Язык во рту превратился в огромную, кислую жабу. Он наползал на зубы, и я не мог не закусить его. Жаба приобрела вкус крови.

Медленно положил бинокль на землю. Еще медленнее обернулся.

За спиной, на могильном гранитном монументе сидел я. Я поднялся во весь рост. Он спрыгнул с камня и приветливо помахал рукой. Мы молча рассматривали друг друга. Он был полной копией меня, казалось, что передо мной стоит невидимое зеркало, способное отражать меня во всем моем богатстве и разнообразии. Разница между мной и моим отражением заключалось в том, что он улыбался, а я нет.

– Кто ты?! – Прохрипел я.

– Я это ты.

– Ерунда! Я это я, а ты еще одно дьявольское наваждение Малах Га-Мавета или Атмана.

– Ладно, чтобы ты окончательно не сбрендил я – Атман. Здешний Бог, единственный и неповторимый.

С большим трудом переваривал полученную информацию, пытаясь сопоставить с тем, что было перед глазами.

– А почему ты принял мой облик?

– Мне так захотелось. Внешне я вылитый ты. А вот внутри, здесь надо покопаться… Знаешь, давай перейдем в более удобное место. Вдруг этой рухляди, Малах Га-Мавету взбредет в голову вернуться. Он и так все чаще стал впадать в старческий маразм, а если увидит двух Юриев Юзовских, окончательно рассудок утратит.

Больше не слова ни говоря, он развернулся и направился в глубь кладбища. Ничего не оставалось делать, как направиться следом. Я взвешивал шансы. "Если это тот самый Атман, мне выдался, как раз тот случай, для того, чтобы все закончить и определить. Не хочу ответов на вопросы. Не хочу разговора с ним. Единственное, что хочется, вспороть ножом идущее впереди нечто".

Вытянул нож из ножен и бесшумно ускорил шаг. Настигнув его, уверенно идущего по центральной аллее, вскинул нож и резко опустил на плечо Атмана. Нож рассек пустоту и выскочил из неощутимой ягодицы. То, что шло передо мной, было всего лишь ярко раскрашенным воздухом. Не оборачиваясь, воздух сказал:

– А вот этого делать не надо. Я не материален в том виде, в каком ощутим весь мир. Кроме этого, ты сам не в состоянии причинить мне какой-либо вред. Так что хочется надеяться на то, что дальнейший наш путь и последующая беседа не будут больше омрачены подобными инцидентами…

Я покорно плелся за ним, сжимая в правой руке бесполезный нож. В этот момент думал о Шуре: "Где она? Почему не предупредила, а просто сбежала?!" В очередной раз пришлось покориться судьбе и пытаться оправдать себя, тоже уже не в первый раз вопросом: "А что я мог сделать?!".

Атман идущий в трех метрах впереди, свернул направо и пошел по узкой тропинке, между монументальными, надгробными памятниками. Повернул еще раз, и мы оказались у большого, черного склепа. Он, не оглядываясь, пригнулся и спустился вниз. Я остановился у входа, не решаясь войти. Атман не дал времени подумать, голова показалась из темного проема. Он сказал:

– Ты только не убегай. Нам есть, о чем поговорить. Заходи не чинясь. Сядем, как говорилось, рядком, да поговорим ладком…

Голова опять скрылась в темноте. Я последовал за ним, недоумевая по поводу собственной наивности. Чтобы пройти вниз, пришлось низко согнуться.

– У тебя есть огонь? – Спросили из холодной глубины. Я вытащил Зиппо и зажег огонь. Все, довольно большое пространство склепа занимали три саркофага. Атман пальцем указал на левый, на котором стояли свечи, в причудливых медных подсвечниках и попросил:

– Зажги, пожалуйста.

Я выполнил просьбу. Склеп неровно осветился. Потолок был высоким, от него до моей головы оставалось еще полметра. Тем временем Атман с ногами забрался на средний постамент и сделал вид, что похлопал по мрамору рядом с собой. Я проигнорировал жест и устроился на каменной плите напротив. Атман ухмыльнулся:

– Если позволишь, начну без вступлений?

– Не позволю, – буркнул я.

– Хорошо, тогда с вступлением. Я Атман – Бог. Все, что сотворено в этом мире, сделано мной. Ты неотъемлемая часть созданного мира. Тебя устраивает подобное вступление?

– Нет, не устраивает.

– Тем не менее, позволь сделать предложение? Если примешь его, то для тебя и так все станет ясно. Если не примешь, то любые объяснения бесполезны. Будешь слушать? Да или нет?!

Я сидел и делал вид, что глубоко задумался над словами. На самом деле анализировал свое спокойствие. Напротив сидит существо, пусть эфемерное, но впрямую ответственное за все то, что произошло с миром. А мне нестрашно, совершенно не боюсь. Никаких эмоций и впечатлений. Вспоминал первую встречу с Пыльным Ангелом, сравнивал с этой. Демон, подручный безумного бога производил более внушительное впечатление, чем сам Безумный Бог. Пыльный Ангел страшил больше, чем самый главный в этом мире.

– Ну, так, что надумал? – Прервал Бог мои размышления.

– А, если скажу, – нет?

Он засмеялся, и я понял, почему голос казался недостижимо знакомым. Он говорил моим голосом, записанным на магнитофон. Когда сделал это открытие, он уже отсмеялся.

– На твоем месте задал бы такой же вопрос. Так вот, если нет, то нет. Я просто исчезну, а ты дальше пойдешь своим путем. Что ты собирался сделать? Грохнуть Малах Га-Мавета? Пожалуйста! Мало того, в знак своей доброй воли и для того, чтобы показать, что последнее решение все равно за тобой, скажу: Пыльного Ангела, ножом не убьешь. А вот, скажем, застрелить его из пистолета, проще простого. Видишь, сдаю самого верного слугу. Честно говоря, он мне и самому порядком надоел, доисторической тягой к интриганству.

Я верил ему, он не врал. Голос правдив. Я могу отличить по интонациям собственного голоса, когда говорю правду, а когда вру. Но во всем этом есть маленькая закавыка. Он сдал Демона, а где в этом мире взять пистолет? Разве, что Шуру попросить. А, кстати, где она? Он продолжил.

– Далее, я ведь пока прошу просто выслушать предложение, а не принимать его. Получишь информацию, подумаешь, и дашь свой ответ. Бесперспективное, скучное – нет, либо веселое и интересное – да.

– Я согласен. Выкладывай предложение.

– Ну, вот и ладушки. Когда закончу, прошу, сразу не отвечай, подумай немного. К сожалению вечности, в запасе уже нет. Взвесь все за и против. А потом уже и дашь обстоятельный ответ. У тебя нет сигареты?

– А зачем, ты же бестелесный?

– В этом то вся и проблема! Пусть с ней, с сигаретой. Мало того, что я бестелесный Бог, но я не в состоянии не создать себе тело ни влезть в чье-нибудь. Представь, каково – быть богом и не иметь возможности чувственного наслаждения положением. Даже убогие, греческие Боги могли спариваться, наслаждаться смертью врага убитого собственноручно. Есть, пить нектар и так далее! Я создал себя бестелесным. Ошибся, ибо всегда считал плоть оковами. Боги, они ведь не святые, тоже иногда ошибаются. В мелочах. Но эти мелочи в состоянии вывести из себя!!! Хотя мне-то и выходить не из чего. В общем, положение мое не завидное. Не буду скрывать от тебя. Твое тело, как нельзя лучше подходит для меня. Поэтому я и принял твой внешний облик, так сказать, намекнул.

Ну, а теперь к сути моего предложения. Я объединяюсь с тобой, фигурально выражаясь, под одной крышей. Мы не будем смешивать наши сущности. Но! Я вместе с твоим телом получаю то, чего не хватает мне – чувственные ощущения. Ты получаешь гораздо больше! Во-первых, ответы на все интересующие вопросы! Второе, – возможности Бога, мои возможности!!! А это, ты успел убедиться, немало. Что еще очень важно, в эти возможности входит, дарить жизнь и возрождать ее! Понимаешь, о чем говорю?!! О Наташе!!! Юра, ты сможешь вернуть ее такой, какой захочешь, с любыми изменениями или без оных! Не хочу тебя пугать. Наш тандем будет носить форму легкого раздвоения личности. Этакой вялотекущей шизофрении. Одна половина никогда не узнает, чем занимается другая. Я буду пользоваться твоим телом тогда, когда тебе оно не будет нужным. К примеру, тогда, когда будешь спать. Мало того, не буду мешать твоей деятельности в качестве бога. Все, что сотворишь, будет неприкосновенным и священным. Хочешь, создавай свой культ, полностью антагонистичный моему. Пожалуйста. Будем своего рода двуликим Янусом. Одна половина хорошая, другая плохая. Плюс ко всему, сможем возродить тот мир, который был до провала, во всем его великолепии и мерзости. В нем тоже останемся богами. Будем управлять душами и телами людей! Если хочешь, создадим, что-то новое, совсем другое. Мы можем попытаться исчерпать запасы нашего воображения. Или объединимся, возродим людей и будем упиваться властью. Никем не ограниченной, кроме нас двоих. Все, что захочешь! Все возможности неисчерпаемы, но мы можем сделать такую попытку.