— Но ведь ты лингвист…

— Это язык, который я никогда раньше не слышала.

— Ммм…

«Вероятно, я очень многого хотел от своей жены», — подумал Граймс и обратился к Даниелсу:

— Вы можете определить параметры?

— Я попытаюсь… 177 относительно… 180… 185… Проклятие, все время меняется.

Командор засмеялся.

— Относительно — это правильное слово. Вы знаете, что мы находимся на орбите Сатурна, и придерживаемся относительного положения относительно поверхности планеты…

Граймс достал из кармана трубку и поиграл ей. Очень хотелось набить ее и закурить, но табак теперь был на очень строгом учете. Он представил себе расположение планет. Корабль находился на солнечной стороне Сатурна. С другой стороны, почти по прямой линии, были Марс и Земля. Радиопередача с Земли? На нечеловеческом языке? В конце концов, существовали же доисторические цивилизации? Например, цивилизации динозавров? Сейчас мысль о возвращении на Землю вовсе не казалась ему разумной.

А Марс? На этой планете были обнаружены некоторые предметы, якобы подвергшиеся обработке. Эрозированные, подвергшиеся разрушению остатки, которые могли быть не чем иным, как частью метеоритов, в течение тысячелетий разбитых естественными силами. Было еще то, что называли Венерой Большого Сырта: кусок сплава, похожего на бронзу, более или менее напоминающий фигурку женщины. Знаменитый Колосс Эблиса, огромный монолит, вылепленный ветром Пустоты, был похож на мужчину гораздо больше.

— Кен, — сказал Граймс тоном легкого упрека. — Даниелс уловил что-то. А вы? Что скажете вы?

Телепат покраснел.

— Я вам уже сказал, командор, что существует жизнь, жизнь разумная, человеческая, около Солнца в направлении нашего движения.

— Этот… этот шум не человеческий, — заявила Соня.

— Да, — согласился Майхью.

Выражение его лица изменилось. Граймсу не надо было спрашивать, что он делает… Майхью мобилизовал все свои силы. Он телепатически связался с Кларисс, оставшейся на командном пункте, и дал ей указания, привел в рабочее состояние свой псионический усилитель, плававший в специальной жидкости в мозге собаки.

Вскоре три мозга — мужской, женский и собачий — стали функционировать, как один мощный приемник вместе с антеннами корабля, чувствительными к малейшему шепоту. Псионические передачи и прием было возможно осуществить сквозь световые годы: Майхью и его команде ничего не стоило улавливать сигналы на расстоянии световых минут.

Майхью прошептал еле слышным голосом:

— Да, есть… шепот. Я… я в настоящий момент его не понимаю. Я был, простите за употребление нашего жаргона, Даниелс, настроен на псионическое излучение с Земли. И улавливал весьма примитивные эмоции… ненависть, страх, зависть, жажда и голод. Вы понимаете? Но есть другое. Не слабее. Это более… цивилизованно. Более… интеллектуально, как сказать? Да… Вот. Я раз присутствовал на шахматном турнире. Все мастера мира Конфинс собрались там, были и другие миры. Я не должен был шпионить, но я это сделал — не мог удержаться. Это было… неотразимо! Улавливать работу этих холодных разумов, играть их партию вместе с ними…

— Шахматы, — сказал Граймс, — игра очень древняя.

— Если я сказал о шахматах, то лишь по аналогии.

— Нам остается лишь устроить показательный турнир, — сухо проговорила Соня. — В сущности, Кен, вы хотите сказать, что в этой Солнечной системе существует высокоразвитая цивилизация, это так?

— Да.

— И она может быть на Земле?

— Я… Я так не думаю. Образы, которые я улавливаю, видимые образы… смутны… размыты… Мне кажется, это — человекообразные, но не люди. И еще… у меня постоянно возникает образ мира практически пустынного. Мира в агонии.

— Марс? — прошептал Граймс, а потом решительно повторил: — Марс.

«Возвращение на Землю может подождать, — подумал он. — На родной планете ученые появятся еще не скоро. На Марсе, если верить Майхью, а не было никаких оснований ему не верить, в знаниях и ученых недостатка не будет. Ученые сверхчеловеческой цивилизации будут иметь гораздо больше возможностей помочь экипажу „Поиска“, чем волшебники или жрецы древних богов».

