-Но.

— Попугаи что-то раскричались, — сказал безбородый Бо-Бо.

— Тише! — поднял палец кривой По-По. — На горизонте виднеется черная точка! Ого! Она становится темным пятнышком! Оно становится…

Но не успел он договорить, как крылатая тень скользнула над парусником. Альбатрос Петер Обгони-Ветер, а это был, конечно же, он, стремительно пронесся над палубой и кинул свернутое трубочкой письмо. Команда Похитителей ринулась к покатившейся по палубе трубочке. Кривой По-По поднял ее и развернул.

— Чего-то тут написано, — удивленно сказал он. — Эй, лопоухий Ло-Ло! Ты у нас грамотей. Прочти.