Мой одиночный удар быстрее. Но одиночные удары на этом уровне не вариант.

А связка — быстрее уже у него, плюс лучше КПД суммы движений. Я недооценил роль автоматизма.

Если сравнивать с танцами, я мыслю движениями, а он — фигурами, состоящими из этих движений.

Справедливости ради, основная опасность — сотрясение или ушиб мозга — не грозит даже в полную силу, благодаря усиленным сосудам. Хорошо, что сообразил подсмотреть.

Максимально упрощаю свою программу, увеличив скорость до субмаксимума. Чтоб время моей реакции равнялось времени его действия.

После двух раундов Сергеевич спрашивает Вову:

— Ну как он?

— Сергеич, как молодой Грецков. Только тупая двойка и тройка, но из разных положений и абсолютно без крепатуры. Не могу сказать, что уверенно могу «достать».

Вблизи я просто не даю Вове развернуться, держу дистанцию, так как понимаю, что на короткой дистанции успевать не буду вообще. Плюс — я пока не освоил схем, которые нужны в ближнем бою.

— А если б в полную силу бились?

— Бьёт не хуже. И держит не хуже. В рамках средней и дальней дистанции — не уверен.

— Вблизь не вяжись, он новенький. Такой задачи нет. Пытайся не всё акцентировать, сдыхаешь.

Я кое о чём начинаю догадываться. И в третьем раунде, в соответствии с моими ожиданиями, его амплитуда постепенно слабеет. Я чётко вижу недостаток кислорода в его тканях. Резко увеличившееся количество радикалов, «засоривших» сосуды.

В четвёртом раунде Вова делает последний «всплеск», но концентрация гемоглобина у него в крови здорово снижена. Как и его функциональное «качество».

Логично увеличиваю гемоглобин у себя и повышаю скорость. Он очень грамотно защищается, местами даже отвечает, но я «вижу», что, будь у нас ещё минут 5-10, «перебегал» бы его я.

Команда «стоп» и Сергеич возбуждённо трёт руки, забравшись к нам внутрь:

— Вова, ну видишь, я ж говорил — офэпэ ни к чёрту! Я говорил! Саша — молодец. Очень неплохо для начала! В следующий раз посмотрим ещё кое что…

По пути домой ловлю себя на том, что мне интересно то, что я делаю. Какая-то необычная эйфория. Местные — местами великие люди. Способны на крайне неожиданные (для меня) решения при отсутствии каких-либо ресурсов и предпосылок. Или это стресс во мне говорит?[1]

По дороге домой, у самого дома, патрульная машина полиции через мегафон просит остановиться. Сержант, вышедший из машины в одиночку, с каким-то длинным стволом на боку (не разбираюсь пока) подходит почти вплотную:

— Здравствуйте, сержант Волков, отделение по московскому району. Пожалуйста, предъявите документы.

— Здравствуйте. Я из спорткомплекса, с собой документов не брал — раздевалка не закрывается, могут украсть.

— Где проживаете?

— Вот в этом доме, стоим возле моего подъезда, — показываю пальцем. — можем подняться, покажу документы.

— Что у вас в сумке?

— Спортивная форма.

— Запрещённые предметы есть? Наркотики, оружие?

— Нет.

— Пожалуйста, предъявите сумку для осмотра.

Из машины выходит лейтенант и присоединяется к сержанту, с интересом глядя на мою сумку.

Я уже отчасти в курсе местных реалий на эту тему, скрывать мне нечего, но от дискуссий пока решаю воздержаться:

— Без проблем, — ставлю сумку им на капот, широко раскрываю её, — но даже если у меня что-то есть, как вы потом будете доказывать, что это моё? Без протокола выемки. И понятых?

Увидев снарягу бокса, лейтенант возбуждается:

— С какого комплекса? С АВАНГАРДа?

— Да.

— А там у кого занимаешься? У Володина?

— У Солопова. До Володина ещё не дорос.

— Как звать?

— Александр. Стесев.

Лейтенант извлекает из кармана мобил, набирает номер и я со своего места слышу голос Сергеича в трубке:

— Что? Быстро!