— Мы отправляемся на Марс, — сказал он. — Марсиане, может быть, и не люди, но они должны больше походить на нас, чем земные дикари каменного века.

— Ты надеешься на это, — иронически проговорила Соня.

— Я это знаю, — уверенно проговорил он.

— Ну, а я, — прошептал Майхью, — я этого не знаю…

Если есть опыт и осторожность, то способы преодоления межзвездных расстояний могут быть использованы в границах планетной системы. Граймс никогда не сомневался в опыте и хладнокровии своих офицеров. Итак, через день «Поиск» оказался на орбите Марса, красной умирающей планеты.

Глядя через визир на командном посту на Марс, Граймс задавал себе вопрос, не произошло ли новое перемещение во времени. Планета казалась ему такой, какой он видел ее в последний раз… сколько лет тому назад? Он видел города, ирригационные каналы, окаймленные широкими полосами зелени, ледяной купол Северного Полюса. На месте были два маленьких спутника, вращающихся вокруг планеты.

— Они знают, что мы здесь, — заявил Майхью.

— Они? Кто это они? — проворчал командор. — Хотел бы я узнать о них поподробнее!

— Я… я еще ничего толком не выяснил.

— Это не будет иметь никакого значения, — заявил Вильямс, — как только они скажут, что мы можем чувствовать себя, как дома, плевать на пол и выкинуть наружу кота.

— Ммм, — проворчал Граймс, сжав зубами пустую трубку. — Ммм… Но, Боже мой, что случилось или еще только должно случиться с этими людьми? Города, каналы… когда человек пришел на Марс, от всего этого не осталось и следа.

— А не окажемся ли мы причиной гибели их Цивилизации? — предположила Соня.

— Ну, нет. Мы не так плохи!

— Говори о себе, — возразила она, выразительно поглядев на Хендрика, застывшего возле боевого орудия.

Граймс громко рассмеялся.

— Я просто не верю, что один корабль, простой легко вооруженный вспомогательный крейсер может уничтожить цветущую цивилизацию.

Он жестом указал на электронный телескоп. Карнаби удалось поймать изображение одного из городов, и теперь они, казалось, планировали едва ли не в сотне метров от самого высокого дома.

— Посмотрите сюда. Люди, построившие эти здания, должны быть более или менее похожи на нас.

Здания выглядели высокими и стройными, их конструкции не могли быть созданы на планете со слабо развитой цивилизацией. Стекло и камень, сверкающие полосы металла, сочетаясь, слагались в гармонию, в которой не было ничего нечеловеческого, а если и было, то не становилось от этого менее прекрасным. Контактная сеть с блестящими проводами, висящими между башнями, мосты, зеленеющие парки с яркими пятнами — голубыми, желтыми, оранжевыми, — которые были, скорее всего, массивами цветов, изумрудная зелень садов и бриллиантовые струи фонтанов, окрашенные в голубой цвет…

— Антенны Карлотти, — внезапно сказал Даниелс. — Странно, что мы не получили сигнала, когда летели, используя двигатель Маншенна…

Да, антенны Карлотти или что-то очень похожее на них. На самых высоких башнях виднелись сверкающие металлом вышки, но вместо того чтобы двигаться, они оставались неподвижными.

— Это может быть религиозным символом, — предположил Граймс, — в итоге из этого получится крест, звезды, серп и молот, и я не знаю, что еще. И вообще, почему не лента Мебиуса?

Майхью вдруг начал говорить странным, безжизненным голосом:

— У них есть телепаты. Телепат. Он проник в мой мозг. Существует проблема языка, вы понимаете. Но его послание ясно.

— Что он сказал? — закричал Граймс.

— Они… они не хотят нас. Не знают, что делать с нами. Мы для них обуза, не вовремя появившаяся.

Большие уши Граймса покраснели. Он проворчал:

— Хорошо, согласен, мы для них обуза. Но тем не менее мы имеем право поговорить с ними, попросить о помощи?