— Какой длинный у тебя язык, Анна-Мария. Пустить в дело или укоротить?

— Лучше пусти в дело свой язык, Бекетов! — предлагает Марианна.

Разумеется, она говорит это без подтекста, но меня бросает в отнюдь не безобидную фантазию…

— Мы остановились на том, что отец надурил кого-то. Кого?

— Имена тебе знать ни к чему, Анна-Мария. Меньше знаешь, крепче спишь. В твоём случае, их реально лучше не знать… Иначе, кто знает, в какой момент Устиновым захотят отомстить дети или родственники тех, кого он он заказал?

— Не поняла… Папа же кого-то обманул и… он же их заказал?

— Да. Твой отец — пронырливый и удачливый. Был… До него дошла информация, кого он надул. Устинов понимал, что в лучшем случае, убьют его одного, в худшем — всю семью вздёрнут. Он решил пойти на опережение и сделал мне заказ. Сложный.

— Офигеть! И ты избавился от них?! Как?! — подсаживается ближе, почти вжимается своими коленями в мои, обдаёт запахом своей кожи. — Расскажи!

— Тихо и без лишнего шума. Такая работа ценится выше всего.

— А потом мой отец умер, — задумчиво говорит девушка и косится на меня с внезапным подозрением. — Не ты ли избавился от папы, выполнив заказ от другого клиента?

— Дурында, мне это невыгодно. Твой папаня мне так и не заплатил! — вздыхаю я. — Слишком сложно для тебя, мелкая. Сиди здесь, я разведаю обстановку в городе, договорюсь кое с кем и приду за тобой.

Марианна кивает с улыбкой, но её глаза… чёрт, не знаю, что именно в них промелькнуло, но интуиция вдруг снова завопила сиреной.

— Сходи в туалет, — предлагаю.

— Я не хочу.

— Тебе лучше захотеть, Анна-Мария. Меня не будет пару часов. Может, больше.

— И что? Я знаю, где в нашем номере санузел, — отвечает с безмятежной улыбкой, не догадываясь, в чём кроется подвох.

— А вот что… — бренчу наручниками. — Двину кровать ближе к батарее, и у тебя будет роскошный полулюкс.

— Нет, Бекетов! Ты этого не сделаешь.

— О да, ещё как сделаю…

Приходится немного повозиться с чертовкой. Она выворачивается и ёрзает, задевая все части тела, какие можно, и какие нельзя — тоже задевает.

Меня странно заводит вся эта возня мышиная.

Я даже подвисаю на миг, разглядывая кукольное личико с пухлыми губёшками.

Пристёгнута.

Полностью в моей власти…

Чёрт. Мысленно сносит.

Не в том направлении!

Марианна

Гадский гад.

Мерзавец…

Чтобы на него кирпич упал! Чтобы его радикулитом сковало, пенсионера несчастного.

Или я так уже говорила?!

К исходу третьего часа я исчерпала весь свой запас ужасных проклятий, которые щедро адресовала Бекетову.

В принципе, можно было и покричать полными лёгкими, стены в мотеле тонкие, меня бы точно услышали.

Я же слышала прекрасно, как развлекались за стеной «пуся и зая».

Но если бы я подниму шумиху, в конечном итоге мне самой это выйдет боком!

Потому пришлось сидеть, держа рот на замке, но мысленно я посылала Бекетову множество пожеланий, и ни одно из них не было добрым.

А потом…

Потом дверь номера открылась и в комнате появился он — мой кошмар во плоти.

Только теперь на Бекетове уже не красовался модный итальянский костюм и мокасины из дорогой крокодиловой кожи. Выглядел он… как водитель маршрутки. В лучшем случае. Потёртая джинса, растянутая футболка, поношенные кроссы, дурацкое кепи на голове и апофеоз — барсетка на поясе!

Я разглядываю мужчину и даже забываю возмутиться, что он меня одну оставил.

— Кровать не испортила? — интересуется с издёвкой, отщёлкивая наручники. — Можешь сходить в уборную, потом отправимся перекусить. Только не болтать.

Повторять дважды мне не нужно. Осточертело сидеть в четырёх стенах, даже без телека.

Торопливо выполняю всё, что требует мой организм, а потом едва ли не по струнке вытягиваюсь, в ожидании, пока Бекетов разрешит пойти с ним.

