— Хм… — задумчиво изрек оборотень. — Понятно. Значит, в этом пне, на самом деле, чья-то душа сидит. И что же, она нас слышит?

— Предполагаю, что да, — я неуверенно пожала плечами.

— Отлично!

Оборотень спустился пониже и, наклонившись, осторожно свесился с ветки.

— Эй, ты меня слышишь? — громко и раздельно произнес он, обращаясь к слоняющейся под деревом коряге. — Мне тут сидеть уже на-до-ело. Шла бы ты отсюда, подобру-поздорову, а? Погуляй по лесу, ноги разомни…

— Так нельзя, — строго возразила я. — Если мы отпустим слоняться по округе оживший пенек, местные жители нам спасибо не скажут. Тебе что, своих проблем мало?

— А кто узнает, что это мы?

— Совесть имей! — возмутилась я. — Они только что от волколака избавились.

— Ладно, — неожиданно легко согласился Грейн. — Тогда переходим к плану «бэ».

Он снова свесился к коряге:

— Значит так, давай договоримся. Ты меня отпускаешь, а я тебе взамен оставляю эту зануду. Идет? Собственно, это ведь она тебя выпустила, вот к ней и приставай.

— Ах, ты!.. — я задохнулась от возмущения и, нащупав рукой шишку поувесистее, что было силы запустила ее в Грейна. Оборотень шутя увернулся, однако я так просто сдаваться не собиралась — благо, боеприпасов хватало. Поуклонявшись некоторое время от моих шишек, он, в конце концов, забрался повыше и запустил в меня яблоком. Я было пригнулась сначала, однако тут же передумала и, немного подсобив себе чарами, поймала яблоко на лету. Дичка оказалась на удивление приятной на вкус. Только очень маленькой.

— Еще брось, — попросила я Грейна, быстро расправившись с яблоком.

Тот не заставил себя упрашивать. Через некоторое время мы уже дружно хрустели дичкой, сидя каждый на своем насесте.

Коряге между тем, видимо, надоело бездельничать, и она решила немного поразмяться. Обойдя в очередной раз яблоню по широкой дуге, она неожиданно разогналась и со всего маху впечаталась в яблоневый ствол. Не ожидавший подвоха оборотень не удержал равновесие и, соскользнув с ветки, повис на одной руке, болтая в воздухе сапогами. Тонкий сук под его весом угрожающе затрещал. Яблоки из-под вздернувшейся рубахи градом посыпались на землю.

— Ой!.. — испуганно вскрикнула я, глядя, как коряга нетерпеливо приплясывает на месте, прямо у оборотня под ногами. Дичка под ее тяжелыми лапами быстро теряла всякую привлекательность.

Грейн ловко подтянулся на суку и перебросил тело на более прочную ветку, после чего снова перебрался на облюбованную развилку. А уж оттуда, громко и не стесняясь, со вкусом расписал коряге всю ее родословную вплоть до седьмого колена. Судя по его словам, там все было очень мрачно.

Коряга озадаченно замерла. И в этот момент из-за деревьев бесшумно показались наши спутники.

— Осторожно!.. — пронзительно вскрикнула я, завидев Сева.

Оборотни мгновенно застыли на месте в оборонительных стойках и принялись настороженно озираться. При виде вольготно разгуливающего по поляне пня глаза сереброволосого оборотня изумленно расширились, из горла вырвался низкий приглушенный рык. Хират не издал ни звука, однако судя по отвисшей челюсти, он тоже не ожидал увидеть ничего подобного.

Увлеченная боданием яблони деревяха появления оборотней, к счастью, не заметила.

Усилием воли заставив себя, наконец, оторвать взгляд от коряги, Сев быстро нашел глазами сначала меня, потом Грейна. При виде знакомой физиономии, выглядывающей из густой кроны неурочно плодоносящей яблони, глаза оборотня задумчиво сузились и медленно переместились обратно ко мне. Я ответила на его взгляд, изо всех сил стараясь выглядеть не слишком виноватой, однако получалось неважно. Серебристо-серые глаза оборотня угрожающе потемнели. Мне вдруг подумалось, что бродящая под ногами деревяшка может оказаться куда менее неприятным обстоятельством, чем рассерженный систематическим непослушанием альфа-волк… или как его там. Если он и снимет меня с этого дерева, то только для того, чтобы собственноручно выдрать, как сидорову козу. Или съесть. Чтобы впредь неповадно было.