— Сергеич, у вас есть Александр Стесев?

— Да, недавно ушёл из зала; что-то не так?

— Та не, всё в порядке, он без документов, я чтоб к нам не везти, время экономлю… у нас тут отработка…

— Коля, что-то ещё? Срочно?

— Та не… простите… До свидания! — и уже обращаясь к нам, — я раньше у Сергеича тренировался, до университета. Потом перешёл в команду универа, потом женился, и всё, прощай спорт. Ладно! Всего хорошего! Иди!

Что это было? Иногда не понимаю логику этого общества. И спросить некого. А Сергеич, похоже, известная личность в городе! Хотя, возможно, и просто в районе.

Сегодня в процессе нагрузки я почувствовал, что у моего сигнала подросла мощность. Возникло впечатление, что это — тренируемый элемент.

Дома, открыв несколько десятков сайтов, старательно изучаю всё, до чего могу дотянуться.

Оказывается, местные изначально пошли чуть по другому пути в развитии, чем мы. У нас, в более развитом технически обществе, фокус стоял на модернизации техники для повышения своих возможностей. Да и наша тамошняя флора и фауна были не по зубам невооружённому человеку. По определению.

Здесь, не имея такой агрессивной окружающей среды (с одной стороны), и стартовав из первобытного общества (с другой), местные кучу столетий оттачивали индивидуальные возможности собственного организма.

Сейчас не могу оценить, как это повлияло на эволюцию людей как вида, но достижения конкретных людей, тренировавших организм целенаправленно, поражают даже меня: разбить голой рукой камень. Разбить камень головой. Пробежать 200 км. Проплыть несколько десятков километров. Нырнуть на 100 метров в глубину. Работать на подводно-технических работах (сбор чего-то со дна) на глубинах 15–20 м без аппарата дыхания (на задержке воздуха, есть целая профессия на Дальнем Востоке).

Есть люди, у которых память в результате тренировки мощнее, чем компьютер. Есть те, кто считает функции если и не быстрее компьютера, то, во всяком случае, в нём не нуждаясь.

И это — только то, что есть в открытых источниках.

Насколько я успел понять это общество, должна быть и не публикуемая часть. Наверняка есть и те, кто добился гораздо больших результатов, но не стал афишировать ни результат, ни путь, которым к нему пришёл.

Кажется, с учётом местного тела, способного усиливать свои характеристики в процессе тренировки, мои способности тоже должны быть тренируемыми. Ощутимый эффект тренировки, кажется, возникает при их использовании в стрессовом режиме.

По логике, тренироваться должны мощность сигнала, дистанция, точность фокусировки.

Посмотрим.

На мойке вместо работы попадаю прямо в эпицентр скандала. Очень красивая (как по мне) девушка на новом паджеро (но с таким грязным салоном, как будто в нём свиней резали) орёт на мойщиков, что они залили бортовой компьютер полиролем, когда драили панель. Чего она просила не делать!

Мойщики (дежурная пара) лениво отбрыкиваются, не соглашаясь и предлагая отсмотреть всю работу на записи, которая специально ведётся для таких случаев и хранится ещё с неделю.

Обе стороны не слушают друг друга; администратора, который должен по логике такое разруливать, сегодня нет из-за болезни, и ситуация вот-вот сорвётся в неконтролируемый штопор.

Я хоть слабо разбираюсь в психологии, особенно местной, но тут невооружённым взглядом видно, что их надо разводить в разные углы ринга. Им просто нельзя общаться вместе: конфликт на уровне физиологии.

Коммуникация в таком формате всегда идёт по одному алгоритму: кто кого загасит. Они вот с переменным успехом бьются за пальму первенства.

Понимаю, что надо брать процесс в свои руки, если хочу сегодня нормально поработать. Тут нужна третья сторона, или они будут дискутировать до завтрашнего утра. Я ещё не переодевался, потому одет сообразно статусу девушки (она мойщиков частично и не воспринимает из-за их внешнего вида). Выдвигаюсь из-за спин мойщиков и обращаюсь к ней: