Мысли в моей голове путались. Вспоминая прикосновения мужчины, я вновь почувствовала легкое головокружение и приятную истому во всем теле. В его руках мне было спокойно, я чувствовала себя защищено и когда я говорила о том, что мне больно я имела в виду не физическую боль. Он держал меня и сильно и нежно одновременно. И признаться, я сама не поняла, как эти слова сорвались с моего языка. Просто все произошло так неожиданно. А когда его поцелуи, объятия стали более настойчивыми мне стало безумно страшно, и дальше действовала уже чисто на автомате.

Деликатное покашливание заставило меня открыть глаза. Встрепенувшись, я часто задышала.

Артем на манер дикой кошки зашел в кабинет, плотно закрывая за собой дверь. Ну, теперь-то она от него точно не убежит. Остановившись напротив этого пугливого создания с огромными глазами, Артем решил, во что бы то ни стало поговорить. Просто поговорить.

— Может, объясните, Мария Александровна, почему вы сбежали? — Спокойно спросил он, вглядываясь в лицо Марии, неожиданно снова переходя на 'вы'.

Девушка нервно покусывала свои пухлые губки и это просто сводило с ума. Так и хотелось вновь ощутить их мягкость и тепло.

— Мне нечего сказать. — Выдохнула она.

— Однако со стороны это выглядело, как побег? — Улыбнулся Артем.

— Я не сбегала. И на сколько я помню, мы уже обсудили эту тему, и поэтому я не вижу смысла к ней возвращаться.

— А я вижу смысл. Особенно после случившегося…

Подойдя к девушке, Артем уперся руками в стенку. Как он и ожидал, Мария тут же напряглась.

Оказавшись в ловушке, я почувствовала легкую дрожь в коленях.

— Почему ты меня боишься? Почему думаешь, что я могу причинить тебе боль? Неужели я похож на мужчину, способного обидеть женщину? — Мягко, но с нажимом поинтересовался мужчина. Мысль о том, что Маша в его присутствии начинает дрожать от страха, была невыносима. Он был готов носить ее на руках, оберегать, а вместо этого она шарахается от него, словно он преступник какой-то.

А ведь Артем чувствовал, как девушка трепетала в его объятиях во время поцелуя, он заметил все взгляды, которые она сегодня на него бросала полуукрадкой. Он привлекал ее. Хрусталев чувствовал это. Тогда почему она себя так странно ведет? Полшага вперед, а потом два больших назад.

— Маша…? — Артем снова перешел на 'ты'.

Я готова была расплакаться прямо здесь и сейчас. Каждый мой нерв был натянут до предела, казалось еще немного и я сорвусь. Отвернувшись, я уставилась в стену. Нежно обхватив большим и указательными пальцами мой подбородок, Артем заставил меня посмотреть ему в глаза.

— Я такой страшный, что пугаю тебя? — С улыбкой поинтересовался он.

Я отрицательно покачала головой. Нет, страшным его точно не назовешь. А его глаза так вообще прекрасны. Такие проницательные, они словно проникают в самую душу. И именно это привлекало и настораживало одновременно.

— Я тебе неприятен?

Снова отрицательно качаю головой.

— Тогда что?

Я медленно пожала плечами, поджав губы. А что я могла сказать? Не рассказывать же весь тот ужас, который мне пришлось пережить? Тогда он точно перестанет искать со мной встреч и уж точно перестанет быть таким милым.

— Маша…?

— В-вы…

— Ты! — Громко поправил он.

— Т-ты отец моего ученика. — Глупое оправдание ничего не скажешь.

— И что?

В голосе мужчины было столько нежности, что мое девичье сердце невольно йокнуло.

— И это неправильно!

— У тебя что, кто-то есть? — Совсем неожиданно Артема пронзила неприятная догадка. Признаться, он даже и не подумал о том, что девушка может быть не свободна.

— Нет! Нет! — Поспешно выпалила я.

— Тогда все правильно. Мы взрослые люди. Свободные. Я, кстати, не женат. Разведен…

Знаю! Чуть было не выкрикнула я, но во время сдержалась, прикусив язык.

