Собаки приняли старого лиса в свою семью. Они путали его с собакой, у которой странный пушистый хвост. Это отличие вызывало у собак восхищение и даже зависть. Они крутили тощими хвостами. В ответ лис поводил своим пушистым лёгким хвостом, который словно существовал отдельно от хозяина, жил своей жизнью: он управлял животным при беге.

Лис добывал для собак крыс, показывал, где под грудой мусора лежат вкусные продукты, разыскивал воду. Ловил ветер, поднимал нос, громко вбирал воздух. Собаки не отрывали от него глаз, потом с лаем шли за лисом, чтоб нахлебаться вдоволь воды.

И вот однажды ночью на свалку прибыла брюхатая волчица. Её волка зимой застрелили охотники: некому было отрыгивать для неё пищу. А сама она так отяжелела, что не могла долго преследовать лесную дичь. Привлекли её сюда далёкие собачьи голоса. Эти глупые неосторожные дворняжки были для неё лёгкой добычей.

Она тихо прокралась на свалку, залегла среди мусора. Вокруг громко голосили жирные собаки, гоняясь друг за другом. Когда одна из них пробегала мимо, волчица молча набросилась на добычу, задавила. Собаки разобрали предсмертные собачьи визги и хрипы, ужаснулись, кинулись к человеку. Они трусливо дрожали. Окружили костёр, у которого грелся старый бомж, просили защиты.

Испуганный старик отогнал собак: ещё накличут беду. Не известно, что они натворили. Собаки жались всё ближе к костру. Бомж ощутил что-то неладное, спустился в свою землянку, закрылся на запор.

Собаки всё теснее притискивались к костру, надеясь, что пламя отпугнёт волчицу. Но костёр постепенно прогорал, в темноте ярко сияли угли. Их блики играли в собачьих глазах. Собаки так близко прижимались к огню, что слышался запах палёной шерсти. Они взвизгивали от боли, подпрыгивали и вновь ложились у жарких углей.

Когда костер совсем догорел, собаки согревались на почти остывших углях, тесно прижавшись друг к другу. Они всматривались в разные стороны, словно заняли круговую оборону.

Волчица перекинула собаку за спину, потянулась к лесу. Там она сожрала половину собаки, остатки закрыла сучьями. От сытости и довольства она подняла голову к небу, громко завыла в полный голос. Этот протяжный вой разнёсся по всей округе. Уже давно волки не являлись так близко к городу. Старый бомж выглядывал из землянки, вслушивался.

— Собакам хана, — сказал он.

Собаки молчали у потухшего костра, только водили во все стороны головами, громко нюхали воздух, тряслись. Они чувствовали дух волка.

На следующую ночь сгинула ещё одна собака, потом ещё одна. Волчица изводила собачью стаю. О брюхатой волчице стало известно охотникам. Те устроили на неё облаву.

Под утро, перед рассветом, тихо опоясали свалку красными флажками, а внутрь ограждения запустили двух волкодавов, чтоб те разобрались с брюхатой волчицей. За каждого нерождённого волчонка охотники ожидали хорошую премию.

Волкодавы по ошибке загрызли двух несчастных собак, потом вышли на волчий след. Они вышагивали вперевалку, уверенные, что волчице никуда не деться.

Брюхатая волчица устремилась к лесу, но везде наскакивала на красные флажки. Они были, как языки пламени, как огненные выстрелы в ночи. Волкодавы наступали ей на пятки, свирепо, раскатисто взлаивали. Они даже изловчились и заманили её в клещи.

Волчица проскочила между собаками, не вступая в схватку. Она понимала, что силы скоро иссякнут и тогда волкодавы растерзают её на куски. Она шныряла по свалке, надеясь где-то укрыться. Всё было тщетно. Вдруг она наткнулась на лисий след. Он часто приводил к норе. Как и тогда в лесу, когда она вышибла старого лиса из его квартиры. Это придало ей сил. Лисий след привёл к чугунной трубе. Знакомый лисий запах ударил в нос.