— Вольно, — криво усмехается, заметив, как я напряжена. — Для всех мы — семья. Ясно?

Молча киваю и выхожу следом за мужчиной. Мы спускаемся по лестнице, попадая в холл отеля. У меня от нетерпения аж кончик носа начинает чесаться!

Бекетов придерживает меня за локоть. Не доверяет, что ли?!

Значит, я плохо стараюсь. Нужно втереться хорошенько!..

— Кирилл!

В ответ на это имя, Бекетов отпускает мой локоть, бросает стоять в замызганном холле и подходит к стойке администратора.

Наклоняется к уху полноватой брюнетки с короткой стрижкой. Эти двое начинают о чём-то шушукаться.

С моего места видно, как рука Бекетова переползает с талии девушки на ягодицы, начиная их поглаживать ритмично.

В ответ брюнетка кокетливо отпихивает мужчину, но сама взвизгивает довольно, когда Бекетов сжимает задницу.

Потом в левой руке, между пальцев Бекетова появляется свёрнутая купюра и перекочёвывает в низкое декольте девушки.

Фу, какая мерзость! А как пошло и близко она прижимается к Бекетову!

Хочется закинуть ей за шиворот парочку кубиков льда, чтобы остыла, а то, кажется, она перегрелась!

— Вечером, — подмигивает Бекетов и отходит от девушки, в ответ она смотрит маслянистым, дурным взглядом и даже облизывается.

— Пошли, Проблема, — кидает через плечо наёмник и двигается, полный уверенности, что я побегу за ним, как преданная собачонка.

По сути, я должна побежать, иного выхода у меня нет!

Как нет ни шансов на спасение, ни документов…

Кругом засада.

И мой великолепный, наспех придуманный план просто летит к чертям, ведь мужчина не так прост и обещает отдать документы только после того, как получит оплату.

А мне… мне и отдавать нечего.

Ну, кроме невинности!

Но вряд ли Бекетова интересует такие вещи, ведь с ним в постель и так любая прыгнет! Взять хотя бы мачеху или ту же брюнетку, которая до сих пор облизывается на упругий мужской зад.

— Ты идёшь? — спрашивает Бекетов и спешу за ним.

Теперь уж точно как собачонка следом за своим хозяином.

— Скажи, твоё имя Кирилл? — спрашиваю, подстраиваясь под широкий шаг мужчины.

— С чего ты взяла?

— Девушка назвала тебя Кириллом.

— Я сам себя так назвал. Но моё имя не Кирилл.

— А какое?

— Не твоё дело.

— Что за тайна такая?! — закатываю глаза.

— Я разрешил тебе пойти со мной с условием, что ты болтать не будешь, а ты опять языком треплешь без остановки.

— Не так активно, как та дамочка из мотеля! — возражаю ехидно. — Как только она тебя слюнями не закапала?

— Сам в шоке. Голодная, трындец! — фыркает Бекетов и останавливается напротив неприметного кафе. — Пообедаем здесь.

— Мне нельзя лактозу и орехи, — напоминаю мужчине.

— Помню.

Жду, что Бекетов откроет передо мной дверь, но он безразлично шагает первым и даже не удосужился придержать её!

— Кошмар. Где тебя воспитывали! Ты мне чуть нос не отбил! — жалуюсь.

Марианна

Бекетов вразвалочку двигается вдоль зала и выбирает столик в углу.

— Почему здесь? Вот смотри, какой хороший столик! — машу рукой в другом направлении.

— Здесь! — настаивает мужчина и цедит едва слышно. — Отсюда хороший обзор на весь зал, улицу и рядом чёрный выход. Всегда можно свалить по-быстрому.

— Ты всегда готов бежать? — удивляюсь. — Никогда не расслабляешься?!

— Работа такая, — усмехается и свистит официантке. — Красотка, есть заказ!

Вынуждена признать, что недооценила способности Бекетова к маскировке. Когда я сбежала из дома мачехи, я села в машину представительского класса, к мужчине в дорогом костюме. Бекетов выглядел как машина смерти или кусок арктического льда!

Но сейчас передо мной сидит немного сутулящийся мужичок в потёртом джинсовом костюме, старой кепочке, с барсеткой на поясе. Типичный почти-пенсионер, и в нём не узнать мужчину, которого хотелось целовать до потери пульса.