— Умница, сладенькая. Я знаю, произнести это было нелегко…

— Я — извращенка! — Дина закрыла лицо руками и расплакалась.

Лео перевел дыхание. Пусть поплачет. Это нормальная реакция после всех потрясений.

— Нет, если твои желания не доставляют кому-то неудобств. Продолжим?

— А это еще не все?!

— Тебя возбудила только порка? Тебе понравилось смотреть или хотелось оказаться на месте Ольги? Или, может, тебе захотелось взять в руки плеть?

Дина смотрела на него, приоткрыв рот и не в силах вымолвить ни слова.

«Перестарался, — мрачно подумал Лео. — Слишком много информации, стресс. Она не саба, она просто чувствительная девочка. Возможно, она хочет убедить себя, чтобы не остаться без работы».

— Смотреть… И на месте… тоже…

Дина сняла очки, заляпанные слезами, стала протирать стекла подолом платья. По ее щекам текли слезы, и Лео уже мечтал, как заставит ее плакать от боли, а потом будет утешать, обнимая.

— Дина, может, на сегодня хватит? — предложил он. — Ты устала. Надеюсь, я смог тебя успокоить, тебе ничего не грозит. Возможно, завтра тебе покажутся странными твои же фантазии…

— Это потому что я толстая? — перебила Дина. — Некрасиво, когда жир, да?

Лео в очередной раз поперхнулся, потянулся за водой, но стакан уже опустел.

— Ты не поверила моим словам? Я назвал тебя конфеткой, сладкая.

— Да, но…

— А знаешь, что я сделал бы с тобой, будь ты моей? Вот за этот твой последний вопрос.

— Что?

— Выпорол бы и оставил без оргазма. Потому что только очень глупая саба будет подвергать сомнению слова своего господина.

— Я… поняла… Прости, пожалуйста.

— Правда такова, сладенькая, что не попробовав на собственной шкурке, ты никогда не узнаешь, кто ты. Подумай, Дина, хочешь ли ты проверять. Саба подчиняется любому слову господина, выполняет любой приказ, каким нелепым бы он ни был. Саба доверяет своему господину все, даже свою жизнь.

— А если я начну пробовать, и мне не понравится?

— Есть стоп-слово. Достаточно произнести его, и все прекратится. Дина, не торопись. Утро вечера мудренее. Давай поужинаем, ты отдохнешь. Завтра ты едешь со мной в офис, не забыла?

— Я? Забыла, конечно. Мне еще нужно приготовить что-то из вещей.

— Вот и хорошо, — обрадовался Лео. — Мы вернемся к этому разговору, если захочешь…

— Мое стоп-слово — шоколад. Я хочу попробовать, прямо сейчас.

Дина уже плохо соображала, что говорит. Потрясение за потрясением сделали свое дело, она испытывала кураж и согласилась бы на любое безумие.

Она и согласилась: «Чем быстрее все выяснится, тем лучше».

Взгляд Лео гипнотизировал, подчинял волю, заставлял испытывать какие-то нереальные ощущения. Он всегда так на нее смотрел? К сожалению, этого она не узнает, ведь очки появились у нее только сегодня. Когда он называл ее сладкой, в животе порхали… нет, не бабочки, а толстые пушистые мотыльки. А, может, она просто истосковалась без секса? Без мужского внимания и комплиментов?

Лео нахмурился, когда она стала настаивать на своем. Отличный повод уложить ее наказать, почему же он сердится?

— Хорошо, сладкая. Подойди ко мне.

У Дины сердце ушло в пятки. И ведь сама напросилась! А теперь ей так страшно, что хочется сбежать от Лео, а не приближаться к нему. Но надо пересилить страх. Он сказал, что сабы подчиняются приказам. Сможет ли она?

Дина встала и мелкими шажками подошла к креслу, в котором сидел Лео.

— Ближе, — велел он. — Встань между моих ног.

Она приблизилась вплотную, вздрагивая всем телом.

— Не бойся, сладкая. Дай мне руку. — Он накрыл ее кисть ладонями — осторожно, бережно. — Ты замерзла? У тебя ледяные руки.

— Н-не знаю… Н-нет…

— Ты дрожишь, — заметил Лео, — аккуратно растирая ее ладони. — Тебе страшно?

— Новизна всегда пугает, — ответила Дина.

— Умница. Ты не стала врать. А теперь садись сюда, — он похлопал себя по бедру.

«Подчиняться любому приказу», — напомнила себе Дина, опускаясь.

