Стурм по-рыцарски отсалютовал эльфам мечом.

– Они хотят драться? Да будет так! – Предводитель эльфов поднял оружие.

– А я вам говорю, что это безумие! – яростно выкрикнула Лорана и ринулась прямо под готовые опуститься мечи. Эльфы поневоле замешкались. Стурм схватил ее за плечо и хотел оттолкнуть в сторону, но она увернулась. – Даже гоблины… Даже дракониды, эти отвратительные порождения Зла, никогда не бьются между собой! – Ее голос дрожал и срывался от ярости. – А мы, эльфы, первородные дети Добра – мы убиваем друг друга! Смотрите!.. -Она распахнула сундук. – Здесь лежит то, что может дать миру надежду! Это Око Дракона, жертвами и мучениями добытое у Ледяной Стены! А вон там, за скалами, лежит на дне морском наш разбитый корабль! Мы прогнали драконицу, пытавшуюся отобрать у нас Око! И что же – оказывается, наши родичи для нас страшнее дракона?.. Но если это и в самом деле так, если мы и вправду пали так низко

– убивайте нас! Убивайте! И, клянусь, никто из нас не станет мешать вам!

Стурм, не понимавший по-эльфийски, увидел, как эльфы опустили клинки: – Что бы она там ни говорила, вроде подействовало… И не спеша убрал меч в ножны. Дерек, помедлив, тоже опустил меч, но в ножны прятать не стал.

– Мы обдумаем то, что ты нам рассказала, – запинаясь, проговорил предводитель на Общем. И замолчал: со стороны костра донеслись крики, на фоне огня замелькали темные тени. Эльф выждал, покуда все смолкнет, и вновь повернулся к спутникам. Он смотрел на Лорану, склонившуюся над братом. – Возможно, мы вправду несколько погорячились, – сказал он ей. -Но, я думаю, ты все поймешь, когда поживешь здесь подольше.

– Этого, – давясь слезами, ответила Лорана, – я не пойму никогда!

Из темноты вынырнул воин.

– Люди, господин, – по-эльфийски доложил он предводителю. – Похоже, моряки. Они говорят, будто их корабль подвергся нападению драконицы, а потом разбился о скалы.

– Доказательства есть?

– У берега плавают обломки, но утром можно будет осмотреть место поподробнее. Что до людей, то они мокрые, полузамерзшие и к тому же наглотались воды. Они не сопротивлялись. Мне кажется, они говорят правду. Предводитель обернулся к Лоране.

– Твоя история выглядит правдивой, – сказал он на Общем. – Мои воины докладывают, что люди, взятые ими в плен – моряки. Не волнуйся о них. Мы, конечно, не можем допустить, чтобы они болтались по острову без присмотра… У нас и без того немало хлопот. Но зла мы им не причиним. Мы же не гоблины какие-нибудь, – добавил он с горечью. – Я сожалею о том, что ударил твоего друга…

– Брата, – ответила Лорана. – Это младший сын Беседующего-с-Солнцами, Гилтанас. А я – Лоранталаса. Мы из правящего Дома Квалинести!

Ей почудилось, будто эльф, услышав такие новости, побледнел, но тут же вновь овладел собой:

– Твоего брата не оставят без ухода. Я пошлю за целителем…

– Не нужен нам твой целитель! – сказала Лорана. – Вот этот человек -жрец Паладайна. Он и поможет моему брату.

– Человек? – сурово переспросил эльф.

– Да, человек! – выкрикнула Лорана. – Эльфы ранят моего брата, так почему бы мне не обратиться за помощью к человеку? Элистан… Жрец шагнул вперед, но по знаку вожака сразу несколько эльфов схватили его и завернули ему руки за спину. Стурм хотел броситься на помощь, но Элистан остановил его взглядом и со значением покосился на Лорану. И Стурм отступил, поняв его молчаливое предупреждение: от Лораны зависела их судьба.

– Отпустите его! – потребовала она. – Пусть он лечит брата!

– Мне трудно поверить, госпожа Лорана, что у Паладайна снова появились жрецы, – ответил эльф. – Всем известно, что священство перевелось на Кринне с тех самых пор, как Боги отвернулись от нас. Я не знаю, кто этот шарлатан и каким образом он вкрался к тебе в доверие. Но допустить, чтобы его руки – руки человека – прикасались к эльфу? Никогда. – К эльфу, которого вы считаете врагом?