Волкодавы поспешали по волчьему следу. Они были рядом. От страха волчица взвизгнула, полезла в трубу. Отверстие было слишком узким. Она расширяла лаз. Мучилась от боли, обдирая до крови лапы о камни и стёкла. Орудовала зубами, отбрасывая комья земли.

Лис забился в дальний конец трубы. Он готовился выскочить из норы, как только волчица заползёт в его дом. Но волкодавы были совсем близко. Они громко, басовито гавкали, готовясь порвать любого, кто окажется на пути.

Волчица пролезла в трубу, слушала лай волкодавов, которые стерегли её у норы.

Лис дрожал от страха, не решаясь выскочить из трубы: там его поджидала верная смерть. А рядом ворочалась страшная волчица.

Один из волкодавов сунул в трубу свою голову, но тут же с визгом отпрыгнул в сторону. Волчица порвала ему нос, кровь хлынула с его морды. Второй волкодав был осторожнее. Он только густо облаивал нору, злобно откидывал задними ногами землю.

Подвалили охотники. Они установили у отверстия норы толстую сеть, застучали по трубе прутом. Удары гулко отзывались внутри трубы, повергая в ужас. Но животные не выбегали наружу: там им подготовили западню.

Охотники подожгли у трубы покрышку от машины. Лисья нора наполнилась чёрным дымом. Пахло горелой резиной. Волчица и лис уже не были врагами, а скорее, собратьями по несчастью. Они помышляли только о спасении.

Дым становился всё гуще, дышать стало трудно. Волчица распласталась на земле, закрыла глаза, печально застонала. Лучше она умрёт, задохнётся в сером ядовитом тумане, чем погибнет от клыков злобных огромных собак.

Старый лис решил уносить ноги. Он выскользнул через запасной ход под железобетонными плитами. Волчица кинулась за ним, но застопорилась в узком проходе. Она заработала лапами и зубами. Волчица надышалась ядовитыми газами, теряла сознание. Трудилась из последних сил, выбиваясь на свободу.

Волкодавы приметили лиса, когда тот был на другом краю свалки, забыли о волчице, погнались. Лис петлял по свалке, путал собак, ставил в тупик. Волкодавы свирепели, громко вопили.

Волчица с кровавыми лапами и мордой выдралась наружу, побежала вдоль флажков, надеясь выискать какую-нибудь прореху. Но её надежды были тщетны. Везде пламенели лоскуты. Она вдруг увидела старого лиса, который тоже отыскивал местечко, где не будет этих проклятых красных тряпок. Его поиски были напрасны. Охотники обложили их со всех сторон. Тогда старый лис начал копаться под флажками. Он рыл нору, чтоб пересечь эту опасность под землёй. На той стороне была жизнь. Но времени на эту затею уже не оставалось: подходили охотники и волкодавы. Отвратительный лай и страшные людские голоса близились. Тогда старый лис приник к земле. Главное — не видеть этих страшных флажков, хлюпающих на ветру, наводящих ужас. Он полз по земле, боясь поднять глаза. Иначе бы он не осмелился, воротился назад.

Волчица понеслась к лису, поползла следом, но не стерпела, взметнула глаза. Над ней качались красные тряпицы. От страха она заверещала, подалась назад. Голос её был жалостным, скорбным, душераздирающим. Она словно прощалась с жизнью. Но в это время подоспели волкодавы. От них разило тухлятиной, в которой они вывалились. От страха волчица рванулась вперёд и очутилась на свободе.

Старый лис приплёлся к своей лесной норе. Он думал, что волчица пропала: её загрызли волкодавы. Он крутился у норы: там пахло волком. Старый лис несколько раз совал туда нос. Ему казалось, что там кто-то есть.

Вдруг из кустов выскочила волчица. Она долго уходила от собачьей погони, уводила волкодавов от своего логова. Она внимательно глянула на своего спасителя. Лис словно вырос в её глазах. Как будто ему неведом страх перед людьми, собаками и особенно красными флажками. Она вспоминала об этих кровавых тряпках с ужасом.