— Не бойся, сладкая, устраивайся, как тебе удобно.

Голос Лео звучал мягко, обволакивающе, и все же она ощущала скованность. Как можно усесться на коленях мужчины, который вроде бы тебе никто? А еще она вспомнила, вернее, ощутила пятой точной, что забыла надеть трусики. Но разве после всех признаний можно покраснеть еще сильнее?

— Дина, обычно перед сессией пара договаривается о запретах. — Лео погладил ее по бедру, и она снова вздрогнула. — Я же хочу спросить, готова ли ты к объятиям и прикосновениям?

Она удивленно вскинула голову, и замерла, очарованная. Зеленые глаза Лео оказались совсем близко, и во взгляде она почувствовала тепло и ласку.

— И все? — Дина облизала пересохшие губы. — Никаких плеток?

— Объятия и прикосновения, — повторил Лео. — Никаких ударов.

— Но я же хотела…

— Да или нет, сладкая.

— Да…

Его тон не позволял ослушаться, но желание спорить никуда не делось, как и желание задавать вопросы.

Получив разрешение, Лео сам устроил ее на коленях, обнял и прижал к себе. Дина невольно положила голову ему на плечо — так удобнее. Она ощутила себя маленькой и легкой, как перышко. Этому мужчине определенно не мешали ни ее вес, ни ее пышные формы. В его объятиях было уютно, только что-то твердое давило на бедро.

— Расслабься, маленькая.

Лео погладил ее по спине, уверенно, но бережно. Его ладонь коснулась плеча, скользнула по спине, перешла на бедро… и замерла.

— Сладкая, ты не носишь нижнее белье? — шепнул он ей на ухо. — Или мне показалось, что на тебе нет трусиков?

Дина и так боялась пошевелиться, а теперь и вовсе замерла, мечтая провалиться сквозь землю.

— Я задал вопрос, — напомнил Лео.

— Ношу… Я же говорила, они… — Дина не смогла договорить, всхлипнула и замолчала.

— Маленькая сладкая саба, ты хорошо подготовилась, — продолжил он шепотом. — И я с удовольствием проверил бы твое влажное лоно…

Дина поджала пальчики на ногах и заерзала. Нельзя же так! И снова замерла, догадавшись, что впивается ей в бедро. Если бы от стыда можно было сгореть, она давно осыпалась бы кучкой пепла. Она хотела встать, но Лео ей не позволил.

— Я говорил о послушании, помнишь?

— Д-да…

— Да, Мастер. Вот это будет правильный ответ. Повтори.

— Да, Мастер.

— Умница. А теперь слушай внимательно, сладкая. Саба никогда не диктует господину свои условия, никогда не настаивает на своем. Ты можешь высказать свои пожелания, мы можем обсудить твои предпочтения и запреты. Это понятно

— Да, Мастер, — послушно повторила Дина. Подумала и добавила: — Простите, Мастер.

Лео довольно фыркнул и обнял ее крепче.

— За непослушание я наказываю, сладкая. Но ты не моя саба, и я не могу проводить с тобой сессию, пока ты не определишься с выбором. Выбирать сейчас ты не можешь. Тебе нужно успокоиться и отдохнуть. Это тоже понятно?

— Нет, Мастер. Вернее, да, но что такое сессия?

— И такие вопросы тоже завтра, Дина. Иначе мы рискуем увязнуть в объяснениях до самого утра. Тема слишком обширна, чтобы понять все сразу.

— Хорошо, Мастер, — вздохнула она. — Можно один вопрос?

— Да, но только один.

— Зачем вы меня обнимаете?

— Хороший вопрос, маленькая. Что ты чувствуешь, когда я тебя обнимаю?

— Уютно, — призналась Дина. — Тепло. Мило. Надежно. Но и неловко тоже…

— Я удивился бы, если бы неловкости не было. Но ты поставила это чувство на последнее место. Отношения между сабой и господином — это не только подчинение и приказы. Обязанность сабы — подчиняться господину, обязанность господина — защищать и заботиться о сабе. Ты хотела попробовать, я показал тебе то, что ты сейчас в состоянии принять. Объятия и прикосновения. Но почему ты снова перешла на «вы»?

— Ой… ну… я не знаю, — замялась Дина. — Мне показалось, нельзя тыкать… Мастеру…

— Ты милая девочка, сладкая. — Лео поцеловал ее в макушку. — Ты правильно поступила. А теперь наш ознакомительный урок окончен. Беги к себе, умойся и одень трусики, а то за ужином будет неловко мне.