— Ты мне нравишься. Очень. И имею смелость предположить, что и я тебе небезразличен.

— Нет… — Скорее себе, чем ему ответила я.

— Не нравлюсь? — Приподняв правую бровь, поинтересовался мужчина.

— Да! Н-нет! Я не об этом… и вообще мне пора… Р

ассмеявшись, Артем провел костяшками пальцев по моей щеке.

— Отпускаю тебя в последний раз. Но знай, больше ты не убежишь. Я тебя не отпущу, а потом ты ответишь на все мои вопросы.

Оставшись одна, я почувствовала что пребываю в полной растерянности. Приложив руки к груди, я прислушивалась к своим ощущениям, и не совсем понимала, что твориться у меня на душе. И на сердце.

Откинув назад волосы, я старалась сохранить на своем лице невозмутимое выражение, однако это давалась мне с трудом. Моя горячо любимая мамочка сидела напротив, картинно приложив свою ладонь с идеальным маникюром на грудь, где-то в районе сердца.

— Мам, а ты, оказывается, зарыла свой талант актрисы. По тебе кино плачет, причем какой-нибудь бразильский сериал, как минимум. — Откусывая яблоко, я с нежностью посмотрела на своего родителя.

— А ты себя зарываешь, причем осознанно! — Возразила Татьяна Юрьевна, все еще не убирая ладони от груди. — Саша! Саша, иди сюда, поговори с ней!

В дверном проеме показался мой папа. Судя по выражению его лица, он был весьма недоволен тем, что его оторвали от просмотра футбола. Или хоккея. Не как не могла определить по тем крикам, доносящимся из телевизора, что именно там идет. Но это и не важно.

— Что такое, Танюш? — Ласково спросил он, переводя взгляд со своей красавицы жены на красавицу дочку.

— Саша, поговори с ней! Она меня совершенно не слушает, вернее, только делает вид, что слушает, а на деле… — Мама с укором посмотрела на меня, а потом в немой мольбе на своего мужа. — Я ей говорю, что хватит сидеть дома, надо бы развеяться… и возможно с кем-нибудь позн…..

— Мама! — Возмущенно воскликнула я, перебивая ее. — Пап, это ты ей скажи, что мне и так хорошо.

— Девочки, не ругайтесь.

— А мы и не ругаемся! — Одновременно ответила я с мамой.

— Вот и славно! — Подвел итог мой отец и ретировался, чем возмутил маму до глубины души.

— Саша, Саша ты куда! — Словно по волшебству ее внимание полностью переключилось на мужа. Встав, она поспешила за ним, оставляя меня.

Оставшись одна, я откинулась на стуле, прикрыв глаза, в уме перебирая слова мамы. Конечно, я слышала ее и понимала причину ее беспокойства. Как и любой родитель, она желает только счастья и добра своему ребенку. Но я ничего не могла с собой поделать. Закрывшись от внешнего мира за образом строгой, невозмутимой учительницы я чувствовала себя невероятно защищенной, скрытой от всего окружающего. Мои серые повседневные костюмы были чем-то скорлупы и пока… пока я была просто не готова выбраться из нее. И скорее всего это время наступит не скоро.

Усмехнувшись, своим грустным размышлениям, я прислушалась к тому, как мама что-то отчаянно пытается донести до папы, тот же в свою очередь что-то бурчит в ответ. Чуть позже слышится мамин кокетливый смех и звук поцелуев.

Мои родители были и остаются для меня примером идеальной семьи. Мне казалось, что лучше и быть не может. И не смотря на то, что внешне я противилась маминым словам по поводу того, что мне и самой пора бы уже задуматься над созданием своей ячейки общества. В глубине души, я как и всякая девочка ждала встречи с тем единственным, кто заставит мое сердце биться быстрее, чье прикосновение будет дороже всего на свете, с мужчиной, который заставить позабыть прошлое и который станет для меня той самой каменной стеной, в которой я так нуждаюсь.

— Машуль, может тортик с чаем? — От грустных мыслей меня отвлек мамин голос.

Подняв глаза, я едва сдержала улыбку. Волосы женщины были растрепаны, а руки лихорадочно поправляли съехавшую на бок футболку.