Однако у Сева, похоже, были несколько иные планы на этот счет. Лицо оборотня неожиданно разгладилось, он выпрямил плечи и преспокойно обернулся к Хирату.

— Пойдем отсюда.

— Но… — тот, похоже, был несколько озадачен таким поворотом событий.

— Идем, — жестко повторил Сев и первым двинулся прочь от поляны, напрочь игнорируя возмущенный вопль Грейна с яблони. И Хират, как я смогла без всякого удовольствия убедиться, поколебавшись, молча подчинился приказу. Через мгновение оба оборотня скрылись в сгущающихся сумерках за деревьями.

— Проклятье! — простонал со своего места Грейн. — Что теперь делать будем?

Я не ответила. Настроение у меня как-то внезапно совершенно испортилось. И даже не потому, что Сев решил бросить нас на растерзание распоясавшейся деревяхе, и не потому, что, в свете новых обстоятельств, время нашего пребывания на деревьях превращалось в величину, стремящуюся к бесконечности. Просто на одно короткое мгновение, прежде чем оборотень отвел глаза… Я попыталась воскресить в памяти выражение его лица — и вздохнула. Он был разочарован. А еще рассержен и раздосадован. Если рассуждать логически, это было закономерно, однако, по какой-то причине, в приложении к сереброволосому оборотню, эта закономерность неожиданно повергла меня в совершеннейшее уныние. Я ведь, на самом деле, вовсе не собиралась снова с ним ссориться, а вот поди ж ты…

На поляне, тем временем, уже успела наступить настоящая ночь. Где-то внизу, в траве, уже деловито настраивали свои скрипки сверчки, за деревьями, у реки, в прибрежных зарослях негромко пробовали голоса лягушки. Со стороны яблони больше не доносилось ни звука. То ли Грейн ухитрился задремать на дереве, то ли, как и я, молчаливо предавался мрачным размышлениям.

Я снова вздохнула. Раз никто нас спасать не собирается, придется брать дело в свои руки. Поначалу я вознамерилась было выпустить в воздух несколько световых импульсов, чтобы обозреть окрестности, однако быстро передумала и вызвала «драконье око». Ночь тут же окрасилась для меня всеми оттенками серого. Коряга по-прежнему лениво бродила под яблоней, однако вид у нее был уже не такой боевой. Может, духу, обитавшему в ней, уже надоело нас изводить? Может, если незаметно подобраться поближе и скрутить его магическим Силком, то удастся выиграть время для нас с Грейном, чтобы удрать отсюда?

Я оглянулась, проверив наличие веток под ногами, и принялась осторожно, стараясь производить поменьше шума, спускаться с дерева. Сухая шершавая кора обдирала кожу на ладонях, ветки цеплялись сучками за одежду. И как мне только удалось сюда так легко забраться?

Когда до земли оставалось уже немного, я замешкалась.

— Вернись на место.

Тихий, но твердый голос, неожиданно раздавшийся за моей спиной, едва не заставил меня разжать руки и с грохотом рухнуть на землю. Я застыла на стволе в нелепо распластанной позе, судорожно стискивая пальцы на ветках и не имея возможности обернуться.

— Сев? — еле слышным шепотом уточнила я, еще не до конца веря своим ушам. — Это ты?

— Нет, это твой новый трухлявый друг, — язвительно отозвался оборотень из темноты. — Или говорить ты его еще пока не научила?.. Полезай обратно, тебе говорят.

Я молча подчинилась, по-прежнему стараясь поменьше шуметь.

— Посвети-ка.

Не знаю, для чего ему понадобился свет, учитывая, что в темноте оборотень видел не хуже, чем днем, однако спорить я не стала, выпустив в воздух сразу два световых импульса. Теперь поляна прекрасно просматривалась и без «драконьего ока».

Взгромоздившись снова на облюбованную ранее ветку, я обнаружила, что Сев бесшумно последовал за мной. Беззвучно, словно привидение, устроившись на соседней ветке, по другую сторону ствола, он бегло осмотрел меня с головы до ног и коротко приказал:

— Рассказывай.

Сообразив, что ждет он от меня вовсе не извинений, а объяснений, я быстрым шепотом передала Севу все события последних часов, по размышлении дополнив их собственными умозаключениями о природе неугомонной деревяшки. Оборотень слушал внимательно, не перебивая, время от времени переводя взгляд с меня на слоняющуюся по поляне корягу.