– Даже если бы он был убийцей моего отца, – угрюмо кивнул предводитель. – Позволь, однако, госпожа Лорана, переговорить с тобою наедине: тебе следует знать, что творится на Южном Эрготе…

– Ступай, девочка моя, – уловив ее замешательство, сказал Элистан.

–Только ты одна можешь спасти нас. А я побуду с Гилтанасом…

– Хорошо, – Лорана поднялась с колен и отошла в сторонку вместе с предводителем эльфов.

– Ох, не нравится мне это! – нахмурился Дерек. – Для чего, спрашивается, ей понадобилось выбалтывать им об Оке?

– Они все равно слышали, как мы о нем говорили, – устало ответил Стурм.

– Да, но она прямо указала им, где оно лежит! Нет, не верю я ни ей, ни ее племени! Как знать, о чем они там договариваются?..

– Ну, хватит! – проскрипел чей-то голос, и рыцари с удивлением воззрились на Флинта, с трудом поднимавшегося на ноги. Он все еще зябко стучал зубами, но глаза его глядели на Дерека холодно и недобро. – Вот что, над-д-доел ты мне д-д-до смерти, г-г-господ-дин Великий и Мог-гучий! И гном сжал зубы, чтобы они поменьше стучали. Стурм хотел вмешаться, но Флинт отпихнул его и встал перед Дереком. Видок был еще тот – Стурм впоследствии с улыбкой вспоминал эту сцену, надеясь когда-нибудь пересказать ее Танису. Гном, с его длинной, мокрой, растрепанной бородой и в одежде, с которой ручьями стекала морская вода, едва доставал макушкой Дереку до ремня – и отчитывал рослого, гордого Соламнийского Рыцаря совершенно так же, как если бы перед ним стоял Тассельхоф.

– Вы, рыцари, до того обросли железяками, что у вас от них уже последние мозги заржавели! – негодующе фыркал гном. – Если вообще было чему ржаветь, в чем я лично глубоко сомневаюсь! Я-то видел, как она превращалась из грудного младенчика в прекрасную женщину. И вот что я скажу тебе, надутый вояка: на всем Кринне не сыскать никого мужественней и благородней ее! А тебя достает, что девочка шкуру твою спасла. Никак не можешь этого пережить!

Даже в свете факелов было заметно, как темная кровь бросилась Дереку в лицо.

– Я не прошу ни гномов, ни эльфов защищать меня… – начал он гневно, но в это время к ним возвратилась Лорана. Глаза ее горели.

– В моем племени завелось зло!.. – пробормотала она сквозь зубы. -Как будто его и так не хватает!..

– Так что все-таки происходит? – спросил Стурм.

– Дело вот в чем. На Южном Эрготе оказалось сразу три эльфийских народа…

– Три народа? – встрял Тассельхоф, с величайшим любопытством глядя на Лорану. – Что еще за третий народ? Откуда он появился? А можно будет на них посмотреть? Я ни разу не… Терпение Лораны лопнуло.

– Тас, – сказала она ровным голосом. – Иди посиди с Гилтанасом. И попроси Элистана подойти сюда.

– Но как же… Стурм напутствовал кендера шлепком:

– Живо!

Безутешный и глубоко оскорбленный, Тассельхоф поплелся туда, где все еще лежал Гилтанас. И сел подле него на песок, дуясь на весь белый свет. Элистан примирительно похлопал его по плечу и ушел к остальным.

– Третий народ – это Каганести, что на Общем языке значит Диковатые Эльфы, – рассказывала Лорана. – Они сражались за нас во дни Братоубийственных Войн. В награду за верность Кит-Канан отдал им во владение горы Эргота: это было еще до Катаклизма, при котором между Эрготом и страной Квалинести образовался пролив. Неудивительно, что о Диковатых Эльфах мало кто слышал. Они – скрытный народ и живут сами по себе. Когда-то их еще называли Пограничными Эльфами. Воины они отменные и сослужили Кит-Канану не одну службу, но городов строить не захотели. Наоборот – они сблизились с друидами и переняли их науку, восстановив древнейшие обычаи эльфов. Мое племя считает их варварами – точно так же, как вы, люди, считаете варварами жителей Равнин… Так вот, несколько месяцев тому назад, когда эльфам Сильванести пришлось уходить из родных мест, они переправились сюда, испросив позволения у Каганести пожить какое-то время на острове. А потом и мой народ, Квалинести, пересек море, оказавшись здесь же. Так встретились родичи, столетиями жившие в разлуке. – Не вижу, какое это имеет отношение…